Там за Вороножскими лесами. Зима (СИ) - Луковская Татьяна - Страница 11

- И на том спасибо. Благослови вас Господь.

Афоня протянул Проньке кожух.

- Не надо, оставь себе, - устыдился вой.

Тихая Сосна уже стелила перед ольговской дружиной извилистый путь.

[1] - Детинец - внутренняя крепость.

[2] - Гривна - нашейное украшение.

Глава III. Зеленоглазая.

Глава III. Зеленоглазая.

1.

- Кто такие?! - раздался грозный окрик с забороло [1].

Демьян предусмотрительно остановил отряд на безопасном от стрел расстоянии. Деревянная крепость сурово возвышалась на высоком холме, подпирая небо шеломами [2] сторожевых башен. Олексич думал увидеть небольшую, огороженную жидким тыном заставку, а перед ними простирался целый городец [3]. За пряслом [4] просматривалась церковная маковка. Строить рязанцы умели, да и дерева было в достатке, позади города до самого окаема тянулись те самые дремучие Вороножские леса.

- Липовецкие мы, князей своих ищем! - прокричал Демьян.

- Еще нахлебнички! - недовольно прокричал чей-то рокочущий низкий голос.

- Здесь наши, - обрадованно шепнул Олексич Горшене.

- Не больно ласково встречают, - старый вой всматривался в черную дыру волокового окна [5].

- Ждите! - крикнули со стены.

Потянулось время. В мертвой тишине ветер доносил только жалобный скрип замерзших деревьев.

- Робша, это ж Робша!!! - разорвал спокойствие веселый крик Ольговского князя. - Да открывайте вы уже!

Тяжелые ворота приоткрылись, выпуская самого Александра. Молодой князь без шапки и кожуха в одной свите [6] бежал навстречу Демьяну. Олексич, поспешно спрыгнув с коня, тоже рванул вперед. Друзья радостно обнялись.

- Я знал, знал... чуял, что вы живы! Не может Робша вот так погибнуть! Что же вы увели поганых в сторону и деру дали, обманули их, да?

Демьян отрицательно покачал головой.

- Неужто победили? - изумился князь.

- Айдар войско вел, дал уйти, - несколько смущенно ответил Олексич.

- Ты этого брату не сказывай, - Александр тревожно обернулся на городню, - говори, мол, обхитрили ногайцев.

- Зачем? - не понял Демьян. - Я за собой вины не чую.

Тут их перебил звонкий молодой голос:

- Батя, батя!

Это Горшенька меньшой, задыхаясь от быстрого бега, летел в объятья к своему родителю.

- Стало быть, отпустили вас поганые? - князь Святослав мерял широкими шагами горницу.

- Отпустили, - спокойно ответил Демьян.

- И воргольцев отпустили? - Липовецкий князь резко остановился. - И ты биться с ворогами князя твоего не стал? - брови Святослава сдвинулись к переносице.

- Не стал, - ольговский боярин смело смотрел в глаза липовецкому правителю.

- И выпивал с ними, с одного котла ел?

- Пил и ел! - с вызовом сказал Демьян, уже предвидя, что будет дальше.

- Они твою землю разоряют, кровь христианскую льют, а ты с ними пируешь?! Хорош у тебя боярин! - с презрением в голосе, обратился Святослав к брату, тихо сидевшему в углу.

Олексича захлестнуло возмущение:

- Твою землю, княже, тоже разоряют, а ты почему-то здесь!

- Я с ними за то расплачусь, крепко расплачусь, - сжал кулаки Святослав, - а за один стол с ногайцами не сяду, мараться не стану!

Демьян уже открыл рот, чтобы ответить что-то еще (не в оправдание, оправдываться он не считал нужным), но тут из полумрака, отделившись от закопченной стены, вышел человек, ранее незамеченный Олексичем. Незнакомец был лет сорока пяти, среднего роста, но широкоплечий, с намечающимся небольшим брюшком. Одежда богатая, липовецким боярам на зависть. Темно-русые волосы и борода аккуратно уложены волосок к волоску, жгучие угли глаз и тонкие губы выражали усмешку. Держался он как хозяин. «Воевода», - догадался Демьян.

- Дозволь, Святослав Андреич, слово молвить, - и, не дожидаясь разрешения князя, начал говорить. - Зря боярина коришь, он под твою руку двадцать воев крепких привел. Нешто у тебя людей много? Это мне возмущаться надобно - еще два десятка ртов кормить, а тебе радоваться нужно.

- Радоваться, что у меня люди трусливые зайцы, - угрюмо бросил Святослав.

- Я не трус! - щеки Демьяна запылали. - А людей своих по глупости губить не стану. В том толку никакого нет, никого этим не спасти.

- Кроме чести, - презрительно сплюнул Липовецкий князь.

- А мне такая честь на крови моих людей не нужна. Я пред тобой и перед князем своим ни в чем не виноват. Оставляли меня ногайцев задержать, так я их задержал. От погони вы ушли. Воев для дружины сберег. Не думал, что такой прием встречу!

- Зря князь злишься, если бы у меня хоть с десяток таких молодцов да разумников на заставе сидело, я бы горя не знал, - воевода бесцеремонно похлопал Демьяна по спине.

- Ведь правду Федор Евсеевич молвит, - наконец вступился за своего боярина и Александр, - что ты на Робшу взъелся. Если бы он там, в степи полег, кому бы лучше было? Не знаю как ты, а я святому Дамиану свечку поставлю, что он Демьянку уберег.

- Ладно, - махнул рукой Святослав, - если обидел, извини, сгоряча чего не скажешь, - повинился он вдруг перед Демьяном.

Ольговский боярин, поджав губы, молчал.

- Что надулся как сыч? - уже совсем мягко пожурил князь Олексича. - Давай выпьем за встречу. Федор, меда для молодца не пожалеешь?

- Куда ж деваться? - тяжело вздохнул воевода, от чего вызвал громкий смех. - Фимка, братину тащи!

Демьян Святослава знал как облупленного, тот частенько давал волю гневу, орал почем зря, но потом, остыв, делал вид, что ничего и не случилось. И Александру, и его боярам не раз незаслуженно доставалось от Липовецкого князя. Олексич, привыкнув, не обращал внимания на выходки буйного правителя. Но в этот раз обида глубокой бороздой залегла в душе, и хмельной мед, дурманящей волной растекавшийся по телу, не мог ее вытравить.Ну вот, обошлось. Говорил тебе - соври, - Александр и Демьян шагали по узкой улочке от дома воеводы на двор, выделенный для ольговских дружинников.

- Я прав, - уперто стоял на своем Демьян.

- Конечно, прав, только и ты на брата не серчай, он здесь от неведения да безделья сума сходит, вот и чудит. А воевода местный, - Александр понизил голос, оглядываясь, - чистый разбойник, скуп, мочи нет.

- А мне он таким не показался.

- Это потому, что он тебя защищал, да ты Федора еще плохо знаешь. Объедаем мы его, видишь ли, а сам три шкуры с нас за жито дерет. Мы ему бродников отогнать помогли, так никакой благодарности. И все допытывается, знают ли рязанские князья, что мы тут зимуем. Смотри не проговорись!

- И его понять можно, он для своих припасы готовил, не знал, что такую ораву придется кормить.

- Кормит, как же! Наживается на беде нашей. Да, что я говорю, сам поймешь. А с едой здесь и вправду туго. Охотиться пытались, куда там. Вся дичь разбежалась, далеко в лес уходить надо. Здешние рыбу ловят и на Вороноже, и на Дону, а мы как не пытались - ничего. Может, они места рыбные знают, али еще какие секреты? А только нам ершей на ушицу тоже за серебро покупать приходится.

Демьян невольно погладил матушкину калиту.

- Зато здесь девки есть, - вдруг весело подтолкнул князь боярина, - дочки да сестры ратников местных. Некоторые очень даже ничего, особенно есть здесь такая Матрена - огонь, а не девка! Как глянет, так все внутри переворачивается.

- Ох, княже, княже, - улыбнулся Олексич.

- А что здесь еще делать, хоть на девок поглазеть. Они, правда, нас побаиваются, по домам больше сидят, но в церкви увидеть можно, да у колодца. Мои ухари у криницы так и крутятся.

- А много ли здесь людей? Крепость большая, - Демьян окинул взором уже спящий город.

- Ратных пять десятков, воротников с десяток, холопов воеводы десятка два. Почти все с семьями: бабы, детишки. Отец Леонтий с матушкой при храме Ильи пророка живут. Вот теперь и мы зимуем в избах для рязанской дружины отстроенных. Все б хорошо, да голодно. Завтра обоз из Чертовиц должен прийти, там запасов больше осталось, овса для лошадей прикупить можно будет.