Выбери любимый жанр

Синичка в небе (СИ) - Гейл Александра - Страница 17


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

17

— Николай Давыдович, давненько не виделись, — улыбнулся он, отталкиваясь от стола, на который опирался во время разговора.

— Сергей Афанасьевич, — так любезно начал Гордеев, что я чуть не пошла мыть уши со скипидаром. Ни разу его таким не… слышала, подумала, что галлюцинирую. — Мы к вам по делу. Кстати, это моя помощница — Ульяна Сафронова.

Новийский дежурно улыбнулся и кивнул, а потом жестом пригласил присесть. Позвал секретаря, велел принести напитки. Вернувшись в кабинет, она даже взглядом нас не удостоила, явно намекая на отсутствие хороших манер… как у нас, так и у себя. Несколько следующих минут мужчины запивали новости делового мира каким-то странным чаем, а я как ни пыталась вникнуть в суть разговора, улавливала не более четверти.

— Ладно, давайте к делу, я вот по какому вопросу, — начал Гордеев, и Новийский опустил голову, как-то странно улыбаясь, будто заранее знал, о чем пойдет речь. — Слышали, разумеется, о том, что Шульцев ходатайствовал по поводу отчуждения земельного участка у компании «ГорЭншуранс».

— Все слышали, — мягко подметил Новийский.

Прозвучало это так, будто пару раз в неделю он и другие богачи собирались вместе, дабы покурить сигары и с неприкрытым злорадством обсудить неудачи друг друга. Кажется, Гордееву пришла в голову та же мысль, поскольку тактику он сменил:

— Смею напомнить, что это не первая его земельная махинация, насколько мне известно. Как бывший компаньон Шульцева, вы должны быть лучше осведомлены в этом вопросе. Я хочу, чтобы вы выступили за нас в суде.

Не знаю, что это было, но Гордеев вперил в Новийского испытующий взгляд и отставил чашку. Мужчина напротив так и сидел, задумчиво опустив голову. Молчание затягивалось, и я вдруг поняла, что для начальника ситуация сложилась очень нервная. Он просил бывшего друга своего недоброжелателя выступить в суде в пользу «ГорЭншуранс», и не знал, чем это обернется. Он даже не знал, примет ли его Новийский, поэтому появился без предупреждения и сделал все, чтобы секретарша не смогла доложить о визите заранее.

— Вы же понимаете, Николай Давыдович, что положение крайне… деликатное. Смею заметить, что не вы один владеете собственностью, купленной с подачи Шульцева. А пройдоха неустанно портит кровь каждому, кто осмеливается выступить против него. И это при том, что он еще ни разу не попался.

Я мысленно, и не без причины, окрестила Новийского трусом. Но начальник отнесся к заявлению спокойнее:

— Исключительно благодаря подобной репутации, между прочим, весьма бездоказательной, его до сих пор не поймали, — парировал Гордеев, несколько помрачнев. — Но не думаете же вы, что какой-то жулик может безнаказанно угрожать компании уровня «ГорЭншуранс»? Здесь недопустимы неудачи или компромиссы. Слишком самонадеянно.

Новийский задумчиво качнул головой, явно сомневаясь. И у него имелись на то основания. Шульцев был мягок и гладок настолько, что без труда втирался в доверие даже самых мнительных людей. Деятельный и активный, он перепробовал множество сфер деятельности, в каждой из которых находил союзников, а потом — способ на них заработать. Он профессионально подставлял своих прошлых приятелей в угоду тому, кто больше заплатит, при этом неведомым образом удерживаясь в рамках закона. Нетипичный для делового мира человек, особенно если учесть, что он ухитрился побывать другом таким мнительным личностям, как Николай Гордеей и Сергей Новийский.

— Если вы опасаетесь, что кто-то уличит нас с вами в излишней общительности, — вдруг сказал Гордеев, — не беспокойтесь. Мы легко можем поддерживать связь через мою помощницу, не так ли, Ульяна Дмитриевна?

Я закономерно удивилась специфичному решению, но согласно закивала под пристальным вниманием двух пар глаз. Отвернувшись, Новийский постучал пальцами по подлокотнику кресла и сказал:

— Знаете, Николай Давыдович, я подумывал его убрать. Из опасения, что весьма тесное знакомство с Шульцевым может негативно отразиться на моей политической карьере.

В тот миг я присмотрелась в Новийскому повнимательнее. Мне хотелось увидеть в нем хоть что-нибудь выдающее политика, но нет: выглядел он в точности как обычный начальник, разве что слишком молодой. Текли минуты, Новийский задумчиво водил пальцами по губам; никто не вмешивался. Внезапно он решительно опустил обе руки на подлокотники кресла, сразу став как-то больше и значительнее и твердо сказал:

— Я дам показания против Шульцева, но при одном условии.

Судя по виду начальник, на меньшее и не надеялся.

— Сразу после моих показаний вы, Николай Давыдович, как отличный юрист лично займетесь моим разводом. И не оставите моей супруге ни копейки заработанных мной денег!

А вот к этому Гордеев оказался не готов. Его вытянутое лицо я не забуду до конца жизни.

Думаю, вы спросите, как мне хватило ума после такого вот заявления выйти замуж за Сергея? Ну, скажу вам откровенно, в тот день он и меня не впечатлил. Совершенно.

Когда мы вернулись в «ГорЭншуранс», начальник все еще лютовал, а я мечтала о корвалоле. Поездку мне обеспечили адскую. То ли Новийский так повлиял, то ли эстон-мартин для приличной манеры вождения не покупают, но Гордеев ехал так, что мне захотелось выйти на каком-нибудь светофоре и добраться до офиса на метро.

И когда мы шли в приемную, я чувствовала себя героиней фильма «Дьявол носит Прада» в том моменте, когда ассистентка бежит за начальницей, записывая слова вплоть до междометий, а все вокруг прячутся, дабы миновать праведного гнева.

— С какой стати я теперь занимаются бракоразводными процессами? — громко возмущался Гордеев. — Он думает, что кроме него никто не может дать показаний в суде? Потомственный аристократишка, никогда не упустит своей выгоды!

Мы вошли в кабинет, и Николай Давыдович с такой силой дернул на себя ручку шкафа, что тот покачнулся.

— Найдите мне весь компромат на эту… Юлию Новийскую. С кем спит, куда спускает деньги, с кем пьет космополитен за завтраком, что нюхает и так далее.

— Я? — переспросила, опешив.

— Ну не я же! Вам работа нужна? Что-то я не заметил особенного рвения! По итогам вашего испытательного периода у меня должно быть полное досье на эту женщину. Если его не будет… — Он сделал многозначительную паузу, и я сглотнула ком в горле. — И, кстати, про текущие дела не забывайте!

Это было до обидного несправедливо, я даже пожалела, что вылила воду не на того Гордеева. Дела наваливались, я честно пыталась с ними разобраться, но количество свободного времени все сокращалось и сокращалось. Нет, глобальных проектов много не было, но в рамках одной лишь папки Олеси Александровны приходилось дозваниваться до целой кучи людей и находить видео. Некоторые оказались удалены, и пришлось воспользоваться помощью Егора. По блату, разумеется, ведь начальник не выделял мне в помощь консультанта из 1Т-отдепа.

— Катерина, звоните моему сыну. Пусть берет необходимые вещи и приезжает сюда. Стол его уже ждет не дождется. Он все говорит, что ему скучно копаться в бумажках, так вот пусть помогает Сафроновой рыть компромат, авось из двоих что путное получится. Покатался по Китаям, и будет. Пора за голову браться, а то слишком хорошо живет, — грозно закончил начальник и скрылся в кабинете, с чувством хлопнув напоследок дверью.

Это стало началом нашего более тесного знакомства с Иваном Гордеевым, а также взаимоотношениями в начальственной семейке. Николай Давыдович недолюбливал увлечения сына, причем неспроста. При всем том, что Ванька умел тратить деньги с чувством и вкусом, то были отцовские сбережения, и вполне справедливо, что родительское недовольство копилось, как газ в закрытом помещении, а затем — рвануло. Неожиданно было лишь то, что катализатором стал никто иной как Сергей Новийский, на первый взгляд не имеющий к Гордеевым никакого отношения. И все же факт оставался фактом: сын не оправдывал возложенных ожиданий, отец все еще надеялся это исправить, ибо вложено в него было немало.

Когда Ваньке исполнилось восемнадцать, он уехал учиться в Москву, в МГУ имени Ломоносова. И на какой бы вы думали поступил факультет? Ну конечно, государственного управления. Николай Давыдович меньшего бы не позволил! Однако вместо того, чтобы грызть гранит науки, разгильдяй закрывал сессии с горем пополам, а сам страдал разного рода экстремальной ерундой: осваивал искусство серфинга (не в Москве, разумеется) и рафтинга, гонял триатлоны, постигал боевые искусства… Закончив университет, с подачи (и блата) отца он поступил в аспирантуру, но диссертацию писал то ли в самолете между прыжками с парашютом, то ли в Китае, куда они с друзьями рванули на взятом напрокат джипе. Разумеется, научные достижения были скромнее.

17
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело