Но-о, Леокадия ! - Кульмова Иоанна - Страница 16

• Предыдущая
• 16/26
• Следующая

И запела:

Ах, река, моя река,

Ты чиста и глубока,

Ни обид, ни бед не знаешь,

Грязь и ложь с меня смываешь.

- Во всяком случае, краску смыла, - заметил Алоиз. - Сними еще этот дурацкий фартук, Леокадия.

- Знаешь, я немножко боюсь, - прошептала Леокадия. - А вдруг я без него все равно больше НЕ КОНЬ?

Но как только Алоиз помог Леокадии снять фартук, ее со всех сторон стали осаждать мухи, и ей пришлось отгонять их хвостом, и она поверила, что в глубине души осталась все той же Леокадией Крылатым Конем. И заплясала и запела от радости:

Это конечно явь, а не сон,

Что Леокадия вовсе не слон.

И не жирафа, не крокодил, а

Просто крылатая кобыла.

- Ну, что ты на меня уставился, Алоиз?

- Так ты еще красивее.

- Потому что я радуюсь? Пою, танцую, бью крыльями и машу хвостом?

- Потому что ты опять стала САМОЙ СОБОЙ, Леокадия.

Леокадия взглянула на Алоиза.

- Но ведь ты всегда остаешься САМИМ СОБОЙ, Алоиз. И хотя ты и вовсе некрасивый, я все равно тебя люблю.

И они зашагали по Прибрежному бульвару, а из глубины вечерних сумерек им весело подмигивали фонари.

- Почему ты молчишь, Алоиз? - спросила Леокадия.

А потом быстро добавила:

- Я забыла тебе сказать, Алоиз - у тебя очень красивая борода. И этого вполне достаточно. А на остальное нечего обращать внимание.

ЛЕОКАДИЯ И ВЗАИМОПОНИМАНИЕ

На другой день было так жарко, словно июнь непременно хотел стать июлем. К счастью, днем по Старой площади проехала поливальная машина и по пути обдала водой Алоиза и Леокадию.

- Ну, теперь остается только съесть мороженое, - сказала Леокадия.

И они полетели в золотисто-коричневое кафе, где не были очень-очень давно. И заказали по порции шоколадного мороженого со взбитыми сливками.

- Хорошенькое воскресеньице! Ничего не скажешь! - прошипела Официантка.

- Очень хорошее. Нам оно вполне по вкусу, - согласилась Леокадия.

- Я с лошадьми не разговариваю, - буркнула Официантка и удалилась.

- Ты дал ей на чай? - спросила Леокадия. - Она, наверное, предпочла бы поговорить с грузчиками. За что она меня не любит?

- Она никого не любит, - отвечал Алоиз.

- Но ведь я не никто! Меня надо любить!

Сказав это, Леокадия тщательно вылизала вазочку из-под мороженого и одним прыжком перемахнула через низенькую загородку, потом галопом помчалась к фонтану, украшавшему газон перед Ратушей, раскинула крылья и, влетев в самую середину водяной струи, стала плескаться и прыгать, радуясь сверкающим на солнце каплям. И тут Алоиз увидел какого-то Господина, который бежал по газону прямо к маленькому бассейну под фонтаном, словно бы хотел оттуда напиться.

- Не пейте отсюда! - закричала Леокадия. - Я в этой воде купалась.

Тогда Господин быстро отступил, посмотрел вверх, на Леокадию и издал громкий вопль.

- Зачем же устраивать скандал? - удивилась Леокадия. - Я не такая уж грязная.

- Да, ты такая, такая... - прошептал незнакомец.

- Ничего подобного, - возмутилась Леокадия. - Я моюсь каждый день. Алоиз чистит меня скребницей.

- Тебя - скребницей? - поразился Господин. - Чистит скребницей Пегаса?

- И вовсе не скребницей Пегаса, а МОЕЙ собственной. А вы говорите, что я грязная.

- Я не говорил, что ты грязная. Я хотел сказать, что ты такая... НАСТОЯЩАЯ. Наконец-то я тебя нашел.

- А вы ее не теряли! - вмешался Алоиз. - Леокадия МОЯ.

- Извини, Алоиз! Но это ты МОЙ! - вскричала Леокадия.

- Ради Бога, Леокадия, не говори со мной свысока! - обиделся Алоиз. - Это невежливо.

- Только не вздумай снижаться! - воскликнул Господин. - Покажи ему, что ты знаменитый Пегас, конь, возносящий поэтов на вершину вдохновения.

- Пегас? Очень может быть, я иногда и сама так думаю.

- Что-то я никак не пойму, Леокадия! Какого лешего ты разговариваешь с незнакомым? - встревожился Алоиз.

- Ты никогда меня не понимал, Алоиз! Не понимал, что я - Пегас!

- Может, и так, - пожал плечами Алоиз. - До свидания.

- Алоиз! - воскликнула Леокадия и, взмахнув крыльями, опустилась на землю.

- Останься со мной, - попросил Господин, - а то я утоплюсь в этом пруду. Я как раз собирался это сделать, потому что я Поэт без Пегаса.

- А я Пегас без Поэта. Скажи, Пегас помогает всем поэтам писать стихи?

- Ну нет, ты должна помогать только мне. Быть моим собственным Пегасом. Потому что мы понимаем друг друга. И тогда я не стану топиться.

- Я очень тронута, - улыбнулась Леокадия. - Меня зовут Леокадия.

- Это не самое лучшее имя для Пегаса. Но ничего, я буду называть тебя МУЗОЙ.

- Музой? Ну что же, я работала в Музее. Там было много булочек с салатом.

Но у Поэта не было денег ни на булочки с салатом, ни на морковку. Деньги он тратил на вина разных цветов и оттенков, которые имелись в избытке в маленьком прокуренном баре на Можжевеловой улице.

- Я вовсе не люблю вино! - уверял он. - Но мне нравится глядеть сквозь бокал на красного Пегаса, золотистого Пегаса, белого Пегаса, который сидит напротив и отныне будет только моим. Давай взлетим высоко под облака и там я сочиню настоящее стихотворение, о моя Муза, Леокадия! Но вскоре у Поэта разболелась голова и он больше не думал ни про стихи, ни про полеты. Они тихонько побрели по Можжевеловой улице, и Леокадия тоже не думала ни про стихи, ни про полеты, а все искала глазами в одном из домов окошко на седьмом этаже.

- Интересно знать, где сейчас Алоиз? И не посыпает ли ему Вдова носки нафталином?

- Ты что-то сказала, Леокадия? - спросил Поэт.

- Да, сказала. Я охотно съела бы сейчас морковку.

- Ты слишком требовательный Пегас. Сделай так, чтобы на меня снизошло вдохновение, я напишу стихи, продам в "Стихотворную газету" и куплю тебе мешок морковки.

- ЧТО снизошло?

- Вдохновение. Это такое состояние, когда хочется писать стихи. Ну, словом, хорошее настроение.

- Хорошее настроение я могу выдавать тебе целыми охапками. В моем заветном тайнике его великое множество. Но разве у тебя самого не бывает хорошего настроения?

- Нет, никогда, потому что мир устроен очень скверно, жизнь скверная, а люди меня не понимают... Они-то как раз хуже всего.

- Подумать только! - воскликнула Леокадия. - А сам ты - разве не человек?

ЛЕОКАДИЯ И ДУШЕИЗЛИЯНИЯ

Леокадии очень хотелось повидать Алоиза.

Алоизу очень хотелось повидать Леокадию.

Но Поэт об этом не догадывался, он не думал ни о ком и ни о чем только о себе. И потому был уверен, что Пегас навсегда останется его личным Пегасом, то есть Леокадия всю жизнь будет только его Леокадией. Он шагал и шагал по улицам Столицы, и все говорил и говорил о стихах, которых не написал, и о Поэте, то есть о себе.

"Я предпочла бы почаще менять Поэтов, - думала Леокадия, например, каждый час".

Но она не могла об этом долго думать, потому что никакой еды у нее не было, и ночь казалась страшно длинной, хотя это была одна из самых коротких ночей в году.

- Как ужасно, что я появился на свет в этом ужасном мире! говорил Поэт.

- Ужасно, что ты появился, - поддакивала Леокадия.

- Кому в этом недобром мире нужны Поэты? - вздыхал Поэт.

- Кому они нужны?! - соглашалась Леокадия.

- Никому меня не жалко, - продолжал Поэт.

- Никому, - соглашалась Леокадия.

А Поэт радовался, что Леокадия ему поддакивает.

- Знаешь, давай поговорим немного о Лошадях, - предложила Леокадия, лишь бы только сменить тему.

- Прекрасно! - воскликнул Поэт. - Давай поговорим о тебе. Я тебе нравлюсь?

- У тебя нет бороды, - отвечала Леокадия. - И лошадь ты тоже не сумеешь запрячь. А я ведь Пегас из тринадцатой пролетки. Меня запрягал извозчик.

- Поэт... - начал было Поэт.

- Оглобля... - фыркнула Леокадия и пошла своей дорогой.

Но Поэт догнал ее, громко декламируя на ходу:

• Предыдущая
• 16/26
• Следующая