Девчонка из Слезных трущоб - Матлак Ирина - Страница 31

— Вы и вправду дрожите.

Только теперь я тоже это заметила. Да, дрожу… как недавно на корабле. Потому что и зябко, и страшно, и сил нет никаких.

— Фрида, — уже мягче произнес адмирал, а я подумала, что собственное имя в его устах оказывает на меня странный, гипнотический эффект, заставляющий сердце сжиматься. — Вам нужно отдохнуть.

— Если вы не станете меня задерживать, — тихо проговорила я, стараясь не смотреть ему в глаза, — я с превеликим удовольствием это сделаю.

Усталость. Это все пережитой стресс, эмоции и усталость. Иначе ни за что на свете не посмела бы такое сказать!

Несколько мгновений адмирал изображал неподвижную статую Таггара, затем одним неуловимым движением осторожно взял меня за локоть и увлек за собой.

— Я вас провожу.

— Право, не стоит, я прекрасно найду дорогу сама…

— Вам не кажется, что мы это уже проходили? — припомнил он нашу первую встречу, вынудив мои щеки запылать еще сильней. — Поверьте, я бы нисколько не сомневался в вашем умении ориентироваться, если бы не обнаружил вас в коридоре, ведущем в мужскую часть общежития.

Так вот куда вел тот коридор!

Неожиданно придерживающие мой локоть пальцы чуть сжались.

— Или вы туда и направлялись, а я помешал вашему ночному свиданию? — сквозь безразличие в голосе пробились нотки странной злости. — Учтите, служебные романы в этих стенах строго запрещены!

Я хотела ответить, что и в мыслях ничего подобного не было, но почему-то промолчала. И ответом на мое молчание были еще крепче вцепившиеся в локоть пальцы.

До комнаты мы добрались довольно быстро, отчего закралось подозрение, что маг первой ступени воспользовался, собственно, магией. Где-то слышала, что ему подобные личности умеют сжимать расстояние — это требует гораздо меньше энергетических затрат, чем мгновенный перенос.

— Доброй ночи, адмирал Рей, — пожелала я, остановившись.

— Приятных снов, кадет Талмор, — в ответ пожелали мне тоном, не соответствующим словам. — До скорой встречи.

Оказавшись по ту сторону двери, я устало привалилась к ней спиной и подумала, что встреча действительно будет скорой: времени поспать осталось не так уж много.

— Пс, — прозвучало в темноте.

— Пс-пс…

— Это тебя адмирал, что ли, провожал?

— Ага, — меланхолично ответила я, стягивая с себя одежду. — Сказал, если будете буянить, он вас развеет.

Молчание сирен было потрясенно-недоверчивым и очень долгим. Я успела переодеться, расстелить постель и даже почти заснуть, когда они возобновили перешептывания:

— Думаете, правду сказала?

— Да ну, соврала, наверное…

— А чего адмирал тогда провожал?

— Может, понравилась?

— Кто, доходяга ундинистая?!

— Эй, — это уже обращение непосредственно к засыпающей мне, — а тебя завтра пораньше будить или попозже?

— Меня разбудит гонг, — сонно отозвалась я, с улыбкой отметив, что угрозой потерянные души все-таки прониклись.

Мне было очень жарко. Так жарко, словно я оказалась в самом эпицентре разбушевавшегося огня саламандр. Пальто уже давно лежало в куче верхней одежды остальных кадетов, и было принято решение больше на тренировку его не надевать.

— Кадет Талмор! — Кажется, еще чуть-чуть, и голос капитана Вагхана я просто возненавижу. — Вы понимаете разницу между «бегом» и «шагом»?!

Вот почему ноги не действуют самовольно, когда это действительно нужно?!

Шумно выдохнула, откинула за спину косу и ускорилась. Не ныть! Стиснуть зубы, двигаться и ни за что не ныть!

«До первой жалобы», — снова звучало в мыслях, заставляя прибавить темп.

— Фрид, — срывающимся голосом позвала поравнявшаяся со мной Крилл. — Я сейчас умру…

— И где тебя хоронить? — таким же прерывающимся голосом осведомилась я. — Учти, с твоей «экономией» на приличное место денег не хватит.

Крилл устало засмеялась и хотела что-то сказать, но нас прервало грозное:

— Отставить разговоры!

Разговоры стихли, зато бегущий впереди Горт неожиданно выдал:

Стишок в точности отражал витающее среди кадетов настроение, и мы поддержали сына пекаря нестройным хором смешков. Что, разумеется, совершенно не устроило капитана, который тут же прибавил нам еще пару кругов.

После бега снова были отжимания, и я в очередной раз демонстрировала полное неумение их делать. Затем нас разбили по парам с личными кураторами, которые принялись объяснять основы плетения сети. До сего времени я думала, что для этого необходимо находиться рядом с источником магии, в моем случае — с водой, но это оказалось не совсем так.

— Из воды ты черпаешь силу, — просвещал меня Косичка. — Как бы заряжаешься на будущее. Но использовать внутреннюю энергию можешь в любое время. В крайнем случае в нашем отряде есть саламандры, которые могут растопить для тебя снег.

Пока куратор вещал, я слушала внимательно и искренне старалась вникать в смысл слов. У меня это даже получалось, вот только подавлять зевки я оказалась не в состоянии.

— Талмор! — неожиданно повысил голос Косичка, и я аж подскочила, моментально убрав ото рта руку. — Ты меня слушаешь? Повтори последние слова!

— Сеть создается из отдельных энергетических потоков каждого ловца, — послушно озвучила я, как образцовая и внимательная ученица. — Опытные ловцы могут создать небольшую сеть самостоятельно, но для поимки душ, особенно если их много, требуются слаженные усилия всего отряда.

Показалось, что мой правильный ответ Косичку раздосадовал. И это почему-то очень меня порадовало. Даже некоторая гордость за себя появилась! Наверное, ничто не может так поднять настроение, как демонстрирование своих способностей тому, кто считает тебя практически пустым местом.

Самое главное, что я усвоила в ходе этой небольшой лекции: физическая форма является основой создания сети, поэтому с ней так и носятся. Если ты полнейший доходяга, не способный отжаться, — магию применишь, но сеть удержать не сможешь. А не сможешь — подведешь других и в результате вместе с товарищами станешь мишенью для потерянных душ. Это и являлось основной причиной того, что не все кадеты участвовали в плетении сети. Только тем, кто достаточно развил навыки и хорошо усвоил теорию, доверяли такую работу. Да и то под чутким контролем куратора.

Сегодняшний день был особым, праздничным, потому тренировки сократили. Сократили для всех, но не для меня. Все из-за Косички, который вдруг преисполнился желанием подтянуть меня до нужного уровня. Сразу после обеда мне было велено снова явиться на полигон, и вместо того, чтобы вместе со всеми отправиться в город, я корячилась на расчищенном снегу.

— Ты неправильно держишь спину, — резко произнес уже не только куратор, но и персональный тренер. Присев, он положил ладонь мне на живот и, не дожидаясь возможных протестов, пояснил: — Она должна быть прямой.

Мучились мы оба, и мучились долго. Я даже, несмотря ни на что, его зауважала. Это какую силу воли нужно иметь, чтобы так возиться с подопечным, которого на дух не переносишь!

Вторую часть персональной тренировки мы перенесли в один из специально оборудованных залов корпуса. Здесь, в отличие от полигона, было тепло, и тренировка уже не так походила на истязание.

Пока я передыхала, сидя на скамейке, Косичка сбросил рубашку и принялся подтягиваться на прикрепленной к стене перекладине. Я даже невольно залюбовалась — не им самим, конечно, а его отличной физической подготовкой. Даже гадать не надо: если бы мне пришлось повторять подобное, снова бы являла собой дергающегося в конвульсиях червяка, только уже не ползущего, а подвешенного.

Ближе к концу этой персональной глубины, когда мне благодушно разрешили катиться на все четыре стороны, в коридоре послышались шаги. Затем звуки на время стихли, а после раздался подозрительно знакомый голос: