Идиота кусок (СИ) - "Villano" - Страница 8

— Федя, не обижайся. Ты знаешь, почему я сделал то, что сделал, — сказал Тоша виновато.

— Это не значит, что одобряю и прощаю.

— Я не знал про твой договор с Татьяной.

— Знал, — сел напротив него за стол Федор. Побулькал пивом в бутылке. Сделал глоток из горлышка, замечая, как кривится от этого чистоплюй Тоша. — Ты хотел заставить меня выбирать.

— Я хотел уберечь тебя от разбитого сердца и пустого кошелька.

— Костик не разбивал мне сердце.

— Поэтому ты такой мрачный сейчас? От радости, что он тебя бросил?

— То, что он ушел с матерью, ни о чем не говорит.

— Говорит! Избалованный охламон бросил тебя ради халявных денег своей матери.

— Он бросил меня ради того, чтобы сохранить деньги мне!

Тоша проглотил все, что хотел сказать о Костике, и сделал глоток из стакана, чтобы успокоиться. Отпускать Федора было больно. Ладно бы, соперник был серьезный, так нет, сопливый, глупый юнец, ни черта не понимающий ни в жизни, ни в людях.

— Что ты собираешься делать дальше?

— Тоша, отныне мои дела тебя не касаются.

— Совсем?

— Совсем.

— Даже по-дружески? — поднялся со своего места Тоша. Обхватил Федора за шею, заставляя смотреть себе в лицо.

— Да. Друг из тебя не получится.

— Ты прав. Невозможно дружить, если любишь, а я тебя люблю, и если ты передумаешь, дай мне знать.

— Не передумаю.

Тоша коснулся губ Федора прощальным поцелуем… и вздрогнул от грохнувшей за спиной двери. Светловолосая макушка промелькнула под окнами и сорвала Федора с места.

— Костик, стой!

— Неловко получилось, — зло усмехнулся Тоша и вышел на веранду дома. — Надеюсь, малолетний идиот Федору не поверит.

…

Костик ворвался в гараж, смаргивая с глаз слезы. К черту! Он пожертвовал всем ради Федора, а тот целовался со своим старым любовником в тот же день, что и с ним! Ключи от бэхи попались парню на глаза очень вовремя. Костик скользнул за руль, завел двигатель и втопил тапок в пол, чтобы умчаться вдаль и разбиться насмерть на закате. Ему это не удалось, потому что машину они, конечно, собрали, но не до конца, а потому некоторые системы работали так, как им заблагорассудится.

Бэха вылетела из дверей гаража, заложила крутой вираж по двору, реагируя на поворот руля куда жёстче, чем полагалось, проигнорировала попытку Костика затормозить, снесла половину кустов в ограждении и врезалась мордой в сосну возле дома.

— Костик! Ты живой? — ворвался в салон Федор. Увидел, что все в порядке, и рухнул на пассажирское сиденье в великом облегчении. — Идиота кусок, что ты опять натворил, а?

— А ты? — хлюпнул носом Костик и уткнулся в руль лбом.

— А что я? Это ты едва отремонтированную машину разбил. Даже не выехав из гаража толком! Орел, ничего не скажешь.

— Ты мне сердце разбил, хохмач!

— Когда это я успел? — удивился Федор.

— Сейчас! Я вернулся. К тебе! И что?

— Что?

— И увидел, как ты на кухне с Тотошкой целуешься! Да как ты…

Федор дернул Костика на себя и крепко поцеловал в губы.

— Ненавиж…

Повторил.

— Предат…

Повторил и углубил. Заставил ответить. Перетащил к себе на колени.

— Я сказал Тоше, что люблю тебя. Он со мной прощался.

— Любишь меня? — обнял его за шею Костик и притих. — Правда?

— Всегда любил, — улыбнулся Федор. — С самого первого дня, как ты в моем гараже появился.

— А почему молчал так долго и от меня, как от чумы, бегал?

— Ждал, когда повзрослеешь. Не дождался. Ты совратил меня раньше времени.

Костик засопел виновато и прижал черноволосую голову любимого мужчины к груди.

— Я постараюсь больше ничего не разбивать.

— Так нечего больше разбивать-то, — хмыкнул Федор, лаская руками плечи, спину и бедра того, кого ждал и любил так долго. — Мы ж теперь нищие.

— Подумаешь! Нам гаража, в котором мы с тобой познакомились, для начала будет вполне достаточно.

— Ты правда так думаешь или опять врешь? — поднял голову Федор.

— Не вру. Мне плевать на деньги, тачки и развлечения. Я вел себя, как идиот, чтобы ты обо мне не забывал.

— О тебе забудешь, как же!

— Видишь, моя тактика сработала. Я получил, что хотел. Тебя.

— Сдается мне, мы со всем этим перемудрили, — рассмеялся Федор. Поцеловал Костика в губы и открыл дверь бэхи. — Идем, глупо сидеть в машине, если можно замечательно провести время в постели. Пока она у нас еще есть.

— Согласен, — счастливо заулыбался Костик.

Закопошился, выпутываясь из рук Федора, неловко повернулся, уцепился за что попало, чтобы не упасть носом в траву… и рухнул в нее вместе с покореженной от удара о сосну дверью.

— Костик, ты неисправим.

10.01.17

====== Часть 2 Антон ======

Комментарий к Часть 2 Антон Уважаемые, я тут ни при чем. Эта часть истории изначально не планировалась. Все вопросы к моему накатило, а также к Тоше и Федору, которые взрывали мне мозг больше суток. Я записал их историю так, как того хотели они.

Часть 2 Антон

Год спустя. Май 2015г

Дела, дела, дела, дела. О финансовых махинациях, взятках, растратах, подлогах и мошенничествах очень, очень, очень богатых товарищей. Впрочем, тамбовский волк им всем товарищ, а не он. Антон устало прислонился плечом к стене лифта, везущего его в офис, и прикрыл глаза, чтобы не видеть окружающих. Он бы еще и уши заткнул, чтобы не слышать, но наушники — это не про него. Солидным мужчинам сие плебейское баловство не по чину. Во всяком случае, на работе. В гробу он эту работу видал и в белых тапочках!

Антон потер подушечкой большого пальца указательный, успокаивая натянутые до предела нервы. Профессионал должен оставаться профессионалом даже тогда, когда хочется взять бензопилу или гранатомет и расхерачить все вокруг к чертовой матери. Кто бы знал, как восходящая звезда адвокатского мира, продолжатель славных семейных традиций в третьем поколении с длинными руками и светлым будущим ненавидел свою работу и презирал своих клиентов! До глубины души, язвы желудка и камней в почках!

Будь его воля, он уехал бы из Москвы, куда глаза глядят, и никогда бы не возвращался. Увы. Собственной воли у тридцатилетнего мужчины в полном расцвете сил не было с самого рождения, ибо все за него решали дед и отец. Это ни в коей мере не мешало Антону строить, напрягать и всячески нагибать всех и вся помимо своего помешанного на власти, законе и чиновничьем беззаконии семейства, а также успешно делать вид, что круче него только небо.

Антон смирился с участью марионетки годам к двенадцати, успокаивая себя одним: никто не вечен. Однажды семейные тираны умрут, он обретет свободу и оторвется за все годы вынужденного подчинения так, что мало не покажется никому. Так что рос Антон ангелом во плоти: не пил, не курил и не дебоширил. Слушался отца и деда. Пошел учиться, куда послали, женился на той, кого ненавязчиво сосватали, и за пять лет брака ни одним глазком не посмотрел налево. Какой смысл смотреть? Ему было все равно, какая женщина пытается заниматься с ним сексом.

Другое дело мечты о парнях: тайные, неотступные и неистовые, они кипели в его голове и не давали спокойно спать по ночам. Особенно после того, как через два года после свадьбы жена родила сына и настолько увлеклась им, его воспитанием и всякими женскими штучками, что об асексуальном и вечно занятом бумажками и делами муже и думать забыла. Антон благодарил за это бога молча, но неустанно, а три года спустя, в один прекрасный дождливый день, отец пришел к нему в кабинет мрачный, как снежная туча в декабре, обнял и сказал, что общие друзья видели его жену целующейся с мужиком.

Антон сумел скрыть нахлынувшее облегчение и счастливую улыбку за маской боли и унижения. Свобода!!! В тот день, когда они подписали бумаги о разводе, он пошел вразнос. Написал заявление на увольнение из родной конторы, уехал на дачу, напился вдрызг, заказал парня-шлюху и предался полнейшему разврату, из которого его вытащил через сутки вселенского счастья отец, явившийся в самый неподходящий момент: Антон жарил парня возле кухонного стола и семимильными шагами двигался к оргазму.