В паутине снов - Любимка Настя - Страница 17

— Забыла? Мне вмешиваться нельзя, я и так помог с информацией.

— Вы… ты! — Я разозлилась окончательно.

Эта развратная принцесса будет продолжать строить пакости, а магистр и пальцем не шевельнет?

— Хорошо, — выдохнула я. — Тогда возвращай память четверке, точнее, троим ребятам.

Улыбка сползла с лица Дрема.

— Они же не только забыли, кто вы такой, но и не помнят о нападении! Это что, побочный эффект? — ядовито спросила я.

— Лика…

— Дрем, имейте совесть, либо вы сами мне помогаете, либо это делает четверка. Как они будут меня защищать, если ничегошеньки не помнят? И только не говорите, что они должны всегда и ко всему быть готовы!

Мы буравили друг друга взглядами.

— Хорошо, — поджав губы, выдохнул вампир. — Ты сейчас же идешь в комнату и не высовываешься оттуда. Я сам разберусь с принцессой.

— Отлично, — улыбнулась ему и направилась обратно к таверне.

Я не собиралась ни возмущаться заточением, ни участвовать в этом безобразии. Я еще не сошла с ума! Но настроение явно поползло от минусовой отметки к плюсовой. Все же получилось уесть магистра, а то хитрый какой. Думал, наговорил комплиментов — и можно в кусты? Ща-а-аз! Мне, конечно, всего восемнадцать исполнилось, но наивной барышней я не являюсь. Во всяком случае, когда дело касается моей безопасности.

Дверь таверны была открыта, и я уже занесла ногу, чтобы переступить порог, но резко остановилась. В голове зазвучал тревожный колокольчик. Такое бывало, когда живому существу поблизости требовалась моя помощь.

Где-то совсем рядом мучили котенка!

Елки зеленые! Да я этим мальчишкам руки поотрываю! Никому кроме них не придет в голову обижать маленьких и беззащитных. Недолго думая, подхватила юбки и побежала на задний двор.

Нет, вот ведь изверги! А по сути, они только дети! И это наше будущее поколение? Надежда, опора и тому подобный бред? Все, я озверела окончательно. Как я и думала, сеятелями «добрых» дел были три мальчугана. Они связали задние лапки котенку и заставляли того ползти на передних. На меня же они не обратили никакого внимания. А вот это зря!

Детки подняли головы только тогда, когда я тучей нависла над ними. Уф, я им сейчас уши-то надеру! Руки в боки, взгляд злющий, от бега щеки поалели, волосы из пучка выбились, челку сдуваю.

— Т-тетенька… — пропищал самый младший, за что тут же огреб от другого пацаненка подзатыльник.

— Тетенька, — передразнил он, и уже шепотом: — Это леди.

Я отпихнула застывших детей и подняла связанного котенка. Бедненький грязный маленький комочек. Быстро развязала веревку, освободив несчастного. Погладила за ушком, благодарностью мне стало тихое мурлыкание. Надо этого кроху накормить, всенепременно. А этим… елки зеленые, деткам — ремня хорошего!

— Тарри ани соалли, — прошипела я.

Да-да, элементарное «детское» заклинание. Это у нас отпрысков аристократии так наказывают. Считается самым суровым наказанием и… самым позорным. Ибо применяется прилюдно. В общем, это невидимые розги.

Я с интересом наблюдала за тем, как с пацанят разом слетели штаны и по их попам прошелся ветер. Нет, на самом деле удар не сильный. Равноценно легкому шлепку рукой, но… По большому счету их следовало так выпороть, чтобы они и сидеть не смогли!

Вообще, это наказание больше психологическое, чем физическое. Ибо тот стыд, что испытывает ребенок, просто не передать словами. Эти три пацаненка — по ним видно, что они не из одной семьи, — оказались без штанов друг перед другом, да еще и передо мной, девушкой. Причем принудительно, причем их еще и отшлепали. Коктейль ощущений непередаваемый!

— Это вам за издевательство над беззащитным животным!

Мальчишки уже сидели на попах и насупленными взглядами скользили снизу вверх по моей фигуре.

— Вы сильнее, чем он, а я сильнее вас. Может, мне тоже связать вам ноги? Как думаете? — Я сделала вид, что задумалась.

— Простите, мы больше так не будем, — заревел самый мелкий.

— Д-да, — хором подтвердили два других сорванца.

— Точно? — переспросила грозно.

— Да! Да! И… и это не мы придумали! Мы таким его уже подобрали! — заявил рыжий мальчуган, видимо, лидер группки.

— И вместо того чтобы помочь, стали издеваться? — покачала я головой. — Стоп. Нашли уже таким?

— Да. Там еще котята есть. Мы этому помогли, передние лапы развязали! — возмутился мальчик, который давал подзатыльник младшему.

— Тшш, — шикнул на него рыжий.

— Так, детки, а теперь подробнее… — обманчиво ласково произнесла я.

— Ну, мы играли, а потом забрели в дом, где ведьма умерла…

— Да, а там уже кто-то был!

— Привидения там живут! Столько лет никого не было — и нате!

— Тихо! — рявкнула я.

Это же надо, одновременно все заговорили, как я должна понять, о чем идет речь?

— А теперь по порядку. Что это за дом и где находится?

Переглянувшись с остальными, рыжий заговорил:

— Это проклятый дом на окраине деревни. Там ведьма темная жила, а после ее смерти никто в нем не селился. Мы часто там играли, но сегодня…

— Там появились привидения! — перебил его другой мальчик.

— Да нет там привидений!

— Есть!

— Да померещилось тебе!

— Нет!

— Хватит! — крикнула я. Эх, мальчишки, что с них взять.

— Извините, — пропищал младший.

— Угу, — буркнул рыжий, — ну там кто-то был, и это не привидения!

— Привидения! — Спор пошел по кругу.

— Нет! Там кто-то говорил, и котята эти пищали, одного мы забрали и убежали.

— Значит, там есть еще связанные котята? — переспросила я хмуро.

— Да, — кивнули три головы.

— На окраине деревни домик, не со стороны столицы?

— Да, — вновь согласились они.

— Замечательно. Так, ребятня, отнесите котенка на постоялый двор к Катарине, скажите, что от леди, я позже его заберу, — сказала, передавая котенка, который пригрелся на моих руках и задремал. — Вот вам серебрушка, и чтобы быстро, поняли?

— Да, госпожа!

На окраине, значит, домик… Ух, доберусь я до этих гадов! Как они смеют над животными издеваться?!

— Тим, а ты леди не все рассказал.

— Тсс, а то услышит, — возмутился рыжий, осторожно прижимая котенка к груди.

— А вдруг привидения о ней говорили?

— Да не существует привидений, Жвор! Это мамка твоя придумала, чтоб не лазил в дом ведьмы!

— Коль так, то госпоже беда грозит?

— Пф, да ушли все оттуда.

— Да?

— Говорю, ушли, значит, ушли, — нахмурился рыжий.

— А если…

— Так цыть у меня, а то во… — показал кулак рыжий. Мальчуган, споривший с рыжим, тяжко вздохнул.

— То-то же, — довольно улыбнулся рыжий.

Я шла и злилась, треклятые юбки мешали просто ужасно. Хорошо хоть живот не болел, но все равно, а вдруг я не успею? И котят просто не станет? Возможно, кому-то могло показаться странным, что я сломя голову мчусь на помощь кошкам, но… Говорящие не только управляют всем живым, но еще и защищают. Мы всегда балансируем на грани от подчинения до рабства. Я не сразу поняла смысл этих слов. Мне понадобилось много времени на осознание, и не последнюю роль в этом сыграла Фрида. Благодаря ей я поняла, почему вдруг могу из милой девушки превратиться практически в дикого зверя. Нет-нет, не как оборотни, и не меняю личину, как метаморфы. Конечно, в моих силах наслать ложный образ, но…

Я говорю не об этом. Не сразу я начала понимать тревожные сигналы в голове. Сейчас для меня сигнал подобен колокольному перезвону. А раньше… мне было очень плохо, как будто душу наизнанку выворачивали. Тревога, боль и ужас. Вот что я чувствовала. Эти переживания, конечно, не были моими, они были частью другого живого организма, попавшего в беду.

Именно Фрида объяснила, как выходить на источник и что я могу сделать, если моих сил для сохранения жизни не хватит. Вот он смысл рабства — я проводник, посланница Жизни. Я не имею права не откликнуться и не помочь. Я не имею права пройти мимо, откат будет такой силы, что можно и дар потерять, насовсем.