Как влюбиться в дракона (СИ) - Ручей Наталья - Страница 50

— Я успел! — обрадовался коврик и милостиво позволил человечкам: — Рассказывайте!

— Я вас слушаю, — напомнила я, но человечки поникли, да и главный никак не мог собраться с мыслями.

— Эх, проштрафились! — послышалось за его спиной. — Забыли предложить Кудельнице присесть! А ну как обидится теперь…

— Тебе лишь бы анукать, — огрызнулся другой, — пока болтаешь, принес бы что-нибудь да предложил. Хотя все равно видать, что табуретам да стульям она предпочитает волшебный ковер! Вон, гляди! Эх, кручинушка, опоздали…

— Вот целый день сегодня какие-то намеки неприятные, — коврик в моих руках поежился. — Ты согласна, что обстоятельства просто вынуждают меня психануть?

— Не трать нервы по пустякам, — я примирительно его погладила. — Ты же сам вздумал им показаться, но не представился.

— И они показались и не представились!

— Есть такое, — я с улыбкой посмотрела на человечков, и те робко оскалились в ответ. — Сидеть я не хочу, не переживайте, а вот узнать, кто вы и с чем пожаловали, была бы рада.

— Эко приятно, Кудельница, слышать твои речи, да такие гладкие, по которым соскучиться уж успели, — запел соловьем главный человечек. — Оно, конечно, наша речь перешла бы на тебе понятную, так магией заложено, чтобы мы с Кудельницей, защитницей нашей, разумелись. Но хорошо, что у тебя такой сильный браслет имеется. Да и другие непривычные, но с силушкой.

Я благодарно взглянула на браслет, подаренный Харди и на свои браслеты шамбала.

— Кудельница, — вернул к себе внимание человечек, — позволь начать с начала, как и положено, и как ты сама попросила… Мы — ауки, нечисть такая.

Он махнул рукой себе за спину, указывая на других, что притихли, только их вилы тихонько фыркали.

— Еще нас называют духами леса или злым эхом. По-разному. В зависимости от того, кто с нами вживую столкнулся, а кто байкам верить привык. Многое о нас говорят, например, что и сгубить можем, но мы не в обиде.

— Потому что такое случалось?

— Еще бы, — человечек с гордостью выпятил грудь. — А нечего хорошие деревья рубить, нечего кору за просто так резать, нечего цветы запретные топтать да вырывать с корнем, нечего костры жечь и мусор оставлять. Не знаешь правил леса — дома сиди. А то припрутся, бывает, ведут себя, будто бессмертные, а потом возмущаются, когда кто-то из них пропадет. Не просто ж так! А за дело!

— Сурово.

— Есть такое, но не всегда, мы ведь присматриваемся, наблюдаем, и если к нам по-хорошему, то и мы отблагодарим. Эхом заманим да сочную ягоду покажем или от змеи уведем в сторону. Дети к нам бегают и ничего, редко какие не возвращаются.

— Редко, но случается?

— За нашим кланом только двое числится, — признался аука. — А за что? По делу ведь наказали, не просто так. Они девчонку малую заманили, а сами… срам! Пропали — никто плакать не будет, мне потом духи из рощи рассказывали, что на их счету другие девочки были, там духи не успели помочь, а мы не услышали. Не печалься, Кудельница, они заслужили! Мы беспределом не занимаемся. Иногда лес сам наглецов учит, а иногда нам приходится. Но, понимаешь, Кудельница, мы ведь не только расплату устраиваем, но и шанс даем, а этого никто не понимает, вот что печально. А если бы они знали, что это предупреждение, что надо задуматься, что-то пересмотреть, может, и меньше бы сгинувших в наших лесах было. Нам-то оно тоже, нюхать трупный дух потом не слишком приятно. Вот если бы с этим вопрос решить…

— У меня есть знакомые падальщики… — не совсем понимая, чего они все-таки хотят, предложила я.

— Это мы знаем! — оживились ауки и оскалились. — Один-то у нас живет, он на хорошем счету, ужо семейный благодаря тебе, и он-то нам радостные вести и рассказал! Если бы не он, когда бы мы еще почувствовали, что ты в этом мире появилась? А потом у тебя очередь нарисуется, и будет тебе не до низшей нечисти. Оно-то понятно, что так и правильно. Выстроится к тебе высшая нечисть, и по предварительной записи, а мы… А на нас-то потом времени у тебя не будет…

— Оп-па! — поразился коврик. — Я не ослышался?

— Увы, — тихо пробормотала я.

Ауки синхронно вздохнули, думая, что я отказываюсь им помогать, но я просто пыталась справиться с небольшим стрессом, не перебрасывая эмоции на других. Медленный вдох. Медленный выдох. Еще по разу, если не помогло.

Слегка полегчало.

Помнится, изначально речь шла о том, что ко мне будет захаживать исключительно низшая нечисть, а теперь что? Высшая? По предварительной записи?!

Э, нет, я не собираюсь пугать себя демонами и чертями. От греха подальше пусть лучше считают, что я занята, и у меня уже все расписано по минутам. А то со страха я могу так помочь, что у них рога отпадут. И хвосты отвалятся. И чешуя, если есть, отлипнет. И станут они похожи на самую слабую расу — на обычных людей. Вряд ли им это понравится, они отомстят, а это вряд ли понравится мне и дракону. Так что с высшей нечистью мне лучше не видеться. Хватит с меня знакомства с Аодхом.

— Ой, зря мы Кудельницу расстроили, — послышался тихий шепот в рядах человечков. — Беречь ее надо, она вон у нас какая хрупкая да красивая.

— Да кто же знал, что она такая чувствительная? — еще один шепоток. — О-хо-хоюшки, как бы в обморок не упала, дракон нам этого не простит, оно какой страшный, так и зыркает, чтобы чего обидного не сказали.

— А что он нам сделает?

— Лес спалит.

— Весь?

— Даже не сомневайся.

— Ого.

— Как минимум.

— Ого-ооо-ооо!

Перешептывания человечков сами по себе были забавны, но представив, что их могли услышать мои подчиненные, невольно улыбнулась. Взглянув на подмигнувшего мне Харди и пытающегося угодить ему торговца, с которого уже семь потов сошло, решила подтолкнуть аук к сути визита.

— Если честно, я так и не поняла, чем могу вам помочь.

— Я тоже! — подхватил дух.

— Так вот же, — лэрд-аука оскалился, выставил вперед вилы с искрами, а потом поспешно вернул их за спину. — Пугаются их, когда видят, думают что-то недоброе, а уж когда мы вилами колем, так и подавно несут всякую чушь.

— В каком смысле колете?

— Кудельница, у нас же как? — с охотой принялся пояснять аука. — Бывает, забредет в лес душа — ну, человек или из другой расы кто, для нас все равны. И видно, что мысли у души черные или серые, но видно, что может она еще свернуть на другой путь. Мы и колем ее, чтобы одумалась, даем знак. Обычно это хорошо встряхивает и освежает голову, но тут в чем проблема? Боятся нас, и иногда пока гоняешься за таким вот, пытаясь его уколоть, других упускаешь, и им уж никак потом не поможешь. Зря время тратим, Кудельница, понимаешь? А если бы нас не боялись… Мы бы пару раз укололи, и авось, без греха обошлось, помыслы бы очистились.

— А куда вы обычно колете?

— Ну куда достаем. А учитывая, что они бегут, это обычно только в зад получается.

Аука с тоской обернулся на свои вилы, которые сейчас тихо-тихо бросались искрами, я тоже взглянула на них с легкой долей сочувствия и понимания. Если бы за мной по лесу гнались человечки с огненными вилами, а тем более, если бы я видела, куда они целятся, я бы тоже бежала, не разбирая дороги.

Ауки затаились с надеждой, торговец уже белел от того, что никак не получается угодить дракону, а я задумчиво смотрела на просителей и чувствовала, что хочу им помочь. Сила была со мной солидарна, я ощущала словно тихие волны, которые были готовы вырваться, если я придумаю для чего и как.

Посмотрев в сторону, взглянула на покупателей, которые гуляли между рядами с товаром, на звонких торговцев, зазывающих за покупками, потом взглянула на плывущие по синему небу пушистые облака и вернулась к взволнованным аукам. Итак, немного отвлеклась, поостыла, теперь рассмотрим, что мы имеем.

Человечки, вполне симпатичные, с добродушными лицами, несмотря на темные бородки. Набедренные повязки смотрятся колоритно и уместно с искрящими вилами. Небольшие пузики человечков настраивают на добродушие и совсем их не портят. Если бы кто-то из таких человечков подошел ко мне в лесу и заговорил без вил (в этом мире, свой, не магический, в расчет не беру), я бы выслушала. Внешность, скажем прямо, располагает.