Оракул Смерти (СИ) - Uglov Игорь - Страница 22

База разбойников, что посмели злить фей, выглядела как лагерь спартанцев-нерях. Большим навесом натянута какая-то брезентуха, под навесом — свалка вещей. Что-то растащено по поляне, тряпье висит на обломанных ветках…

В таком хламушнике, где есть неизвестно что, но нет даже чурбачка-табуретки, я не ожидал найти что-то стоящее и полезное. А полезно было переодеться в более приемлемую одежду, чтобы каждый встречный не норовил сравнивать меня с мракобесами.

Под этим навесом меня привлек сундук, запертый на увесистый замок. Я подергал — чую, замок зачарован от взлома. Но не от лома, то есть, от копыта моего коня.

Попросил Ужаса как-нибудь сбить. Ужас попробовал передним копытом сначала, но как-то вяло. Он развернулся уже было уйти, пришлось пойти на хитрость. Послал я ему мысль, что в том сундуке лежит что-то вкусненькое.

Он, не разворачиваясь, лягнул сундук так, что крышка откинулась, чуть ли не слетев с петель. Ужас тут же сунул туда свой наглый храп.

Мысленно поблагодарив его за помощь, я не менее нагло убрал его морду и заслонил сундук собой от его посягательств.

— Э-э-эй, так нечестно! Где моё лакомство? Я чую в этом сундуке сушеные фрукты. Отдай! Ты все равно их не будешь есть!

Возмущенный до предела конь бодал головой мою спину, из-за чего я пару раз чуть не нырнул через край сундука.

— Да подожди ты… Иди вон, травку пощипай. Дай спокойно посмотрю, что здесь можно взять и во что одеться, — ответил я, отгоняя Ужаса.

Конь впал в истерику:

— Тра-авку!? Да после того, что я здесь увидел, вообще не уверен, что я остался травоядным! А в этом месте я не притронусь ни к одной травинки, ни к единому листочку, даже если я буду подыхать от голода!.. А будешь насильно пытаться накормить, лягну и не подумаю…

— Ха-ха! Подожди, сейчас посмотрю, где тут твои лакомства и заслуженная награда за взлом сундука, — произнес я, выкладывая на землю вещи, среди которых я присмотрел потертый кожаный доспех, вроде как на меня. — Странно… Как-то быстро сундук опустел… Ба! Да тут двойное дно!

Извлек я кое-как пластину, имитирующую дно сундука, — ковырнул первым попавшимся кинжалом. Внутри лежал мешочек из черного бархата, затянутый золотой тесьмой. Плотно набитый мешочек…

Рядом рассыпались какие-то сморщенные… Даже не знаю, что это. Но, похоже, это и есть награда для коня.

Как бы не потравился!

Переоделся я в новенькое. Доспех оказался удобен, не смущал в движениях, и к тому же лёгкий, как пижама. Или это мне просто так кажется после того, как полдня таскал на себе железки?

На столбе навеса висел плащ черного цвета, с капюшоном. Я его примерил — недырявый, плотный — и решил оставить себе.

Пока Ужас доедал свои лакомства, я обратил внимание на тот бархатный мешочек, что лежал вместе с сушеными фруктами. Развязал тесьму — и чуть не ослеп от сияния драгоценных камней! Затянул тесьму обратно, запихал добычу в сумку, как можно глубже. Накинул на плечо, поправил плащ.

Всё, готов к выходу в люди!..

Иногда мне кажется, что я как магнит притягиваю неприятности и приключения.

Стоило нам выйти на дорогу, как я получил удар по голове. Последнее, что увидел перед потерей сознания, — это шокированную Трилли.

Пришёл в сознание: снова темнота и спёртый воздух пещеры. Стабильность — это, конечно, хорошо. Но не в моем случае.

— О! Проснулся, неугодный сын империи! — прозвучал в мыслях голос Ужаса, что сразу отдалось острой болью в темечке и с икрами из глаз. — Ого! Как тебе досталось-то. Ты это, держись… Иначе, кто нас спасать будет? — мягче добавил конь.

Ничего не ответив Ужасу, я проверил темечко ладонью.

Кто-то расшиб мне голову до крови, но, по ощущениям, сотрясения нет. Странно, что я не связан. Может, в этот раз подумали, что убит, и не стали связывать. Даже рюкзак оставили. А вот оружия все-таки нет.

Наощупь достал свиток, сломал печать. Ничего.

Подождав секунд десять, достал еще один…

Попортив массу свитков, я уже начал думать, что делаю что-то не так. Свитки после взлома печати не растворяются прямо в руках, оказывая свои магическое действие, а с шуршанием, как обычные бумажки, падают вниз. Даже не посмотреть, что там не так с ними — я опять в полной темноте.

Еще пара таких пробуждений, и я буду видеть в темноте, всем назло! — разозлился я и машинально щелкнул печатью на свитке, который держал в руке, совершенно забыв о своей пробитой башке.

Боль отошла на задний план, уступив чувству несправедливости главную роль. Кажется, я увлекся, и один из свитков все-таки сработал, хотя бы в полсилы.

Мерный грохот разнесся по пещере. Он-то и отвлёк меня от злости и жалоб на свою судьбу. С потолка посыпались мелкие камни и песок. Сразу вспомнился тот фильм, где статуя Свободы ходила. «Охотники за привидениями», кажется. Какая часть, уже не помню. Но грохот от шагов статуи был бы такой же, как этот, не одень они ей тогда кроссовки.

Приближающийся исполин про обувь, походу, не знал.

Сначала я почуял дикую вонь, решил, что обоняние просто обострилось. Потом на стенах запрыгали отблески огня — и наконец в пещеру вошла двухметровая каменная махина, с факелом в одной руке. Когда это существо остановилось рядом со мной, я пожалел, что у меня есть нос. Одно радует — кушал я давно и рвотного рефлекса на этот запах не последует.

— Гонк Ръпал! — выпалило существо из камня, тыкая большим пальцем себя в грудь, и обдавая меня таким амбрэ, что можно сознание терять.

Медленно и подергиваясь, как при слабом телевизионном сигнале, в памяти всплыла страница из местной википедии: «каменный тролль. имеются зачатки интеллекта. подаётся дрессировке. С пометкой на полях: туп как камень».

Морда, собранная причудливым образом из булыжников разного размера, не выражала никаких эмоций. Только по глазам, большим, желтым и без зрачков, было видно, что от меня ждут ответной реакции.

— Горный обвал? — переспросил я. — Где?

Тролль помотал отрицательно головой и повторил медленнее.

— Го-онк Ръпа-ал!

Я предусмотрительно зажал нос, но глаза все равно заслезились, пока он произносил фразу.

Это он сейчас представился? Странный обычай знакомится со своим обедом.

— Хочешь узнать моё имя? — спросил я, не убирая руки от лица, спасаясь от этой жуткой вони. — А зачем оно тебе?

— Гонкъ думать съесть тебя или подарить Дрек. А Дрек даст Гонку силу быть на солнце и не стать камнем, — поделился каменный тролль.

Я выдохнул и представился:

— Ладно, так и быть… Меня зовут Кир Ужонкин.

Тролль не сказав ни слова, пошевелил губами, глядя куда-то в потолок. Потом развернулся и пошел обратно, заметно ускорив шаг.

Я решил последовать за ним. Но едва сделал пару шагов, как воздух передо мной заискрился — и я лбом встретился с магическим пологом.

Получив дозу электричества и осветив искрами пещеру, я отлетел в противоположную стену. Желание куда-либо идти пропало во время полета.

Значит, просто так, наобум, действовать больше не надо.

Кое-как поднялся, выругался, что некоторые законы физики и в других мирах исправно работают. Тролль спокойно удалился из пещеры, забрав факел. Ну а мне освещением послужит местная «клетка».

Я нашел камешек и метнул его. Отлично! Еще пару секунд света! Развернулся спиной к пологу и пульнул еще один снаряд.

За следующие секунды, что я выхватил у тьмы, успел рассмотреть свой «номер». Почти у самой стены лежал мой рюкзак, а метром левее — кучка свитков. Справа валялось мое оружие.

Набрав горстку камешков, я принялся собирать вещи.

***

Орелекс проводил Маллуса Дегорра в главный зал пантеона для завершения ритуала Вознесения: место, где закончится хоть и долгая, но земная жизнь смертного магистра и где родится бог. А заодно и познакомится со своей новой семьей — Пантеоном богов Даланира.

На ритуал собрались все боги. Даже богиня судьбы пришла, правда выглядела она мрачно. Сказывались последствия астрального отката за вмешательство дела смертных. Теперь она еще бледнее Хлои, властительницы смерти и жены Инхазуса, Бога ночи (или, как в этой эпохе его называют, Бога Тьмы и Смерти). Он тоже явился.