Так хочу быть рядом - Ханней Барбара - Страница 5

– Ты не изменилась, – тихо отметил он.

Она покачала головой. Конечно, изменилась. Все они изменились – как снаружи, так и, без сомнения, внутри. Но она подыграла ему.

– И ты, Грифф. Ты тоже совсем не изменился. На этот раз улыбка почти коснулась его глаз.

Она спросила себя, собирается ли он сказать что-то примирительное. Было бы уместно, по крайней мере, поделиться несколькими любезностями, чтобы проложить мостик через пропасть долгих лет и безмолвия. И тайн.

– Слышал, ты добилась больших успехов. Теперь ты всемирно известна. Мои поздравления.

Получив эту похвалу от Гриффа таким ледяным тоном, она едва не заплакала. Но проглотила стоящий в горле ком, расправила плечи и подняла подбородок.

– Ты тоже очень успешен.

Он ответил едва заметным кивком и приподнятым краешком губ.

– Мы оба много работали.

– Да.

Люди вокруг них оживленно разговаривали, смеялись, пожимали друг другу руки и обнимались, но Еве ничего не лезло в голову.

– Если ты меня извинишь, Ева, я отправлюсь в бар и выпью.

– Конечно.

– Я уверен, мы снова встретимся в выходные.

– Я… да, обязательно.

Кивнув на прощание, он ушел, оставив ее со странным чувством. Будто она одна на сцене под ослепительным светом софитов, и все на нее смотрят. Она почти слышала музыку, сопровождающую партию «Умирающего лебедя», печальные ноты одинокой виолончели.

О, ради бога. Ева моргнула и огляделась. Вечер был в полном разгаре. Балкон и большая столовая полны веселых людей, которые на нее даже не смотрели.

Она побродила по клубу, сжимая в руке бокал шампанского. Посмотрела на доску, к которой были прикреплены старые фотографии. Снимки класса, спортивных команд, школьной поездки на остров Фрейзер. Ева увидела себя в волейбольной команде, Гриффа и его друзей в полосатых футбольных майках и шортах. Еще на одной фотографии она в балетной пачке и пуантах выступает соло на школьном концерте.

Старые фотографии вызывали непрошеные воспоминания – школьная дискотека, когда они с Гриффом танцевали вместе первый раз, свидания, когда он возил ее на машине в кино и они целовались до боли в губах в пахнущей попкорном темноте, барбекю в день его восемнадцатилетия, костер на пляже. А потом…

– Не хотите ли что-нибудь съесть?

Ева обернулась. Совсем юная девушка предлагала ей канапе на подносе.

– Прошутто кростини с сушеными вишнями и козьим сыром или картофельные кексы с копченым лососем, – перечисляла девушка.

Ева не была голодна, но взяла картофельный кекс. Все лучше, чем смотреть на фотографии. Ей даже удалось улыбнуться девушке, довольно, кстати, интересной, с темными волосами, подстриженными в модном асимметричном стиле. Нос у нее проколот серебряным гвоздиком, а в волосах пурпурные прядки, обрамляющие симпатичное личико в форме сердечка. Девушка ответила на улыбку.

– Возьмите салфетку, пригодится, – посоветовала она, кивнув на стопку.

– Спасибо.

Девушка смотрела на Еву, и в ее серых глазах было что-то интригующее, почти знакомое.

– Вы – Ева Хеннесси, – догадалась та. – Балерина.

– Да, все верно.

Глаза девушки загорелись.

– Вау! Вы живете в Париже, так ведь? Очень приятно познакомиться.

Ева улыбнулась, чувствуя себя спокойнее в знакомой атмосфере.

– Так здорово снова приехать в Австралию. А ты из бухты?

Девушка немного нервно рассмеялась:

– Вроде того. Но сейчас учусь в университете в Брисбене. – И тут она, должно быть, поняла, что слишком долго стоит на одном месте. – Я лучше пойду. – И она поспешила к соседней группе.

Вскоре Ева влилась в другую группу одноклассников, снова задавала дружеские вопросы или слушала рассказы об учителях, работе, детях, отпусках в Новой Зеландии или на Бали. Ей удавалось держаться в стороне от Гриффа, и она немного расслабилась. Если они с ним по обоюдному согласию будут подальше обходить друг друга, в конце концов вечер может выйти приятным.

Грифф чувствовал себя спокойнее, стоя в окружении одноклассников у бара. Половина его старой команды по регби пришла на встречу, и теперь парни взахлеб делились воспоминаниями о региональном турнире.

Однако все это время Грифф остро ощущал присутствие Евы, хотя она стояла в дальнем конце комнаты спиной к нему. Он сделал все возможное, чтобы перестать искать ее взглядом, но у него будто появился специальный радар, оповещающий о каждом ее передвижении.

– Не хотите ли что-нибудь, сэр? – спросила девушка, предлагая канапе.

– Спасибо. – Закуски выглядели аппетитно. Грифф улыбнулся. – Я возьму две штуки.

Девушка засмеялась, в ее глазах и улыбке промелькнуло что-то знакомое. На мгновение взгляд задержался на Гриффе, словно она изучала его. Чувство, обуревавшее его в тот момент, было тревожным, он даже приготовился что-то сказать, но она отошла к другим гостям и больше не смотрела на него. Он решил, что, должно быть, встреча с Евой вывела его из равновесия.

Ужин был подан, все устроились за длинными столами. Ева села со старыми подругами и их мужьями. Грифф нашел место за два стола от нее, почти вне поля зрения, и она делала все возможное, чтобы не стрелять глазами в его сторону. Дважды он поймал ее взгляд, оба раза выглядел сердитым, и она чувствовала, как ярко горят ее щеки.

– С тобой все в порядке, Ева? – спросила Джейн, которая сидела напротив.

– Да, конечно. – Ева чувствовала, что, скорее всего, пылает румянцем, и потянулась за своим бокалом. – Просто жарко.

Джейн сочувственно кивнула:

– Тебе, наверное, сложно переносить нашу жару после европейской прохлады?

– Да. Обычно мы забываем о жаре и просто помним прекрасный солнечный свет.

Остальные кивнули, соглашаясь, или вежливо рассмеялись.

Когда они покончили с главным блюдом, начались речи. Джонно Бриггс, который после школы стал профессиональным футболистом, рассказал забавную историю о том, как встретился с Барни в пабе Глазго. Отдали и дань уважения паре учителей, которые также пришли на встречу. Потом кому-то пришло в голову поговорить о самых успешных одноклассниках, и Еву попросили встать среди прочих. Когда она несколько неохотно поднялась с места, раздались громкие аплодисменты.

– Сделай для нас пируэт, Ева! – крикнул Барни. Она внутренне содрогнулась, вспоминая, как любила хвастаться своим мастерством в школьные годы. Сколько раз на пляже выполняла арабески и прыжки со шпагатом.

– Я не могу.

– Да ладно, давай, – подначивал шутливый парень с дальнего стола.

– Увы. Мое платье слишком тесное.

Ответ был принят с добродушным смехом.

По крайней мере, не пришлось говорить о боли в бедре. Она предпочла бы, чтобы никто об этом не узнал.

Пришел черед десертов. Еву снова обслуживала девушка с фиолетовыми волосами, которая говорила с ней раньше. Она весело улыбнулась ей и хитро подмигнула, словно они были давними подругами.

Ева обычно старалась не есть десерты, вот и на этот раз тоже съела лишь половину крем-брюле. Все стали подниматься из-за стола и собираться в группы. На одном конце бара была кофемашина, и Ева взяла чашку.

– Мы должны поговорить, – раздался глубокий голос за ее плечом.

Голос Гриффа. Ева чуть не пролила кофе.

Выражение его лица было серьезным. Можно было предположить, что он собирается узнать, почему она уехала. Попытается ли он раскрыть ее секрет?

Ева задрожала от ужаса.

– О чем ты хотел поговорить?

Улыбка Гриффа сказала ей, что сейчас не время шутить.

– Думается мне, мы оба выиграем от откровенного разговора. Давай выйдем на улицу. Кофе можешь взять с собой.

Ева и без того страдала от боли в бедре, а тут еще и высокие каблуки. Ей точно не донести чашку с горячим напитком.

– Я бы предпочла выпить его здесь.

Его выражение оставалось невозмутимым.

– Как хочешь. Нам некуда спешить.

Пытаясь подавить нервозность, она силилась выдавить из себя улыбку.