Чужая среди своих (СИ) - Снежная Марина - Страница 10

Села у костра и безрадостно уставилась на игры язычков пламени.

Интересно, как надолго хватит у Диора терпения возиться со мной?

Его не было где-то с полчаса, а вернулся с ланью, перекинутой через плечо. Живой. Лишь раненой и опутанной веревками. Я похолодела, осознав, для чего ему понадобилось сохранять жизнь животному. Лицо Диора не выражало никаких чувств, когда он положил животное передо мной.

— Надеюсь, этого хватит?

Я сглотнула ком в горле и тут же в смятении ощутила, как пересыхает в горле от вида и запаха крови, сочащейся из раны на боку зверя. Десны зачесались, выпуская наружу клыки. Лань судорожно дернулась, косясь на меня испуганным глазом. Разум будто затянуло пеленой, пряча прочие мысли, кроме той, что передо мной еда. Что не нужно сдерживаться. Эта еда принадлежит мне по праву. Зверь внутри уже выпустил когти, призывая поскорее впиться клыками в податливую плоть.

С утробным рычанием я накинулась на бедное животное, впившись в сонную артерию. Жадно пила, едва не постанывая от блаженства. Но внутри что-то недовольно ворчало от осознания того, что эта кровь недостаточно питательна, недостаточно вкусна.

Опустошив животное, я почувствовала, как в последний раз дрогнуло его сердце перед тем, как остановиться навсегда. Только сейчас вернулся разум и я осознала, что делала все это на глазах у Диора. С ужасом взглянула в его лицо, ожидая увидеть там неприязнь и желание прикончить немедленно. Перед ним ведь только что был зверь! Опасный хищник, который может в следующий раз вот так же расправиться с человеком.

Диор был бледен, его губы кривились от смеси отвращения и жалости. Это тоже болезненно полоснуло по сердцу. Но, по крайней мере, дало надежду. Убивать меня все равно пока не собирается.

Воин опустился рядом с тушей животного и принялся ее разделывать. Работал споро и умело, словно ему не раз приходилось подобным заниматься. Для меня же теперь сам вид бедной лани казался непереносимым. Сидела, обхватив плечи руками, и пыталась унять дрожь. Диор по-быстрому обжарил часть мяса на костре, завернул в широкие листья росшего неподалеку растения и положил в сумку.

— Будет чем перекусить по дороге, — бросил он будничным тоном.

Его лицо стало прежним, но я все еще помнила то выражение на нем. Не знаю, перенесу ли его снова! Сейчас бы предпочла умереть голодной смертью, чем снова увидеть на лице Воина брезгливое отвращение.

Видя, что я продолжаю сидеть, ни на что не реагируя, он холодно сказал:

— Пойдем. И так кучу времени потеряли.

Я даже сказать ничего не осмелилась. С трудом поднялась на ноги, подхватила свою сумку и двинулась за ним.

Молчание между нами становилось все более неловким и гнетущим. Или это мне только казалось? Диор шел впереди, внимательно вглядываясь в следы, оставленные вчера раненым оборотнем. На меня не обращал ни малейшего внимания.

Интересно, если сейчас попытаюсь сбежать, заметит или нет? Но рисковать не хотелось. Уже поняла, что с Воином Светлого бога лучше не шутить. И все же чувствовала себя просто невыносимо. Еще пару часов назад он откровенно любовался мной, в его взгляде сияло восхищение. А сейчас я наверняка кажусь ему чем-то вроде мерзкой жабы или гадюки. Почему это настолько задевало и сама не могла понять. Но задевало. А его молчание только укрепляло возникшие подозрения.

— Скажи хоть что-нибудь! — не выдержала я, накрутив себя до основания.

Диор даже вздрогнул от неожиданности и с недоумением обернулся. Судя по его взгляду, у мужика возникли сильные сомнения в здравости моего рассудка.

— Теперь ты меня зверем считаешь, да? — хмуро сказала я, не проникнувшись его обидным взглядом.

— Ты о чем вообще?

Диор, видимо, и правда в толк взять не мог, чего я от него хочу. Такая реакция несколько поубавила кипящие внутри эмоции.

— С того момента, как мы с поляны ушли, ты мне ни слова не сказал, — попыталась оправдать свою вспышку.

— Вообще-то я делом занят, — он недвусмысленно махнул рукой в сторону травы, где виднелась капля крови — явный след проходившего здесь оборотня. — На разговоры некогда отвлекаться. Да и не стоит поднимать лишнего шума, когда охотишься, — с сарказмом добавил он. — Если, конечно, не хочешь распугать всю добычу в округе.

Я ощутила, как запылали щеки.

— То есть, ты молчишь не из-за того, что больше во мне даже человека не видишь?

Его брови взметнулись. Смотрел на меня Диор явно обескуражено.

— Ладно, забудь, — пылая от стыда и неловкости, буркнула я. — Идем дальше, — и двинулась первая, обойдя его и не желая, чтобы он видел сейчас мое лицо.

— Послушай, — Воин удержал меня за плечо и по телу тут же пронеслось знакомое тепло, от которого даже глаза защипало от накативших непонятно почему слез. — Да, мне не особо приятно видеть, как ты это делаешь… — сквозь зубы проговорил он. — Но я понимаю, что теперь такова твоя природа. Мы сделаем все, чтобы это исправить.

Не знаю, что на меня нашло в следующий момент — не иначе как помрачнение какое-то. Развернувшись, бросилась ему на грудь и уткнулась в нее лицом. Разразилась рыданиями, теперь уже не сдерживаясь. Явно ошалевший Воин растерянно пытался утешить, осторожно гладя по волосам.

— Послушай, ну ты чего? Если я тебя обидел, то правда не хотел этого.

Я и сама не знала, почему рыдаю, и почему для меня так важно то, что он поддержал в трудную минуту, не отвернулся. А когда Диор нерешительно обнял и вовсе ощутила себя на краткий миг полностью защищенной от всех опасностей и тревог. Раньше такое чувствовала лишь, когда меня обнимал Эрбин в одну из наших последних встреч. Только вот чувства, которые вызывал Диор, были явно далеки от дочерних или дружеских.

Рыдания стихали, сменяясь чем-то иным, что захлестывало все сильнее. Мне нравилось вдыхать запах этого мужчины — резковатый и мускусный, и в то же время будоражащий и вызывающий непонятное томление внутри. Ощутила, как этот запах меняется, в нем появляются терпкие нотки возбуждения. Диор отпрянул первым и отступил на шаг. Он тяжело дышал, не сводя с меня чуть замутненного взгляда.

— Прекрати это делать, — выдохнул он.

— Делать что?

— Тебе ни к чему прибегать к этим уловкам, — бросил сквозь зубы. — Я и так помогу тебе.

— Каким уловкам? — ошарашено спросила, пытаясь привести в порядок взбудораженные эмоции.

Диор не ответил, развернулся и снова двинулся по следу, больше не оглядываясь. Ничего не оставалось, как пойти за ним.

Не знаю, сколько мы шли так. В ушах стоял надрывный шум от стучащей в висках крови. Я даже не могла сейчас анализировать поступающую от органов чувств информацию. Просто тупо шла за Воином, даже не пытаясь уловить запах оборотня, которого мы выслеживали, или еще что-либо. Могла лишь думать о том, что только что между нами было и как это воспринимать.

Определенно, меня тянуло к этому мужчине вопреки всем доводам рассудка. И то, что я так быстро преодолела случившееся с Эннием, тоже деморализовывало.

Любила ли я тогда демонита на самом деле, раз почти не думаю о нем сейчас? Или потрясение от его предательства оказалось настолько сильным, что разум будто выстроил барьер от этого чувства? А первый попавшийся мужчина стал своеобразным лекарством от той боли, какой причинил Энний. Если так, то лекарство уж слишком сильное! И разум явно поиздевался, сделав такой странный выбор.

Следующая мысль и вовсе заставила остолбенеть и замереть на месте, глядя в спину скрывающегося за очередным деревом Воина. А что если и Эрбин, и Асдус были правы? Я никогда и не любила Энния по-настоящему. Меня лишь физически тянуло к нему, плюс еще восхищение его красотой. Я лишь внушила себе, что люблю. Он казался ожившей мечтой. А столкновения с реальностью эта мечта не выдержала.

В голове услужливо возникли сказанные вкрадчивым, звучащим словно сквозь пелену тумана, слова Сумеречной ведьмы: «Человек, которого ты полюбишь, принесет тебе смерть или жизнь. Погубит или спасет. Все будет зависеть от силы того чувства, что вспыхнет между вами».