Извне-2 (сборник) - Головачев Василий - Страница 18

Совещание продлилось больше двух часов, что не показалось чрезмерной тратой времени, учитывая бурную дискуссию. Другие заседания Комбеза, пусть и в режиме фриланса, иногда тянулись сутки и больше: облечённые властью делегаты любили поговорить ни о чём либо доказывать с пеной у рта вину других членов Комбеза, препятствующих «демократическому процессу движения секс-меньшинств».

Решение чрезвычайного органа Федерации, отвечающего за её безопасность, огласил Лю Чжи Мао.

Первый пункт общего пакета инструкций для деятельности СОН касался объявления тревоги ЧП по Солнечной системе с усилением режимов всех спецслужб – ФСБ, Федеральной Погранслужбы, контрразведки, МЧС, государственных структур – до императива ВВУ – «отражение внезапно возникшей угрозы», но без привлечения сил гражданской обороны.

Вторым пунктом Комбез большинством всего в два голоса принял скандальное постановление о проведении расследования деятельности «Сокола», с отстранением генерала Воеводина от руководства подразделением и заключением его под домашний арест. На время расследования.

Ярослава голосовала против этого постановления, но оно всё-таки было принято.

Кроме того, Комбез объявил первое предупреждение Тайжабу Эрдоганоглу о возможном несоответствии служебному положению. Ему так и не дали слова, хотя он порывался выступить, но Будрис заявил, что берёт расследование участия ФКМТ в инциденте на Кеплере под личный контроль, и реакция президента Корпорации метро на обвинения в его адрес осталась невыясненной.

Соответствующим органам СОН предписывалось организовать экспедицию к ядру Галактики для установления контакта с тамошними цивилизациями.

Федералам Службы безопасности Солнечной системы срочно предлагали свернуть «несанкционированную» деятельность отдельных спецслужб по выявлению агентов Вируса, а Федеральной контрразведке следовало точно определить, существует ли такой агрессор вообще, и если не существует, то кто действует под этой вывеской.

Второй секретарь Комбеза Ян Валетов заикнулся было о посыле экспедиции в Омегу Кентавра, чтобы оценить опасность, угрожавшую Солнечной системе, но его предложение не прошло. По утверждению Лю Чжи Мао, у СОН не хватало средств для организации второй масштабной экспедиции за пределы Системы. Предлагалось сосредоточиться на внутренних проблемах Федерации и на организации защиты цивилизации от посягательств извне.

Координатором действий всех спецслужб назначили Гунара Будриса, изменив его статус с исполняющего обязанности директора ФСБ на директора.

Не прошло и предложение президента Османского Каганата турка Давида Маматоглу об освобождении от должности командора ФП Ярославы Тихоновой. За неё почему-то вступился Гицгер, и Ярослава подумала, что это делается неспроста: выходило, что Гицгер, умело скрывавший до сих пор свою связь с эмиссаром Вируса, знало роли Ярославы в инцидентах с Суперструнником и предполагал в дальнейшем использовать её в качестве агента Знающих.

Этой мыслью она и поделилась с Ани Сантой, когда совещание Комбеза закончилось и его функционеры разошлись по коридорам башни Федерации по своим делам.

Встретились в рабочем модуле Ани, совсем крохотном, в отличие от кабинета председателя, в котором умещались лишь необходимые аксессуары и минимум мебели: стол, над которым мигала свеча вириала инка, кресло, диванчик и тумба вариалифта, способного за считаные секунды доставить хозяйку в любую точку здания, в том числе – в ангар метро.

– Я тоже подумала об этом, – призналась Ани, пригласив гостью сесть на диванчик. – Вы русская, и эта свора националистов не преминула бы скинуть вас с поста командора, если бы не делала ставку на прежние «заслуги». Похоже, Вирус по-прежнему считает вас своим агентом.

– Не думаю, – качнула головой Ярослава, кинув взгляд на прозрачный потолок модуля, сквозь который была видна усеянная кратерами громада Луны; это, конечно, была иллюзия, созданная видеопластом. – Если бы Знающие считали меня своим агентом, они не брали бы меня в заложники на втором Кеплере.

– Решили проверить, как вы будете себя вести.

– Нет, тут что-то другое.

– Ладно, проанализируем полученные сведения и подумаем, что делать дальше. Сок, хилабар, мокочинче, кофе?

– Эйфорики не употребляю, кофе, если можно.

– Сим, два кенийца, – проговорила Ани в свечу вириала.

Через минуту выпуклый круглый короб лифта испарился, появился киб-служитель в форме юной смуглолицей бразильянки в передничке и национальном костюме, несший поднос с кофейным прибором.

– Добрый день. Приятного вкуса.

Девушка исчезла, и Ани, перехватив взгляд Ярославы, виновато рассмеялась.

– Традиция, понимаете ли. Как там говорят русские? Каждый сходит с ума по-своему?

Рассмеялась и Ярослава.

– У нас много красивых и метких пословиц. Применительно к ситуации в Комбезе я бы вспомнила такую: все под одним богом ходим, да не в одного веруем.

Ани сделала глоток, почмокала язычком.

– Вкусно… это я о пословице. Но к делу, дорогая командор. Ваши выводы относительно агентуры?

– Гицгер, – уверенно сказала Ярослава, успев выслушать рассуждения терафима и «эола»: оба однозначно сделали одинаковый вывод. – Плюс Будрис.

– Согласна. Эрдоганоглу?

– Не уверена, мало данных, ему так и не дали слова.

– Лю Чжи?

– Председатель? Скорее нет, чем да. С ним встречался Руслан в самый разгар событий на Суперструннике, и Лю показался ему подозрительным, но опять же для точного вывода не хватает информации.

– Давид Маматоглу?

– Возможно.

– Абд эль Бай?

– Обыкновенная «шестёрка» на побегушках у Сороса.

– Юозас Пензис Придурковите?

– Просто напыщенный дурак! Фамилия точно характеризует его умственные способности.

Ани снова рассмеялась, показав жемчужные зубки.

– Почти всё сходится с моими умозаключениями. Почему Гицгер и Будрис возбудились именно сейчас? Если бы они были спящими сексотами Знающих…

– Не были, – возразила Ярослава. – Мне кажется, их зазомбировали давно, а вскрыли только сейчас из-за нехватки кадров. Мы успели сильно проредить эту сволочную структуру.

– Но кто их зомбирует? Ведь кто-то же имеет доступ к таким функционерам, причём постоянный?

– Главный эмиссар.

– Лю Чжи Мао?

– Не знаю, это было бы слишком просто.

– Тогда кто? Ни Будрис, ни Гицгер не годятся для этой роли. Что за неуловимый ковбой Джо с программатором вместо револьвера крутится в самых верхних эшелонах властных структур?

– И не Эрдоганоглу. Он вхож не ко всем.

– Да, не Тайжаб. Человек-невидимка.

– Скорее не человек, а невидим он нам по той причине, что мы автоматически выпускаем его из виду как деталь обстановки.

– Очень может быть, надо поразмыслить над этим вариантом. В одном старинном детективном романе преступником был почтальон, но вычислили его далеко не сразу, потому что он примелькался настолько, что следователи не брали его в расчёт именно как деталь обстановки. Может, и в Комбезе или администрации СОН сидит такой почтальон?

Ани допила кофе.

– В таком зигзаге мои мысли не виляли, как говорит мой витс-телохранитель. Кстати, у вас есть телохран?

– Есть, витс Заверин, дубль Веласкеса, сам Серджо улетел с Русланом. – Ярослава погрустнела. – Всё время думаю о нём. Самое трудное ещё впереди. Поймали они посылку, не поймали… нет ответа.

– Всё будет хорошо, доке менина, ваш Руслан – фартовый парень, герой, завидую. Ну что, звоним генералу?

– Звоните.

Ани мысленно заговорила с вириалом, включила консорт-систему, и перед ней соткалась у стола из световых лучей фигура Воеводина.

– Генерал, добрый день.

Воеводин поправил ворот синей рубашки, всмотрелся в абонента, наметил улыбку.

– Добрый день, синьорита. Или у вас вечер?

– Ближе к вечеру, генерал. Только что закончилось совещание Комбеза, решено отстранить вас от руководства «Соколом» и поместить под домашний арест.

– Я знаю.