Ловец (СИ) - Мамаева Надежда - Страница 28

<p>

Теперь–то до меня дошло, почему в семьях пообеспеченнее предпочитали домашнее обучение для юных магов: чтобы голопятая беднота за одной партой не сидела с их рафинированными чадами.</p>

<p>

– Перемена… – умудренным тоном профессионального аксакала возвестил карла. – Постой в сторонке, а то эти юные гении магической науки зашибут. И что самое обидное – даже без причины, а лишь от одной радости свободы.</p>

<p>

– Какие они все… молодые… – ошарашено глядя на толпу, способную в едином порыве завалить слона и не заметить, протянула я.</p>

<p>

– Да по-разному, – почесав плешивый затылок, ответил карла. – Но чаще дар-то пробуждается лет в семь–десять… Реже – во вторую волну, как магистр Доррис говорит, это значится в четырнадцать, а уж в третью – и вовсе редкость.</p>

<p>

Ех, знал бы карла, что эта самая «редкость» мнется сейчас у дверей, пытаясь переварить мысль, что ей придется сидеть за одной партой с каким-нибудь сопливым пацаном, который ей по плечо, или девчушкой с бантами, которая младше ее чуть ли не в два раза.</p>

<p>

Перемена закончилась, и бурлящий поток школяров вновь всосало в себя жадное чрево классных кабинетов. Двери захлопнулись не хуже драконьих челюстей, что получили обильную поживу. Вот только мысль, что несварение – это меньшая из бед такого «завтрака», оказалась до жути навязчивой.</p>

<p>

Меж тем сквозняк – младший побратим ветра – облизал мои щиколотки и колыхнул подол юбки. Хотя последнее могло быть и результатом стремительного забега мелких адептов по холлу.</p>

<p>

Я пошла в указанном карлой направлении, ища на дверях табличку с грозной надписью «директор» и была уже далеко, когда до моих ушей донесся тихий скрипучий голос карлика: «И отчего моя сестра ругает нынешнюю моду с короткими, по колено юбками? Хорошо же. Сразу все разглядеть можно… Ах, какие стройные ноги! Это же не намек, а практически приказ. Ех, был бы я на пятьдесят лет помоложе…».</p>

<p>

Я лишь пожала плечами: ну и фантазия у карлика! Матушка всегда считала, что красивое женское тело – это с крутыми бедрами, пышной грудью, осиной талией и чуть полноватыми ножками. Да, и обязательно – рост не ниже шести футов. Сама она вздыхала, что природа не наделила ее высоким станом, но все остальное с успехом помогли приобрести особая мучная диета, салон дамского белья и целители. У меня же из всего перечня красивой внешности наличествовала лишь талия. В остальном – тощая, сколько бы ни ела сладостей. От заварных эклеров с шоколадом моя грудь и бедра не становились ни на дюйм больше, зато прыщи делали двойной план и за себя, и за остальные части тела, разукрашивая мое лицо не хуже, чем одуванчики весенний луг.</p>

<p>

Так что замечание карлика о моей «привлекательности» вызвало лишь недоумение. Хотя, может, с его диспозиции ноги у меня и вправду длинные, а сама я – высоченная и крутобедрая?</p>

<p>

До нужного кабинета я добралась без приключений. Увидев на дверях табличку «Приемная директора Эринг Морт» постучала и, дождавшись чуть нервного «войдите!», открыла дверь и переступила порог. За столом сидела кусавшая грубы секретарша. Она накалывала один за другим листки на заостренный штырь на подставке, что возвышался по правую от нее руку.</p>

<p>

– Вы точно хотите увидеть директора? – чуть вздрогнув от упоминания имени начальника, вопросила она.</p>

<p>

Я утвердительно кивнула. Стало даже странно, что это за директор такой, к которому можно вот так запросто попасть. Обычно секретари – это цепные псы, ничуть не уступавшие трёхглавому страшилищу из лабиринта. По легенде именно эта зверюга терзала души грешников, не сумевшие пройти по запутанным путям сумрака.</p>

<p>

Как оказалось, такому директору, как Эринг, никакой секретарь вообще не нужен, поскольку в его кабинет добровольно войти пожелал бы разве что самоубийца.</p>

<p>

Эринг Морт оказалась женщиной волевой и жесткой настолько, что при взгляде на нее думалось: в такой мужественности в разы больше, чем во многих представителях сильного пола.</p>

<p>

Когда я вошла в кабинет, она стояла у стола и читала письмо. Брюки и пиджак вместо мантии. Короткий ежик седых волос и шрам через щеку. Высокая фигура столь же пышных форм, как и стиральная доска.</p>

<p>

Директор, а вернее директриса оказалась столь же юна и приветлива, как осенняя крапива: обожгла разражённым взглядом и отрывисто спросила, отринув такую ненужную мелочь, как приветствия:</p>

<p>

– Чего тебе? – ее голос, уверенный и властный, отразился от стен кабинета и достиг приемной. За дверью кто-то нервно икнул.</p>

<p>

– Я хочу учиться, – произнесла как можно тверже.</p>

<p>

– Учиться? – подозрительно переспросила директриса, удостоив меня пристального внимания. Словно я была редкой бабочкой, которая вместо нектара питается протухшим мясом, а она – энтомологом, вооруженным булавкой и жгучим желанием пополнить свою коллекцию. – А дар-то есть? А то иные пройдохи идут сюда не за знаниями, а за дармовой стипендией и трехразовым питанием.</p>

<p>

Я сначала возмутилась: меня, леди, обвинять в мошенничестве? Но злость скорее была от привычки, воспитания, нежели истинная. Но зубы все равно сцепила и ответила чуть резче, чем следовало:</p>

<p>

– Есть. Огненный.</p>

<p>

– Покажи, – тут же потребовала миссис Морт.</p>

<p>

– Если бы я могла его контролировать, то не пришла бы сюда, – я непроизвольно сжала кулаки.</p>

<p>

Тут директриса открыла выдвижной ящик стола и, достав оттуда какую–то висюльку, кинула:</p>

<p>

– Лови!</p>

<p>

Ладонь сжалась на амулете прежде, чем я успела сообразить. А потом в моей руке словно что–то взорвалось. Меня отшвырнуло к стене, а миссис Морт перекинуло через стол, отчего она приложилась о подоконник. Но хуже всего было то, что посреди кабинета полыхало пламя.</p>