Королева демонов - Бретт Питер - Страница 17

Лиша поджала губы, кивнула своим мыслям и поднялась:

– Гар, запри дверь на брус. Уонда, шторы.

Раген, Элисса и Терн непонимающе переглянулись, очутившись в темноте и взаперти. Лиша открыла ящик стола и вынула нечто похожее на большой кусок обсидиана, но они догадались, что это такое, еще до того, как она вставила сей предмет в стенную выемку и всех окружила меточная сеть. Лиша заходила по кабинету. Она искрестила пол и потолок, окутала всех слабым меточным светом.

– Ни слова об этом за пределами комнаты. – Она вернулась на свое место, взяла чашку и сосредоточенно отпила. – То, что я скажу, нельзя передавать дальше.

– Клянусь солнцем, – произнес Гаред.

– Конечно, госпожа, – подхватила Уонда.

Терн согласно буркнул.

Раген взял за руку Элиссу:

– Даем слово.

– Ренна Тюк пришла ко мне в ночь, когда мы узнали о нападении красийцев на Лактон, – сказала Лиша. – Она сообщила, что Арлен жив.

– Так я и знала! – взвилась Уонда, а Гаред взревел от хохота и оглушительно ударил в ладоши.

– Хвала Создателю! – прошептал Раген, но Элисса промолчала, понимая, что это не все.

– Еще она сказала, что они не вернутся, – продолжила Лиша. – Они стали слишком сильны и привлекают к Лощине внимание мозговиков, как и Ахман в Красии. Нам нужно время, чтобы выстроить оборону, и Арлен не желает мешать.

– Он сам сказал, – вмешался Гаред, – что разберется напоследок с Джардиром, и все, после этого он перенесет битву в Недра.

– Что это значит? – спросил Раген.

– Арлен умеет превращаться в туман, как демоны, – объяснила Лиша. – Ренна в нашу последнюю встречу тоже умела. Мне он сказал, что слышит зов Недр и на рассвете способен скользнуть туда, как подземник. – Она скорбно покачала головой. – Но он, похоже, не сильно верил в удачу.

– У него шансов больше, чем у любого из нас, – заметил Гаред.

Раген сохранил выдержку, но до боли стиснул руку Элиссы. Она положила сверху другую, и его отпустило.

– Гаред прав. Сколько раз Арлен обманывал смерть? Стоило нам сдаться, как он объявлялся и заново учинял смуту.

– Да, узнаю моего мальчика, – рассмеялся Раген.

– Мы же покамест должны делать так, как он просил, и наращивать силы, – сказала Лиша. – И нам не справиться, если мы предпочтем убивать друг дружку, а не подземников.

– Не мы развязали эту бойню, госпожа, – ответил Раген. – Красийцы считают, что надвигается Шарак Ка, а в Эведжахе сказано, что человечество может выжить, только если всем миром склонится перед Троном черепов.

– Да, начали они, – согласилась Лиша, – но конфликт назревал годами. Юкор не за ночь создал огненосное оружие и не сразу научил людей им пользоваться.

– Не за ночь, – кивнул Раген. – Он давно положил глаз на трон плюща и хочет воссоединить под своим правлением Тесу, но никогда не напал бы первым.

– В таком случае вопрос: остановится ли он на Энджирсе теперь, когда овладел им, или использует красийцев как предлог для продвижения на юг и притязаний на все Свободные города?

Элисса снова переглянулась с Рагеном.

– Он будет продвигаться. И ожидает, что вы примкнете к нему и поблагодарите за такую возможность. Лощина слишком сильна и заманчива для него, чтобы маяться на пороге, когда Энджирс дает ему на нее право.

– Утомляют меня нашествия удальцов, которые не пролили за Лощину ни капли крови и ждут, что мы будем кланяться и пресмыкаться, – буркнул Гаред.

– Тебе и не придется, – утешила его Лиша. – Оружие Юкора не так хорошо, как он думает.

– Из-за вас, – уточнила Элисса. – Из-за вашей магии.

– Да, у меня есть метки, которые обезвредят его вещества, – кивнула Лиша. – В моих землях не приветствуют огненосного оружия.

– Вы научите нас чему-нибудь из магии костей? Объясните, как сохранять хора? – спросила Элисса.

Гаред и Уонда посмотрели на свою госпожу, но Лиша ответила без колебаний:

– Разумеется. В конце концов, кто, по-вашему, научил меня?

Она взглянула на Рагена:

– Я знаю, цеховой мастер, что вы ушли в отставку с должности королевского вестника, но умоляю выполнить последнее поручение и высказаться в Милне от моего лица перед его светлостью герцогом Юкором.

Раген поклонился:

– Почту за честь, госпожа. Его светлость ждет нас с полным отчетом. Даю слово, что сохраню доверенные мне секреты и буду верен при ведении переговоров от вашего имени.

Лиша поклонилась в ответ:

– Это честь для меня. В ближайшие дни обсудим подробности. Сейчас же я предлагаю вам перенести ваши вещи сюда, в мою крепость.

– Благодарим, госпожа, – сказала Элисса. – Мы счастливы принять приглашение.

– Мне и так хорошо, – возразил Терн. – Нашел терновый куст в Лесу травниц.

Лиша уставилась на него:

– Ты ночуешь в моем лесу?

– Ага, – ответил Терн.

– А меченых детей знаешь?

Терн кивнул:

– Часто их видел. Живут ночами, как я. Храбрые, но… – Он поискал слово. – Злые.

– Проведаешь их? Я некоторое время отсутствовала и хочу понять, чего мне ждать, когда навещу их.

– Да, – кивнул Терн.

Бесшумно, босиком Терн пробирался через Лес травниц. Мягкие кожаные башмаки, которые он надевал из уважения к коврам госпожи Лиши, связал шнурками и перебросил через плечо под битым отцовским щитом.

Босые ноги сообщали ему многое, о чем молчала обувь. Подсказывали, где почва тиха и надежна. Отмечали теплый след выслеживающих добычу хищников. Чувствовали струение близкой воды. Гудение земли от бегущих ног. Делали идущего частью ночи, а не бредущим сквозь нее увальнем. Предупреждали о том, что может стоить ему жизни.

Терну нравился Лес травниц. Слишком обширный, чтобы подстроиться под контуры магии, он был в графстве Лощины одним из немногих мест, не защищенных великой меткой. Когда падала тьма, лесные демоны шастали по ветвям и рыскали в подлеске. В прудах плавали водные. Воздушные облетали тропы, какие пошире, и кружили над полянами.

Но даже дикая природа не помеха великим задумкам – Терн видел, как госпожа Лиша перестраивает лес изнутри. Одни изменения – например, дороги и столбы из меченого бетуна – были очевидны для всех, как солнечный свет. Другие, сила которых формировалась естественным образом и лишь культивировалась Лишей, были настолько непримечательны, что неосведомленный мог вовсе не заметить покровительства госпожи.

Именно поэтому Терн так беззаветно верил госпоже Лише. Она взяла на себя труд познать недрил. Понять, как налет на ветвях определенного мха вынуждает лесных демонов сторониться купы деревьев, или по полоске сухой земли вычислить, насколько далеко может броситься демон трясинный. Разобраться, почему фруктовые и ореховые деревья притягивают недрил, рыскающих в поисках добычи, а другие растения – отпугивают.

Бродя по лесу, Терн помогал Лише: срезал свиной корень и сажал его в стратегически важных местах. Вокруг древнего златодрева рос дикий терновник, ветви которого нависали над стеблями, словно родители, склонившиеся, чтобы обнять дитя. Сквозь заросли протекал подмерзший ручей, подрывавший толстые корни. Он создал впадину, которую Терн расширил, и влажная земля оказалась достаточно зловонной, чтобы отогнать и демонов, и людей.

Он выращивал лесные оборонительные рубежи в гармонии и с любовью, не оставляя следов вмешательства своей деятельной руки. Лес отвечал ему тем же: кормил и укрывал от недрил.

Меченые дети вели себя менее обходительно. Терн постоянно обнаруживал их следы, разбросанные, как уличный мусор. Сломанные ветки, затоптанные растения, метки, вырезанные в живой коре огромных деревьев. Некоторые ловушки были достаточно хитроумны, чтобы поймать демона, но в большинстве оказывались столь очевидными, что даже недрилы их видели.

И все же Терн наблюдал их в деле. При всей своей неуклюжести дети имели над ночью власть. Недооценивать их было глупо. Госпожа Лиша поступила мудро, пожелав выяснить побольше.