Перерожденная (СИ) - Снежная Марина - Страница 43

Надевать на себя одежду богатой женщины тоже было непривычно. Снова ощущение неудобства, словно меня заковали в панцирь, мешая нормально дышать. Я успела отвыкнуть от этого чувства. Горькая улыбка тронула губы. Мое сердце теперь тоже в таком же панцире. Пусть моя болезненная, невозможная любовь останется в нем, запрятанная в такие глубины души, куда доступа нет никому.

С Криспиной мы встретились в комнате для посетителей, располагающейся рядом с оранжереей. Подруга вошла в комнату и у меня перехватило дыхание от изменений, произошедших с ней. Элегантная, сдержанная, даже холодная. Ее кожа теперь казалась почти неживой. Безупречная и белая, словно девушка была скульптурным изваянием. Неброская утонченная красота теперь стала более заметной. Возможно из-за слишком яркого блеска в выразительных, загадочных темных глазах.

Почему-то показалось, что Криспина будто тоже спрятала настоящие чувства за панцирем сдержанного достоинства. Но это ощущение оказалось мимолетным, не успев вызвать сожаления и горечи.

Едва увидев меня, Криспина улыбнулась прежней открытой улыбкой, осветившей ее изнутри. Странный эффект. Будто на глазах ледяная статуя ожила, заискрилась яркими красками. И я поймала себя на том, что улыбаюсь такой же открытой искренней улыбкой. Не сговариваясь, мы бросились в объятия друг друга. Что-то восклицали, смеялись, толком и не осознавая, что именно.

— Как же я скучала по тебе! — наконец, выдохнула Криспина, увлекая меня к диванчикам. — Пойдем, так хочу расспросить тебя обо всем.

Я не сопротивлялась, чувствуя, как лед в сердце все сильнее растапливается.

Некоторое время мы просто сидели на диванчике, держась за руки и улыбаясь друг другу. Потом я с искренним восхищением проговорила:

— Ты стала еще красивее, чем раньше! Когда ты только вошла, я даже не сразу поняла, что это ты. Так изменилась.

— Это я-то изменилась? — рассмеялась она. — А себя ты видела? Тея, да от тебя глаз невозможно отвести! Эрбину придется несладко. Следить, чтобы не увели.

Я помрачнела и отвернулась, но тут же заставила себя опять улыбнуться. Надеюсь, Криспина не заметила моей временной слабости.

— Расскажи, как тебе живется в твоем клане.

С тревогой вглядывалась в ее лицо, боясь увидеть на нем грусть или тоску. Прекрасно понимала, что должна чувствовать Криспина, зная, что никогда не сможет быть с любимым. В ее же случае вряд ли Хозяин окажется настолько терпеливым и чутким, как Эрбин. Если Хиртий Барате обратил девушку в вампира из-за того, что испытывал к ней чувства, то не станет церемониться. Вспоминая его суровое лицо, лишенное и проблеска тепла, я невольно передернула плечами. Тем сильнее удивилась, когда Криспина вся засияла.

— Мне там очень нравится. Сейчас пока живем в Тарнисе, в городском доме клана. Хиртий вообще собирается побороться за место мэра. Так что, может, задержимся дольше.

Я обескуражено смотрела на нее. Неужели любовь к Асдусу оказалась лишь мимолетным увлечением? Так обидно стало за демона, который испытывал к Криспине куда более сильные чувства, что я насупилась. Не замечающая этого подруга взахлеб рассказывала о том, какой замечательный у нее Хозяин. Как заботится о ней и других своих вампирах. Чем больше я слушала, тем меньше понимала происходящее.

— Похоже, ты без ума от него, — наконец, выдавила, прерывая бесконечный поток дифирамбов.

Криспина замерла, непонимающе глядя на меня, а потом залилась веселым смехом.

— И вот о чем ты подумала сейчас? — она шутливо погрозила мне пальцем. — Видно, с Асдусом слишком долго общалась.

Тут же при упоминании об Асдусе ее лицо осветилось так, что я и вовсе перестала что-либо понимать.

— Я в полном замешательстве, — призналась я, откидываясь на спинку дивана.

— Помнишь наш разговор о том, по какой причине вампиры обычно обращают людей в себе подобных? — спросила Криспина, с улыбкой глядя на меня. — В случае Хиртия все оказалось не так, как мы с тобой думали.

Она посерьезнела.

— Признаться, поначалу я его до жути боялась. Когда он только забрал из Обители и привез к себе домой, ожидала самого худшего. Помню наш первый семейный ужин, когда Хиртий представил меня остальным членам клана. Я боялась даже глаза поднять от стола и с ужасом ждала момента, когда настанет время идти спать. Думала, что он в эту же ночь… — Криспина осеклась и залилась румянцем. Потом продолжила: — Я всю ночь протряслась, как заяц, в своей кровати, прислушиваясь к малейшему шуму. Только под утро забылась сном.

— Значит, он пожалел тебя в ту ночь?

Криспина опять рассмеялась.

— Следующие несколько дней я тоже так думала и продолжала тенью ходить по дому, стараясь быть как можно незаметнее. А когда в один из вечеров, когда мы все собрались у камина… В доме Барате есть такой обычай. Мы собираемся все вместе, рассказываем о том, как прошел день, читаем…

Ее глаза опять засияли.

— В общем, помню, как меня попросили почитать, а я даже толком не понимала, о чем читаю. И как потом Хиртий погладил меня по голове, а я подумала о самом худшем. Что началось то, чего я боялась. Отпрянула от него так, словно он дикий зверь, который сейчас нападет. А потом он попросил всех выйти и спросил прямо, что меня беспокоит. Я молчала, как идиотка, боясь ему даже в глаза заглянуть. А он вдруг начал рассказывать о себе. О том, как стал вампиром. Это было очень давно. Почти две тысячи лет назад. Тогда между Сильфидой и Арданией шла долгая кровопролитная война. Он был одним из полководцев короля Сильфиды. О его подвигах легенды слагали. Наверное, поэтому Властелин и выбрал его. Тогда как раз в Сумеречном мире тоже шла война. Но когда к нему пришел тот вампир, что с одобрения Властелина должен был привести Хиртия в Сумеречный мир, он отказался.

— Что же заставило его передумать и все-таки стать вампиром?

Лицо Криспины помрачнело.

— Во время отсутствия Хиртия на его замок напали. Убили всю семью. Вероломно, подло. Это сделал тот, кому он доверял и кто перешел на сторону врага. Жену и дочь подвергли надругательствам и убили. Единственный же сын, еще мальчик, погиб, пытаясь защитить мать и сестру. Хиртий захотел стать вампиром, чтобы добраться до предателя и покарать.

— Понимаю… — глухо сказала я, чувствуя, что понимаю теперь этого мужчину, и он больше не кажется бесчувственным и каменным.

— Я ему напомнила дочь… — еле слышно сказала Криспина. — Потому он и захотел сделать меня одной из своего клана. И поверь, родной отец никогда не относился ко мне так, как он. Я впервые ощутила, что такое любовь и забота отца. Мой собственный всегда считал меня еще одной обузой, свалившейся на его голову. Для Хиртия же все не так… Единственное, в чем могу его упрекнуть, так это в том, что он слишком опекает меня, — она мягко улыбнулась. — Когда я призналась, что люблю Асдуса, он в восторг не пришел.

— Ну, знаешь, в чем-то я его понимаю, — усмехнулась я. — Не забывай, какой репутацией пользуется наш демон.

— Я все-таки надеюсь, что сумею убедить Хиртия разрешить нам общаться… Конечно, если Асдус этого сам захочет… — она погрустнела. — Мы с ним давно не виделись, но я знаю, что он помогал тебе, поэтому смирилась. Иногда мне приходили письма от него.

— Уверена, что Асдус скучал по тебе не меньше, чем ты по нему, — заявила я, снова беря подругу за руку. — Но поговорить начистоту вам однозначно стоит.

Пообещала себе, что попрошу Эрбина поговорить с Хиртием насчет этого. Чтобы убедил Хозяина Криспины разрешить ей встречаться с Асдусом. Снова я пользуюсь благосклонностью ко мне Эрбина… В сердце закралось что-то, похожее на угрызения совести, но я подумала о том, что ради друзей и не на такое пойду.

— Да что мы все обо мне? — Криспина тряхнула головой, явно не желая продолжать разговор на тяжелую для себя тему. — Расскажи, как все прошло у тебя? Асдус ограничивался только общими фразами. Ты ведь встретила там кого-то, да?