Забавы ради... (СИ) - Кофф Натализа - Страница 40

Первым порывом Соколова было подойти быстрым шагом и дать с разбега в морду. А потом Поликарп Сергеевич заставил себя остыть. Подумаешь, какой-то урод сидит весьма близко, смеется сам, смешит его Василька и слишком уж интимно поглаживает правую ладонь девушки с зажатым в ней карандашом.

Приближаясь к столику, Поликарп все больше склонялся к мысли, что в морду двинуть все же нужно.

Тем более, когда паренек склонился еще ближе над столиком, почти касаясь своим лбом головы Забавы.

Соколов заставил себя застыть на месте и написать короткое сообщение нужному человеку. А потом, медленно приблизившись к столику, отодвинул свободный стул и сел на него.

— Не помешаю? — голос Соколова был холодным, словно арктический лед.

— Ох, ты все-таки вырвался! — обрадовалась Забава, глядя смеющимися васильковыми озерами на Соколова. И в них не было ни капли грусти. Глаза светились смехом и той синевой, по которой Соколов сильно скучал.

Взгляд метнулся к парню, задержался на его руке, лежащей на столике, а потом поднялся к лицу.

— Карпуша, а это мой давний знакомый, Алексей… — начала говорить Забава.

— Какими судьбами, Пилипенко? — холодно поинтересовался Соколов, собственническим жестом обнимая Забаву за талию и притягивая к себе вместе со стулом.

— Здрасте, Поликарп Сергеевич! — парень не спешил убегать, наоборот, вальяжно развалился на стуле, глядя на Соколова нахальным взглядом.

— А вы знакомы? — удивилась Забава, улыбаясь.

— И довольно хорошо, — хмыкнул Соколов, — Господин Пилипенко учится в одной группе с Лентой, ну и является моим студентом. Так чего забыл тут, Пилипенко?

— Да я бабку свою проведать, — пожал плечом парень, — И случайно наткнулся на старую подругу. Мы ведь дружили когда-то, так ведь, Забавушка?

— Боже! — вздохнула Забава, — И Анна Алексеевна тут? А в какой палате?

Телефон Соколова пиликнул входящим сообщением, и парень отвлекся всего на мгновение.

— Ну, она в кардиологическом отделении… — туманно ответил Алексей, — Лучше расскажи, ты действительно аэрографией занимаешься? У Кудесника? Во дела!

— Да ты с темы не спрыгивай! — хохотнула Забава, — Баба Аня в какой палате?

— Нууу, — протянул Алексей.

— Вот и мне интересно, — холодно произнес Соколов, — В какой палате лежит Анна Алексеевна. Если учесть, что Пилипенко А.А. скончалась еще в прошлом году. И ты, Леха, сам у меня отпрашивался на ее похороны. Так каким ветром, а, Пилипенко?

Леха заметно заерзал, и уже сидел не так вальяжно. Но ему на помощь, совершенно не задумываясь, пришла Забава.

— Поликарп! Вот зачем ты так! — девушка даже отодвинулась от Соколова, чтобы взглянуть ему в глаза, — Леша — мой друг.

— Хороший друг, да, Леша? — прищурился Соколов, — А ты, друг Леша, не хочешь рассказать, как именно ты тут очутился? А лучше — зачем?

— Я, наверное, пойду, — привстал Леха со своего места. Но твердая рука Поликарпа тяжело опустилась на его плечо.

— А ты не хочешь поведать, друг Леша, — холодно продолжал Поликарп, — Как совершенно случайно увидел Забаву со мной, и вдруг резко вспомнил, что в детстве вы дружили, а ты вроде как на грани отчисления по моим дисциплинам. И тут, друг Леша, тебе подумалось, а не попытать ли счастья, и попросить Забаву повлиять на своего парня. Да, Пилипенко? Что скажешь? Уйдешь в несознанку? Или явишься с повинной?

— Поликарп Сергеевич, я это… — Леха все же встал на ноги, — Я пойду.

— А знаешь, друг Леша, — голосом Соколова можно было бы замораживать воду в ровные кубики льда, — Вот видит Бог, еще вчера я хотел дать тебе шанс. Но ты ж, сука, ударил по больному, — и, придвинувшись к собеседнику, Соколов добавил, — Не признаешься, я тебе руку сломаю в трех местах.

— Забава, он прав, — мотнул головой Леха.

— Свободен, — коротко отчеканил Поликарп.

Леха торопливо смотался из кафетерия, а Забава, проводив его взглядом полным слез, посмотрела на Соколова.

— Зачем ты так? — тихо прошептала Забава и, сдернув куртку со спинки стула, выбежала следом.

Соколов выматерился　 сквозь зубы, собрал блокнот и карандаши, бросил купюру на столик и выбежал за Забавой.

Девушку он нашел на лестничном пролете, тихо всхлипывающую в полном одиночестве. Пилипенко и след простыл. Соколов вздохнул. Где-то закралась мысль, что, быть может, действительно перегнул и погорячился. Но перед лицом стояли улыбающиеся глаза Забавы, и ревность вновь всколыхнулась в душе.

— Не нужно было, — с упреком сказала Забава, — Зря ты.

— А как нужно?! — вспылил Соколов, — Стоять и смотреть, как вы держите друг друга за ручки? А может, извиниться и ужином угостить? Или тебя привезти к нему и его внезапно воскресшей бабушке? Или свечку подержать, пока вы милуетесь?

— Я не спала с ним! — прищурилась Забава, — А вот ты… Сколько женщин у тебя было, а, Поликарп Сергеевич?

— Мы сейчас не об этом, — насупился Соколов.

— Да что ты! — всплеснула руками Забава, — А о чем же тогда? Вот ты, Соколов, абсолютно без причины ревнуешь меня к каждому столбу. Но к твоему сведению, я вообще еще ни с кем сексом не занималась. Но ты ведь не поверишь моим словам, ты же твердолобый, как носорог! Но это все не важно, не имеет значения по сравнению с тем, что чувствую я. Между прочим, я тоже ревную. Вот сидим мы с тобой в парке, а мимо тетка плывет, или в кафешке сидим, а за соседним столиком баба тебе мило глазки строит. Или в «Рокировке» твоей, там вообще полный атас. Тебе каждая вторая улыбается. А смотрю на это все и думаю, с кем из них ты спал. И я уверена, что спал. И мне приходится думать и гадать, а не думать я не могу. Так что, ни хрена с тобой не случится, если я вдруг за руку подержу старинного друга, с которым, подчеркиваю, я не спала.

Соколов пятерней зарылся в волосы, выдохнул. Поликарп не смог ничего ответить, только ближе подошел, преодолевая мимолетное сопротивление, обнял и прижал голову своего Василька к себе.

— Прости меня, — тихо попросил Соколов, оставляя нежные поцелуи на макушки своей любимой девушки.

— Он правда хотел через меня повлиять на тебя? — тихо спросила Забава, подняв заплаканные глаза на Соколова.

— Алексей не самый приятный персонаж, — тихо проговорил Соколов, — Забудь. И меня прости. Признаю, вспылил. Но я так давно не видел твои смеющиеся глаза, что у меня снесло крышу от ревности. Ему ты улыбалась сегодня, как и прежде, той самой улыбкой. Прости меня, Василек.

— Я не ему улыбалась, — Поликарпова обняла парня за талию и спрятала лицо на его груди, прикрыв глаза и вдыхая до боли родной аромат мужского парфюма, — Просто он напомнил мне о тех временах, когда мама и папа были… до этого… будто и не случилось ничего.

Соколов поглаживал своего Василька по волосам, перебирая пальцами шоколадно-молочные прядки.

— А Лешка всегда таким был, — шмыгнула носом Забава, — Со школы еще.

— Он нравился тебе? — осторожно спросил Соколов.

— До встречи с тобой, я так думала, — призналась Забава, а потом хитро прищурилась, — А потом все как-то стерлось. Ты своей смазливой физиономией затмил всех моих прошлых мужиков.

— Это комплимент? — тихо рассмеялся Поликарп, чувствуя, как его немного отпускает.

— Это факт, — Забава привстала на цыпочки и сама нежно поцеловала своего парня, — Ты жуткий ревнивец.

— Ты не подумай, — вздохнул Соколов у самых губ девушки, — Я тебе доверяю, просто ничего не могу с собой поделать. Наверное, это семейное. Вон, и Мирыч такой же. Даже батя маму до сих пор ревнует.

— Весело, — улыбнулась Забава, и Поликарп отметил, что взгляд Василька веселый и ярко- синий, как и прежде, — А откуда про Анну Алексеевну узнал?

— Герыч помог, — признался Соколов, — Кстати, сегодня их можно не ждать. У них там примирительные часы.

— Поссорились? — предположила Забава.

— Уже помирились, — хмыкнул Соколов и повел Забаву в палату родителей.