Попаданка. Дочь чокнутого гения (СИ) - Королева Анастасия Юрьевна - Страница 43

– Настолько, что без тебя невозможно жить.

И ведь не соврала. Как можно жить без того, кто впервые за девятнадцать лет не отмахнулся от меня, как от назойливой мухи? Не улыбнулся рассеянной улыбкой и не бросил в ответ на важные вопросы ничего не значащее «потом»? Возможно, будь у меня хоть кто-то рядом, не здесь и сейчас, а всегда, я не оценила бы этого человека, который и человек-то только отчасти. Но у меня не было никого. Я всегда чувствовала себя одиноко, предоставлена сама себе и миру – негостеприимному и равнодушному.

Суровое лицо разгладилось, со лба исчезла вертикальная складка, из глаз пропала суровость и холодность.

– Я думал, что умру, когда очнулся и не увидел тебя.

Прикрыла глаза, сдерживая слёзы. Если сейчас расплачусь, то попросту не смогу успокоиться. Этот день вышел слишком насыщенным для одной меня. Но пожаловаться и высказать всё стало необходимостью.

– Они обвинили меня и хотели сжечь.

Дакар сел рядом, перетянув к себе на колени. Так уютно. По-настоящему уютно, словно я вернулась домой.

– Я не сказала тебе правду, хотя должна была. Она дала мне камень, они подумали, что я отступница. Потом портал.

Слова лились потоком. Сбивчивая цепочка событий, которая яркими вспышками мелькала перед глазами. И костры – высокие, яркие, пышущие жаром. Порталы и падения. Открывшиеся тайны, которые я бы предпочла не знать. Никогда.

Чем больше говорила, тем сильнее жгло в груди. Словно кислоты плеснули, и она разъедает кожу всё сильнее и сильнее. Под конец я выдохлась, всё бормотала что-то, но сама не могла понять, что именно. Это продолжалось бы бесконечно долго, если бы Дакар не обхватил моё лицо ладонями и не поцеловал бы, вытесняя сумбурные мысли.

Оторвался он лишь только тогда, когда мы оба отчаянно нуждались в глотке воздуха.

Пытаясь унять стук сердца, смотрела в его глаза, а он улыбнулся, открыто и тепло произнёс:

– У тебя красивый голос.

Вряд ли я ожидала услышать такое признание. И мне почему-то показалось, что он намеренно не желал касаться животрепещущих тем. Но вместо улыбки прошептала самую главную новость, в которую сама до сих пор так и не поверила:

– Она сказала, что я её дочь.

Пауза затянулась, так что я успела пожалеть о сказанном. Но, наконец, Дакар произнёс:

– Думаешь, она говорит правду?

– Не знаю, – выдохнула с мучительным стоном. – Она ушла, когда мне было девять, а сейчас… – вспомнила сморщенное лицо, обтянутое дряблой кожей, – она выглядит как древняя старуха.

Но дело не только во внешности… Я не узнала её голос, и прикосновения казались совершенно чужими. Хотя, по сути, эта женщина, даже если и приходится мне матерью, всё равно чужая.

А как иначе? Она ушла тогда, с лёгкостью вычеркнув из жизни нас с отцом, и забота, что проснулась сейчас, неуместна. Но вопреки доводам разума и логике, даже той самой гордости, я готова была вернуться в тот дом и… Спасти её? Тряхнула головой, прогоняя неуместные мысли. Она знала этот мир лучше меня, а Эдар… Его скоро поймают, и он не сможет никому причинить время. По крайней мере, я очень на это надеялась.

Между нами снова повисла тишина, а Дакар сильнее прижал к себе и тихо спросил:

– Эдар… он ничего не сделал тебе?

Я всё же не выдержала. Хмыкнула.

– А ведь он мой брат…

Затряслась от смеха, больше напоминающего истерику. Уму непостижимо, глупость за глупостью. Отец-экспериментатор, мать-кукушка и полоумный братец. Идеальная семейка, ничего не скажешь.

– Кто?

– Эдар, – всё ещё всхлипывая, выдавила я.

Честно, даже не удивлюсь, если Дакар подумал, что я сошла с ума. Несла всякую ерунду. А вдруг я и вправду лишилась рассудка, и всё-всё это привиделось мне от пережитого страха? И на самом деле, не было шокирующих признаний и откровений?

– То есть твоя мать – Ингария?

Злость в его голосе клокотала с такой силой, что я замерла, боясь вздохнуть.

Отстранилась, взглянув ему в глаза:

– Да, – ответила осторожно.

– Это проклятье какое-то… – процедил Дакар сквозь зубы.

Его руки сжались на моей талии, до боли сминая. А я пыталась понять, что именно происходит.

В дверь постучали, и тут же открыли её.

– Пойдём, мы нашли его.

Дакар кивнул, резко встал, ссаживая меня на кровать.

– Будь здесь, – бросил он коротко и сухо.

Отчаяние окатило волной холода. Я схватила его за руку и с мольбой в голосе, спросила:

– Что?

Он покачал головой, смотря на мою ладонь и не давая возможности поймать его взгляд:

– Потом. Мы обо всём поговорим потом.

И ушёл, оставив меня одну.

А его слова так и звенели в ушах, заставляя сердце сжиматься от страха.

Ведь мгновение назад всё было хорошо. Он же говорил, что верит, что не даст в обиду. Чем ему успела насолить Ингария? Чем?!

Хотелось вскочить на ноги и побежать за ним, потребовать ответа сейчас, а не потом. Но… я так и осталась сидеть на кровати, пригвождённая к месту грузом бесконечных потрясений.

Это слишком много для меня одной.

Легла, прижав колени к груди, пытаясь унять вспыхнувшую боль. Мы просто неправильно поняли друг друга. Он вернётся, мы поговорим, и всё будет хорошо. Обязательно. По-другому не может быть.

Кажется, на этой мысли сознание потухло, унося меня в призрачную реальность сна.

***

Проснулась словно от толчка. Прислушалась – тихо, пожалуй, даже слишком. Потом послышался шорох, и я резко села, пытаясь сфокусировать взгляд.

– Прости, я не хотела тебя будить, – посреди комнаты с подносом в руках стояла Амиса.

Я надеялась увидеть не её. Слабо улыбнулась и отмахнулась:

– Ничего страшного.

Она от удивления округлила глаза и протянула:

– Ты говоришь?

Коротко кивнула, не желая вдаваться в подробности моего чудесного исцеления. Если честно, я и сама не знаю, что это был за фокус.

Бросила взгляд за окно – похоже, наступило утро. Солнечные лучи бликами рассыпались по потолку и стенам, стирая ночные тени, пытаясь привнести в мрачные цвета немного яркого света.

Чувствовала себя гадко. Вроде бы физически, кроме так и непрошедшей усталости, ничего больше не беспокоило. Но неспокойно было на душе.

Царапина на груди затянулась. Нет, не пропала бесследно, но выглядела неплохо.

– Где Дакар? – сев в кресло и взяв в руки кружку с горячим чаем, посмотрела на Амису.

Она замялась, оглянулась на дверь и тихо, доверительно прошептала:

– Здесь такое происходит, ты просто не представляешь.

Отчего же? Как раз-таки «такое» я представляю, но узнать подробности всё же стоило.

Когда мы с Дакаром уехали, в замок заявился король. И прибыл он инкогнито, как сказала Амиса, без свиты, закутанный в плащ с головы до ног, в сопровождении только трёх охранников. Потом привезли хозяина, еле живого. Пока спасали его, приехавшие с королём стражники, допрашивали Шпона. А дальше, как только Дакар очнулся, его с трудом удержали на месте, потому что никто не знал, где я и что со мной произошло. Лекарь дал снотворное хозяину, а замковых стражников отправили искать меня.

– Кстати, а где ты была?

Не знает? Странно… Хотя, если её не посвятили в эти дела, то и мне стоило помалкивать.

– Ну, когда на Дакара напали, он приказал мне ехать в замок, а я… Не справилась с лошадью, и её понесло совсем в другую сторону.

Ответ Амисе не понравился, но выпытывать подробности она не стала.

Вот как… Из всего происходящего выбивается только приезд короля. Если я правильно помню, то Дакара выпроводили из столицы без почестей и славы; он чем-то не угодил молодому правителю. Тогда зачем король прибыл теперь?

Как всё запуталось…

Амиса замолчала, нервно теребя край передника.

На подносе так и остались нетронутыми булочки и каша. Я выпила лишь травяной чай. Больше ничего не хотелось. Кусок в горло не лез.

– Слушай, а что ты знаешь про… – я замешкалась, не зная, стоит ли об этом спрашивать, – Ингарию?