Каюсь. Том Второй (СИ) - Раевская Полина - Страница 71

провести? - вскипятилась тетя Катя, повышая голос, из-за чего нам сделали замечание. -Я хочу, чтобы вы не лезли к нему! Он мне ничего не должен и не обязан, ясно? -Ты что же дура -то такая?! Где-то прямо коварство из нее прет, а тут смотрите-ка под благородную косит! Завязывай эти глупости, Яна! Подумай лучше о матери, всю душу ей измотала своими безумными выходками! Сколько можно?! - обрушилась крестная, не скрывая больше своего гнева и презрения. -Он все равно не станет помогать, -задрожав, прошептала я обессиленно, без возражений проглатывая заслуженные упреки. -Это уж ты позволь ему решать, - уже спокойней сказала тетя Катя и вздохнув, добавила. - Ян, если он не вмешается, тебя посадят, понимаешь? У нас нет денег на адвоката: маме кредит не дают, она инвалид, мне тоже, я еще ипотеку не выплатила, а пока квартиру продашь, так уже столько воды утечет. Кристина сама вся в судебных тяжбах, хотя, возможно, она займет у своего мужчины. -Вот уж вряд ли, - с усмешкой парировала я, прекрасно зная, что Антропов скорее даст денег, чтобы меня посадили. Тетя Катя нахмурившись, поджала губы, и некоторое время мы молчали. -Слушай, ну, а подарки? - осенило ее вдруг. - У тебя же только штук пятнадцать шуб было, я уж не говорю про драгоценности и машину. И счет же был и карт столько… -Забудь о6 этом, - отрезала я. -Что значит забудь? Я прикрыла глаза, голова гудела кошмарно, кожа снова начала гореть. Все эти вопросы высасывали последние силы, а стоило представить, что впереди еще допрос у следователя, так желание умереть прямо тут же начало зашкаливать, но все же я нашла в себе силы ответить. - Карты наверняка заблокированы, деньги со счета давно сняты, машина по доверенности, шубы и драгоценности оставила в доме, и вряд ли мне их вернут. -Мда, - протянула крестная. - Вот тебе и любовь, и широкие жесты! У таких мужиков хрен что выкружишь, наперед все просчитано. Только нам -то теперь что делать? - обреченно покачала она головой и перевела взгляд на маму, отчего у меня внутри все сжалось. - Ир, ты хоть слово -то скажешь? Мама медленно подняла голову и поджав губы, взяла трубку. -Мама, -выдохнула я со слезами на глазах, когда она впервые за все время свидания взглянула на меня. -Помолчи, - уставшим, надломленным голосом прервала она меня. И я замолчала, будто окаменев, она же ничего не выражающим голосом продолжила. - Я собрала тебе передачку: сигареты, чай, теплые вещи, белье, продукты и средства гигиены. Посмотри, чего не хватает и составь список, я привезу в следующий раз. Узнай у врача, что можно передать из лекарств. В больницу, похоже, не переведут, а ты загнешься так. Пока она все это говорила, я поражалась силе ее духа и выдержке. Слезы текли по моим щекам, в то время, как мама сдерживая себя, подавляя, говорила лишь о том, что было сейчас необходимо, жалея и щадя меня, тем самым разрывая сердце в клочья. -Мама…, - снова попыталась я высказать то, что было на сердце, но она вновь не позволила. -Помолчи! - процедила строго. - Сейчас самое главное - выздороветь и выжить! Никуда не лезь, молчи, не бузи, свой характер не показывай. Сиди, как мышь, поняла меня?! -Поняла, - тяжело сглотнув, кивнула я. -Как заехала?- удивляя меня знанием тюремных порядков, спросила вдруг мама, сверля проницательным взглядом. Хотя удивляться было нечему, видимо, Рубцовское происхождение давало о себе знать, только вот меня почему-то отличительная черта нашего города обошла стороной. -Н-нормально, - запнувшись, пробормотала, отчего мама еще больше нахмурилась, поэтому я поспешила успокоить ее. - Меня сразу в медчасть определили, плохо очень было, я трое суток даже не вставала… -Сейчас как? -Пойдет. -Постарайся протянуть в медчасти, как можно больше времени, но если будут переводить в камеру, то узнай, кто там главная. Будь вежливой и тихой, но не позволяй на шею садится. Пайку никому не давай, а то начнут трясти, -наставляла мама, удивляя не только меня, но и сидящую рядом тетю Катю. -Откуда это у тебя такие познания? - поинтересовалась она. -Дружок в юности был из сидячих, - сухо пояснила мама, вызывая у нас шок. -Ни хера се! - воскликнула крестная. - И ты мне ничего не рассказывала? -А там и рассказывать нечего. Мама быстро эту лавочку прикрыла. -Ну, ты даешь, мать, - покачала головой тетя Катя. -Ладно, - смутившись, отмахнулась мама и деловито вернулась к нашим баранам. - Значит, по делу: у тебя допрос уже был? -Нет. -Хорошо. В общем, признаний никаких не делай, у них пока путного ничего на тебя нет. Исполнителя не нашли, а заявление написала мать пострадавшей. Доказательств тоже никаких особо, так - пару улик и свидетельские показания довольно сомнительные. Тебе сейчас надо протянуть время, чтобы мы нашли деньги на адвоката, иначе если не найдут Пластинина и исполнителя, тебя сунут в пресс-хату, как тут это называется, а там тебя доведут так, что признаешь все, что можно и нельзя. -Подожди, - прервала я деловитую мамину речь, огорошенная новостями. - Так это не Пластинин написал заявление? -Да Пластинин этот вообще, как сквозь землю провалился, что с одной стороны хорошо, а с другой -неизвестно к чему приведет, - высказалась мама, меня же бросило сначала в жар, а потом в холод.

«Знаешь, что я сделал с твоим любовничком? - отчетливо прозвучало в голове, вызывая дрожь ужаса, комната, словно сузилась и воздуха стало совсем мало. -Янка, тебе плохо? - вскричала тетя Катя. -Я пойду, - выдохнула я, поморщившись от боли в груди. Казалось, с каждой секундой мне все хуже и хуже. -Господи, - покачала мама головой, прикусив задрожавшую губу. - Держись, девочка! Что - нибудь придумаем, - пообещала крестная. Я кивнула и послав им слабую улыбку, постучала по двери. Конвой помог мне выйти в коридор, где надели наручники и повели на допрос. Поскольку я была уже в предобморочном состоянии, прошел он абсолютно непродуктивно, что дико взбесило следователя, но мне было уже не до того. Кое-как добравшись до медчасти,я рухнула на кровать и провалилась в беспамятство на несколько дней. Ощущение было, будто я умираю: кашель просто разрывал легкие, меня тошнило, каждый вдох и выдох сопровождался дикой болью, а температура и не думала спадать, отчего я бредила и не понимала, где заканчивается реальность, а где начинаются галлюцинации. При этом меня таскали на допросы и свидания. Самым частым гостем был выделенный государством защитник, главной целью которого было, похоже, добить меня окончательно своими бестолковыми визитами, на которых он только цокал и заполнял бумажки. Также приезжала Кристина, обещая помочь и хоть как-то облегчить мое положение, но я уже на это не надеялась. Гельмс, слава Богу, пришла в себя, и хотя пока она была не в состоянии говорить, в том, что винить будет меня, я даже не сомневалась. А там оставалось только найти исполнителя, что в конечном счете должно произойти, так как не такой уж он и профи. К тому же объявился Пластинин. Как не странно, обвинений он не выдвигал, но явно был не в себе, что тоже приобщили к делу. Теперь меня обвиняли в том, что из одного человека я сделала инвалида, а из другого - идиота. Впрочем, так оно и есть, вот только Гельмс мне действительно жаль, не заслужила она такого, а насчет Пластинина - и поделом. Более того, я 6ы хотела, чтобы ему досталось побольше. Единственное, о чем жалею, так это о том, что испачкать о6 него руки пришлось Гладышеву. Гладышев… От одной фамилии у меня внутри горело диким огнем боли, поэтому я не позволяла себе ни единой мысли о нем, дабы не сойти с ума и не вздернуться в провонявшем хлоркой и мочой туалете. А к этому все очень даже располагало: я была давно за гранью и не понимала, чего ради проживаю весь этот кошмар. Но точно знала, если дам себе волю и задумаюсь хотя 6ы над одним из миллиона вопросов, рвущих душу в клочья: как он, что с ним, где он, что чувствует, о чем думает, что делает, то пойду по самому легкому пути. Поэтому загоняя в самую глубь невыносимую боль, надеялась, что Олег переживет все это, не замкнувшись окончательно, и что однажды он позволит себе стать счастливым, не упустив из-за меня ту самую, которой будет под силу излечить его душу, успокоить и подарить любовь, ничем не изуродованную и не извращенную. В конце концов, не может же так фатально не везти?!