Разрешите представиться - монстр (СИ) - Казарина Диана - Страница 33

Студенты перестали шалить на переменах и срывать занятия, в коридорах все чаще можно было встретить хмурые и грустные лица, а вот смех почти ни когда не раздавался в стенах Школы. Никто не стремился нарушать комендантский часи уж тем более противиться новым правилам. Преподаватели тоже как-то притихли и все меньше выдавали наказания, зато заданий выдавали в два раза больше. Вредный библиотекарь стал менее вредным и более приветливым. Он даже устроил меня к себе в библиотеку на полставки. Платил, конечно, немного, но я и этому была рада, ведь деньги лишними быть не могут.

Погода тоже была под стать всеобщему настроению. На улице значительно похолодало, постоянно лил дождь, казалось, что слякоть и сырость проникли всюду и не собирались сдавать позиций. Душа все сильнее просила снега, но он не спешил радовать нас и укрывать грязную, жухлую траву белым, пушистым одеялом.

Хотя была одна парочка монстров, которые, несмотря на окружающую атмосферу, чувствовали себя самыми счастливыми. Я говорю о Дене и Саше. Их букетно-конфетный период был в самом разгаре, и они ни кого и ничего вокруг не замечали.

Однако кое-что, а точнее кое-кто иногда приземлял моего одногруппника на землю. В связи с, как оказалось, довольно слабой подготовкой были увеличены часы физ. подготовки, а нам, первокурсникам, раньше времени поставили такое занятие как самооборона и владение оружием. И вел это занятие ни кто иной, как Риэль — старший брат Дена. И наш новый преподаватель не упускал любой возможности подшутить над братом. Особенно моего друга бесило, когда Риэль называл его Даниэлем – настоящим именем и никак не реагировал на пышущего негодованием парня, что веселило всю группу, и жутко раздражало оборотня.

Дениэрала из мед. пункта выпустили только через две недели. За все время пока он там находился, я навещала его несколько раз, однако после третьего посещения василиск начал как-то странно вести себя, а потом и вовсе попросил больше не приходить. Я, конечно, расстроилась, но и навязываться не стала и больше в мед. пункте не появлялась. И после выписки синеволосый стал избегать меня и больше не отпускал ехидных замечаний и колких шуточек. И, признаться честно, мне его не хватало.

Хельга Хольтор тоже стала меньше отсвечивать и все больше тихонечко сидеть на задних партах и лелеять отрастающую белобрысую шевелюру.

Зато у меня появилось любимое занятие — занятие в лаборатории. Очень мне нравилось отмерять высушенные травки, порошочки, нарезать разнообразные ингредиенты и, смешав все это, получать что-то полезное. Но больше всего мне нравилось экспериментировать и получать что-то веселое и интересное. Профессор Джер, заметив мой интерес, рвение и безусловный талант, разрешил после всех занятий приходить в лабораторию и тренироваться. И однажды я так натренировалась и сделала такую дикую смесь, что полученная «жидкость» начала сама выползать из котелка и впитываться в каменный пол, откуда через несколько мгновений, ломая и кроша покрытие, полезли самые настоящие деревья. Прибежавшие Джер и ректор несколько минут в шоке взирали на творившееся безобразие, а, наконец, отмерев с трудом ликвидировали импровизированный лес. После был трехчасовой допрос, в процессе которого эти двое пытались вытянуть из меня рецепт «зелья», однако я и сама не помнила чего и сколько добавляла, поэтому ни чего рассказать даже если и хотела, не могла. Пришлось преподавателям забрать остатки варева и самим разбирать его состав. Причем пока они это делали, звучали такие фразы как: «Не может быть!», «Это нонсенс», «Неожиданно» и «Это же потрясающее открытие!».

Правда что за открытие такое и что мне с него причитается мне так и не сказали, а быстренько спровадили и захлопнули дверь перед самым носом. И с тех пор экспериментировать мне разрешалось только в пустующей теплице за ангарами, где я не могла разрушить школьное здание.

Однако и нелюбимое занятие у меня тоже появилось – медитация. Я два с небольшим месяца упорно медитировала и пыталась выковырять из себя хоть что-то, но открыть даже самый малюсенький и незначительный талант не смогла. В отличие от моих одногруппников — все они уже справились с этим и теперь учились управлять своей силой. Я даже начала сомневаться – монстр ли я вообще. Печально.

В общем, учебные дни текли вяло и даже немного скучно.

Но все изменилось в один день. На стене для объявлений появилась здоровенная, яркая афиша, гласившая, что через неделю начнется подготовка к Играм, и вскоре состоится ярмарка, на которой будут представлены команды. А так же из ближайших деревень прибудут торговцы с палатками, и можно будет купить какие-нибудь ненужные безделушки, вкусно поесть и поучаствовать в разнообразных лотереях и конкурсах.

И вот тогда народ оживился.

Теперь повсюду, где собиралось больше одного студента разговоры велись только о Играх и предстоящем фестивале. Коридоры вновь наполнились гомоном, смехом и самое главное надеждой и верой, что все будет хорошо и все беды позади.

Я, наконец, поняла, как важны Игры для монстров. Поняла, что это не просто зрелище и развлечение, а единственная отдушина среди серых будней выживания. И хотя сама я еще ни разу не видела Игр, и мне только предстояло окунуться и проникнуться атмосферой этого без сомнения грандиозного события. И я не ощущала того трепета и не понимала ажиотажа, в котором сейчас находились мои друзья, но все равно старалась учувствовать во всех обсуждениях и не мешать им наслаждаться и смаковать момент ожидания любимого времени в полном разочарований и нерадостных событий году.

В связи с запретом выходить по окончанию занятий из здания, почти весь наш досуг заключался в сборе у демоницы и поедании каких-нибудь вкусняшек или придумывании новых настольных игр. И сегодняшний вечер ни чем не отличался от остальных на неделе: Саша так же притащила пончики, и мы, рассевшись кружком прямо на полу, принялись их поглощать. Но очень быстро еда отошла на второй план, а все внимание парней и Латты заняли планы на период Игр и прогнозы предстоящих битв.

– А мне кажется, – проговорил Хош, вертя в руке всего один раз надкушенный пончик, — что в этот раз победят энергетики.

Однако у Дена было свое мнение:

— Не знаю. Мне кажется все-таки боевики. У них всегда самая сильная команда…

– Была самая сильная, — перебил оборотня демон, -- до всего этого, – зеленоволосый сделал многозначительную паузу, – был я на их тренировке, и скажу вам – сдают они. Новенький так себе, а Влад так вообще будто не видит и не слышит ни чего и часто пропускает удары, и при этом он отвечает за боевое задание. Плюс они всегда были слабы в эрудиции и брали только за счет всего остального. Вот и считай, что как минимум две позиции они теперь точно сдадут.

– А может это у них стратегия такая, чтобы остальных сбить с толку и расслабить? – вступила в спор Латта.

– Не зна-а-аю, – Хош отложил так и не доеденный пончик и задумался, а вот Ден с Латтой начали обсуждать слабые и сильные стороны новичков команд.

Все это слушать, конечно, безумно интересно, но мне нужно было в библиотеку. Сегодня Тото попросил прийти пораньше, так как ему надо было куда-то отлучиться, и он решил вверить библиотеку мне. Поэтому оставив друзей в обществе нанесенной Сашей вкуснятины спорить дальше на любимую тему, я поспешила по коридору-переходу в административную часть, прошла теперь через довольно людный вестибюль и почти побежала по лестнице.

Мне оставалось преодолеть всего один пролет, но сама того не ожидая, я затормозила и вошла в коридор четвертого этажа. Там одиноко стоял Генни и невидящими глазами взирал в окно, за которым не было ни чего, кроме беспрестанно льющего дождя.

Что дернуло меня к нему подойти – не ведаю, ведь мы почти не общались, да и он предпочитал отмалчиваться и не вступать в дискуссии, но сейчас я, осторожно приблизившись, встала рядом и поздоровалась:

– Привет. Чего тут один стоишь?

Парень глубоко вздохнул, отвернулся от стекла и теперь смотрел на стену: