Убийца и принцесса (ЛП) - Маас Сара - Страница 2

Селена положила руку на локоть Нехемии.

— Мы можем…

— Нет, — сказала Нехемия, смотря в другую от девочки сторону и давая Кавиллу вежливую улыбку, — мы можем подождать. Пожалуйста, возвращайтесь к своей работе, — сказала она ему и присела на диван. Селена медленно села рядом с ней, и Нехемия сверкнула своей яркой улыбкой.

Сегодня они договорились, что когда придут, будут просто наслаждаться собой — Нехемия позволит Селене наряжать ее. Сегодня они были просто двумя обычными, совершенно счастливыми девушками, которые пришли сделать покупки.

Селена улыбнулась ей в ответ.

Так, Кавилл вернулся к своим клиентам, пришла тихо говорящая Марта, чтобы взять их плащи и перчатки, заменив их жасминовым чаем, хрупким печеньем и подборкой сегодняшних газет.

— Такое обслуживание, — сказала Нехемия, когда Марта ускользнула, чтобы помочь Кавиллу снять измерения и помочь с потребностями клиентов. Принцесса бросила взгляд на позолоченные стены, стойки с образцовыми платьями, витрины с драгоценностями, обувь, шляпы и зонтики. — И такое богатство.

Селена, которая смотрела, как одна из женщин обсуждает, будет ли четверть дюйма делать ее шею слишком смелой, взглянула на принцессу.

— Если тебе станет легче, он несколько раз отказывался стать королевским портным.

Нехемия подняла ухоженный лоб, золотые украшения, которые она носила, сверкали в свете стеклянных подсвечников в форме лилий.

— Я не имела в виду, что мне… трудно, — сказала Нехемия на общем языке, и никаких следов ее поддельного южного акцента не было.

Акцент, по мнению Селены, был только для того, чтобы обмануть королевский двор, чтобы заставить их думать, что она глупая, и заставить их говорить более свободно, будучи уверенными, что она не сможет их понять. Но Нехемия говорила лучше, чем самые изысканные из них. И она использовала любые знания, которые полчучала, чтобы собрать любые лакомые кусочки маневрирования, которые могли бы помочь тяжелому положению ее порабощенных людей.

Именно поэтому они отправились за покупками, в первую очередь, чтобы найти платья, которые королева Джорджина одобрила бы, которые позволили бы Нехемии уютно пристроиться у королевы и ее внутреннего круга, и посмотреть, сможет ли она помочь Эйлуэ, если расположит к себе жену Короля Адарлана.

— Давай просто наслаждаться, — сказала Селена, делая большой глоток жасминового чая, почти застонав от его чистого совершенства, а затем поправила складки платья цвета утреннего зеленого леса. Платья, которое было сделано в этом самом магазине — и она убедилась, что Кавилл это заметил.

Пять других клиентов бросили лишь несколько любопытных взглядов, прежде чем они, наконец, покинули магазин, полностью покрытые мехом, в перчатках и со стонами о бесконечной зиме. Рабыня ни разу не подняла глаза, и Селена могла поклясться, что рука Нехемии дернулась, когда она прошла мимо, как будто принцесса думала добраться до девушки, но после решила этого лучше не делать.

Когда они, наконец, ушли, Марта закрыла занавески на переднем окне, зажгла еще несколько подсвечников и сопроводила их к шелковым диванам перед гардеробной. Сам Кавилл достал им еще одну богато украшенную банку с жасминовым чаем, а затем пополнил обе чашки.

После того, как Селена объяснила, что Нехемии нужно по крайней мере четыре платья — два из них для балов, и чтобы все подходили к Королевскому Двору Адарлана — Кавилл скрестил руки за спиной и стал измерять шагами комнату, попутно осведомляясь о цветах и тканях, которые Нехемия предпочитала или ненавидела, об ее отношении к низким или высоким вырезам, насколько она была подвижна, снова и снова, пока Селена не начала задаваться вопросом, хватит ли Нехемии.

Но принцесса просто улыбнулась стройному мужчине, отвечая ему с немного туманным, нерешительным акцентом, который она использовала при всех, кроме Селены. И затем она терпеливо сидела на показе Кавиллом и Мартой цветов, тканей, бисероплетения и кроя. Только когда Кавилл и Марта вошли в заднюю, чтобы получить образец синего бального платья, как на витрине, принцесса слегка раздражалась.

— Кажется, я предпочитаю, чтобы королевская портниха приносила мне что-нибудь, — тихо сказала она. — Это действительно то, что тебе нравится?

Селена вздрогнула, но улыбнулась.

— Когда есть настроение, да. — и теперь, когда у нее было золото короля, лежащее в ее сумочке, она была более чем счастлива потратить большую часть этого. — Мне всегда нравились красивые вещи — платья, украшения, обувь… Полагаю, легко отказаться от пустых затрат, но платья, подобные тем, что делает Кавилл — это искусство. Это искусство, математика и экономика.

Брови Нехемии поднялись, и Селена пожала плечами и повернулась, чтобы указать на красное платье из бархатной ткани на витрине.

— Это платье в окне — подумай о том, как Кавиллу пришлось сначала придумывать дизайн, затем делать точные измерения, которые соответствовали бы изображению в голове, далее найти подходящего поставщика, чтобы получить идеальный красный бархат и черное кружево. Подумай, откуда появился этот бархат и кружево — бархат из порта в Меа, кружево из Мелисанды, нить, которая держит все это вместе от прядильщика в Фенхарру. Подумай о том, откуда привезли краски для красного и черного, подумай обо всех людях и местах, которые приложи руку к этому платью, вместе. Это похоже на карту континента, и каждая ее часть рассказывает историю, и… — Селена замолчала и фыркнула. — Ну, карта и история не в тему, хотя это тоже чертовски интересно.

Нехемия тихонько усмехнулась.

— Кажется, я начинаю понимать. Хотя я думаю, что тебе тоже нравится выглядеть лучше всех, дорогая подруга.

Селена рассмеялась.

— Жаль, что я не смогу это отрицать.

Нехемия ухмыльнулась.

— Не беспокойся. Это то, почему ты мне нравишься.

Сердце Селены сжалось, и ее улыбка стала еще шире.

Через мгновение Кавилл и Марта вернулись, и Марта открыла для принцессы раздевалку, чтобы примерить синее бальное платье. Вытаскивание Нехемии из ее одежды и одевание в это образцовое платье займет несколько минут, поэтому Селена решила просмотреть выбор одежды в магазине.

Лавандовая матния, отделаная белым кружевом зацепила ее глаза, и она остановилась, чтобы потрогать шелк.

— Такой великолепный цвет, — пробормотала она больше себе, чем Кавиллу, но он остановился в шаге позади нее.

— Это подошло бы к цвету вашей кожи, — заметил он, поднимая рукав длиной три четверти. — Я могу сделать рукава длинными, если пожелаете.

Она поймала его взгляд на руки — в частности, рубцы вокруг запястий и предплечий из кандалов к Эндовьере.

В замке ей больше не нужно было притворяться придворной дамой, и, конечно, она не стыдилась ни одного из своих шрамов, но … они привлекали внимание. И вопросы. Рукава и высокие спины обычно скрывали большинство повреждений Эндовьера, и десять лет тренировок, как асассина, помогали избежать этих вопросов. Или жалостливых взглядов.

— Я подумаю об этом, — сказала она и двинулась к красному бархатному платью на витрине.

Она знала, Кавилл достаточно хорошо понял, и он не будет спрашивать о шрамах, не смотря на его подозрения. Ей всегда было интересно, что бы было, если бы он знал кто и что она на самом деле — удивлялся ли он ее отношениям с рыжеволосым человеком, который некогда сопровождал ее здесь, ценил, как зеницу ока, свою самую талантливую подопечную. Но Аробинн больше не был частью ее жизни, и когда она впервые пришла сюда, будучи назначенной Королевской Защитницей, Кавилл не спрашивал про него. Не спрашивал также, где она была. Это было то, почему она решила привести к нему Нехемию, не только из-за красивых нарядов. Кавилл не сплетничал и не любопытствовал.

Но попытался он им помешать увидеть рабыню ради Нехемии или ради нее? Она не хотела знать.

Нехемия вышла из примерочной уже морщась, но Селена просияла. Даже Кавилл высказал свое одобрение.

— Ну, будь я проклята, — сказала Селена, положив руку на бедро и попросив Нехемию повернуться. — Если ты это не купишь, я никода тебе не этого не прощу.