Как влюбиться в дракона (СИ) - Ручей Наталья - Страница 76

Она уткнулась ему в тунику, пряча повлажневшие глаза и пытаясь сдержать слезинки.

— Иванна?! — взревел лэрд. — Аодх!

— Лэрд… — напомнил о сдержанности Харди.

— Я просто хочу понять, что происходит, — сказал тот. — Я не обижу Иванну.

Колдун немедленно оказался рядом, но Доди с другими драконами оставлять не захотел. Она стояла в двух шагах от него и тоже пыталась понять, что случилось.

Аодх взглянул на леди, помолчал, перевел черный взгляд на меня. Снова взглянул на леди, встряхнул головой и спросил:

— Ты действительно его видишь?

— Да, — я поняла, что он считал мои мысли.

— И какой он?

— Маленький, — еще раз взглянула на зверька, который от слез леди сам сильно расстроился и вцепился в женщину еще сильнее, скорее всего, боясь упасть. — Очень симпатичный. Похож на лемурчика, это такой добрый зверек в нашем мире. Так и хочется его потискать! Ну прелесть же. Живая прелесть!

— Прямо таки, — обиженно буркнул дух, но когда я его погладила, успокоился. Понял, что он тоже прелесть, только другая.

А темные глазки зверька после моих слов удивленно округлились. Он сделал один неловкий шажок в мою сторону и остановился, опасаясь отпускать женщину.

— Вы слышали? — прозвучал чей-то незнакомый голос. — Колдун ничего не видит, а она…

— Сошла с ума от счастья, — ответил кто-то. — Не каждый день дракон делает предложение человеку.

— Точно. И эти ее слова про яйца… Она что, собирается детей высиживать, а не рожать?

— Если бы так было можно… — мечтательно вздохнула какая-то драконица.

— Ничего, колдун ее вылечит, он брату поможет, — утешил кто-то.

— Надеюсь, ей объяснят, что живя рядом с теми, у кого абсолютный слух, лучше петь песни в своей пещере? Надо помириться с Аодхом. Тогда колдун сделает так, что нам и слышно не будет! Помиримся и попросим его.

— Ага, вот ты и попросишь. А я лучше послушаю иномирянку, помучаюсь, — отмахнулся какой-то мужчина. — Зато все мои тайны при мне останутся.

— А что у тебя за тайны?

Рык Харди прервал разговор, а жаль. Аодх слушал его с усмешкой, да и у меня повода грустить не было. Мне отчего-то было безумно весело и хорошо, и ужасно хотелось все-таки потискать зверька!

— Позови его, — попросил Аодх.

— Не идет, — пожаловалась ему и расстроено вздохнула. — А у нас дома есть молоко. Холодное. Ничейное. Много.

Зверек облизнулся и отцепил от шеи леди одну лапку. Женщина вздрогнула, но прежде чем опять громко вздохнула, Аодх приказал:

— Замри, мам!

Она мгновенно послушалась и перестала дышать. Аодх одобрительно взглянул на меня, подначивая продолжить. Шарфик попытался налезть мне на лоб, чтобы на всех смотреть свысока, но я вернула его на плечи. Потом побудет тюрбаном, дам ему шанс.

— Иди ко мне, — снова протянула ладонь, чтобы зверек спустился. — Иди, я угощу тебя молоком и еще чем-нибудь вкусненьким. Харди, что у нас есть из вкусненького?

— С сегодняшнего дня все, что угодно, — обронил он.

Зверек снова облизнулся, отцепил вторую лапку от шеи женщины и прыгнул мне на ладонь. Я видела, как после одобрительных слов Аодха тяжело задышала Эрта. Она то и дело трогала свою шею и, не веря, смотрела на лэрда. А я во все глаза рассматривала маленького зверька, который доверился мне и теперь беспокойно оглядывался по сторонам.

— Так вот ты какой, — сказал Аодх и попытался его потрогать, но зверек ощетинился, и я спрятала ладонь.

Обернулась к Харди, зная, что он нас защитит и улыбнулась зверьку.

— Не бойся, тебя никто не обидит, — пообещала ему.

— Спроси, кто он, — навис надо мной Аодх, но потрогать зверька уже не пытался.

— Скажешь? — спросила у маленького пушистика.

Тот грустно вздохнул, потом еще разочек, издал какой-то писк, удивленно подпрыгнул на моей ладони и по слогам, неуверенно, сказал:

— Ко-ло-туш-ка.

— Кто-кто? — заинтересовался дух и осторожно потрогал его кончиком шарфика. Зверек хихикнул.

— Колотушка… — задумчиво произнес Аодх. — Иванна, это что-то из вашего мира?

— Не знаю. Никогда не слышала.

— Наверняка, из вашего. И что-то древнее, иначе бы я его заметил и вывел.

Зверек мгновенно ощетинился и зашипел на колдуна.

— Что ты нас обижаешь? — удивилась я. — Смотри, какие мы маленькие и хорошие.

Зверек сел на задние лапки и прикрыл их пушистым хвостиком.

— Иванна, ты не понимаешь, что эта нечисть сделала… — начал Аодх.

— Одни оскорбления, да, пушок? — потрогала хвостик зверька, и он согласно кивнул.

— Это нечисть, Иванна, — не унимался Аодх. — Из твоего мира. Скорее всего, его притянула сила Кудельницы, поэтому он и показался. А говорить, судя по всему, только сейчас и научился. Долгие годы мы не могли понять, что происходит, а он все это время душил леди. Он лишил ее голоса и забрал смех. Он опасен. Так что не вздумай оставить его у себя.

— Душил? — спросила я у зверька.

— Держался, — тихо признался он и взглянул на свои лапки с упреком.

— Иванна, отдай его мне, — вкрадчиво попросил Аодх.

Зверек испуганно вздрогнул, я тоже испугалась, что его сейчас у меня заберут. Уж слишком Аодх стоял близко и слишком кровожадно смотрел на зверька.

— Ты пугаешь Пушка, — встала за спину Харди.

— Пушок? — заинтересовался зверек. — Ты меня так назвала?

— Да.

— Злобная колотушка — пушок?! — поразился Аодх.

— Да, — уверенно подтвердили мы со зверьком.

— А можно я сяду тебе на плечо? — поинтересовался Пушок. — Не бойся, тебя я не трону. Я и раньше-то не хотел, просто… Понять не мог, как очутился в этом мире и что делать? А тебя чувствую. Ты защитишь меня. Всегда. Как белый дракон, который молча за мной наблюдает. Можно?

— Попробуй, — позволила я.

Зверек быстро перебрался с ладони на мои плечи, и только уселся там с удобствами, как я почувствовала, что закружилась голова. Глаза закрывались, меня словно втягивало в гулкую, темную тишину. И я не могла сопротивляться. Не было сил.

Отдаленно слышались вскрики, но я почувствовала, что Харди подхватил меня на руки, и ничего не боялась больше. Прижалась к нему, прижала к себе белый шарфик и попросила:

— Спаси Пушка!

— Не сомневайся, — услышала двойное обещание, и от шарфика, и от Харди.

Приоткрыв глаза, выхватила взглядом странную картину — синее небо, парящие в нем драконы и столпы огня, который не пожирал, а парил вместе с ними, играл. Устало моргнула, а когда опять с трудом разлепила ресницы, в небе вместо драконов в странном танце кружились светловолосые мужчины с мечами. Они пели на незнакомом языке, но это звучало так изумительно, что душа ликовала. А между ними танцевало искрами яркое пламя.

— Все. Я поняла, что хочу сделать на свадьбе мэра, — пробормотала я, прежде чем меня поглотила подкравшаяся тишина и подчинила своим безмолвным законам.

Когда у своей кровати я увидела Лилю, подумала, что сон продолжается. Долгий сон, болезненный, из которого я выпуталась только спустя три дня после свадебных церемоний.

Это были последствия выбора. Надеялась, что меня откат не заденет, весь день ведь чувствовала себя хорошо, а нет. Но ничего, учитывая опыт других, я еще легко отделалась.

Подумаешь, три дня побывала в сонной лихорадке и пришла в себя, выжатая как апельсин, использованный для сока. Харди, ожидающий моего пробуждения, выглядел куда хуже. Осунулся, похудел, под васильковыми глазами залегли тени. Когда я пришла в себя, он был рядом, лежал со мной на кровати и обнимал. Мы долго смотрели друг на друга, ничего не говоря, потому что слова были не нужны.

Он тосковал. Переживал. Хотел бы перенести последствия выбора вместо меня. Я все это знала. Как и он знал, что я ни о чем не жалела и если бы понадобилось, прошла через все это снова. Лишь бы мы были вместе.

Наверное, откат задел бы меня сильнее, но сила Кудельницы защитила. Придя в себя, я почувствовала как она рада моему пробуждению и послала ей ответные радужные эмоции.