Укротитель. Трилогия - Шаргородский Григорий Константинович - Страница 10

Зря Олан это затеял. Берислав и так ревниво поглядывал на улыбающегося девушке товарища, а тут еще мой приход. А конфликт неминуем, потому что я буквально утонул в голубых глазах незнакомки. Но, до того как ухнуть в этот омут, мне удалось заметить, что отдаю свое сердце очень благоразумной особе, — о чем говорил и умный взгляд, и легкие складки в углах губ. Складки, которые образовываются от частого использования презрительной улыбки. Но в данный момент это лицо излучало любопытство, с ноткой иронии и глубоко упрятанной искоркой желания. Именно эта искорка прожигает в мужских душах здоровенные дыры. Я почувствовал себя мотыльком, на свою же беду слишком сообразительным, чтобы не понять, чем закончится восторженный полет к огню.

Что-то меня на поэтические образы потянуло, клиника, однако.

— Владислав, познакомься, это Нара, Триста и Ровена.

Ну конечно, кто бы сомневался, кому принадлежит имя Ровена — королева. Да и Олан произнес его едва ли не с придыханием.

— Вы тоже поводырь? — лукаво улыбнувшись, спросила Ровена. Если ее подружки отводили глаза и хихикали, то эта хищница прочно увязала наши взгляды.

— Да, — выдавил я из себя.

— Ваш друг не многословен, — «отпустив» мой взгляд, она взялась за беднягу Олана.

— Это о многом говорит, — с легкой издевкой сказал Берислав. Его спокойствие объяснялось непробиваемым эгоизмом и уверенностью в собственной неотразимости. Он был хорошо сложен и своими серыми, с поволокой глазами покорил много красавиц. Но сейчас он нарвался на слишком зубастую добычу.

— Не уверен, на что именно ты намекаешь, но в отличие от нас с тобой наш друг идет в книжную лавку, — поспешил мне на помощь Олан.

— Вы любите читать, Владислав? — тут же оживилась Ровена. — Вам известны работы Мапоноса Мак Одхана или вы предпочитаете более романтичного Бажена Бояна?

Так, соберись, а то распустил тут слюни как идиот!

— Увы, прекрасная Ровена, я не так давно научился читать на брадарском языке, впрочем, как и говорить. Пока меня интересуют только работы историков и географов, но обязательно прочту творения названных вами авторов.

Когда я признался в своей малограмотности, Берислав фыркнул, но затем быстро растерял свое веселье.

— Вот тогда нам точно будет о чем поговорить. — Ровена сгладила резкость своих слов лукавой улыбкой. — Увы, друзья, но нам пора. Родители будут волноваться. К тому же долгое общение с мужчинами может плохо сказаться на нашей репутации.

Девушки встали и выплыли из огороженного пространства летней площадки.

Пока они не исчезли за поворотом улицы, мы втроем тупо смотрели им вслед. И только когда изящные фигурки в легких сарафанах перестали притягивать наши взгляды, смогли хоть что-то сказать.

— Хороша, — восторженно выдохнул Олан. — Молчун, ты с нами?

— Нет, пойду все-таки почитаю.

— Этого, как его там… Бояна? — не удержался от издевки Берислав.

— Нет, мне и без романтических опусов есть чем заняться, — пожал я плечами и, махнув рукой Олану, направился к первоначальной цели. Терпеть кислую физиономию Берислава не было никакого желания. Уж лучше действительно отвлечься чтением.

Но какова чертовка! Только сейчас, когда магия ее взгляда не влияла на меня, стало кристально ясно, что она играла с нами как кошка с мышками. Мозг вопил, что нужно бежать подальше от этой ведьмы, а вот сердце пыталось перехватить управление ногами, чтобы бежать следом. К счастью, коды управления находились во власти мозга, и я направился в сторону книжной лавки.

Пройдя по зеленеющей виноградными листьями улице, я вышел на площадь Медников. Самих чеканщиков здесь, конечно, не было, а только магазины и жилища тех, кто торговал товарами из этого металла. Справа по ходу моего движения возвышалась громада часовой башни, выстроенная из серого камня и облицованная мраморными панелями. Да, это была именно часовая башня, но в непривычном землянам поминании. У самой крыши башни на каждой из ее четырех граней имелся белый квадрат, на котором черными камнями была выложена руна «десять», а это значит, скоро полдень — в местных сутках было двадцать два часа.

Через некоторое время черные камни начнут на первый взгляд хаотичное движение по белому полю, чтобы выстроиться в цифру «одиннадцать». Как это работает, я понятия не имел, одно слово — магия.

После площади мне пришлось пройти еще два квартала и оказаться на улице Книжников. В самой ее середине находилась лавка Казоира Мак Идена.

Дверь в лавку была обита дорогим сиреневым деревом, что говорило о богатых товарах внутри здания, что не удивительно, ведь книги в этой лавке были до безобразия дорогими. Потому что в основном являлись рукописными.

«Бинго!» — тут же воскликнет любой попаданец, почувствовав наживу. Но нет — книгопечатание в этом мире было известно, и все же почему-то в Брадаре сложилась традиция печатать только всякую макулатуру вроде любовных романов, а серьезные труды переписывались каллиграфами.

— Приветствую вас, вой Владислав, — отреагировал на звонок дверного колокольчика торговец. Он как-то неуверенно посмотрел на меня, так до сих пор не решив, как ко мне относиться. Торговец не мог осознать, потерял он от знакомства со мной или что-то приобрел.

— Удачного вам дня, мэтр Казоир, — максимально доброжелательно улыбнулся я в ответ.

Кстати, странное имя для торговца книгами. Казоир на кельтском языке означает «воин». Что же касается наших обращений друг к другу, здесь тоже имелись свои тонкости. Мастеров, как обычных, так и магических, называли просто «мастер», торговцев выделяли словом «мэтр», ну а воинов любого ранга называли «воями».

Больше не говоря ни слова, я спустился в подвал. Но не стоит думать, что слово «подвал» подразумевало сырость и мрак. В этом подвале было сухо и светло. Причем, чтобы не повредить страниц ценных рукописей, использовались магические светильники. Эти своеобразные артефакты были похожи на шары фосфоресцирующего пластика, но давали несоизмеримо больше света.

В подвале уже находились три человека — два молодых студиоза и клерк средних лет.

Нужная мне книга была довольно приметной, так что долго искать ее не пришлось. Присаживаясь за один из двух оставшихся свободными читальных столов, я улыбнулся. Еще два месяца назад здесь не было ни этой мебели, ни этих читателей. Столкнувшись с проблемой дефицита информации, я отправился в книжные лавки. К этому времени мне хоть и по слогам, но удалось разобраться с письменным брадарским.

Увы, все оказалось намного хуже, чем я ожидал. Печатных книг было в изобилии, но все они представляли собой увеселительные романы, а вот серьезные труды в этом мире было принято писать от руки. В чем причина подобного казуса, непонятно. Хотя можно предположить, что из-за малочисленности читательской аудитории гонорары писателям могли держаться на солидном уровне лишь благодаря высокой цене за один экземпляр, а подобный подход обеспечивал эту цену, по крайней мере мне так казалось на тот момент.

Увы, такой метод хранения информации сильно затруднял мне поиск нужных для жизни в другом мире сведений. Как таковых библиотек здесь не было, если исключать частные и университетские, куда меня никто не пустит. Именно поэтому пришлось обратиться к мэтру Казоиру. Сначала он упирался, но, увидев, как я обращаюсь с книгой, вооружившись тонкими шелковыми перчатками, душа торговца дрогнула — получить немного серебра на пустом месте оказалось слишком уж соблазнительным.

Посмотрев на своих соседей, я улыбнулся еще раз — уверен, услуга проката книг скоро появится и в других лавках.

Так, теперь займемся чтением. Конечно, подмывало сразу поискать одного из названных Ровеной авторов, но вдали от ее прекрасных глаз любовная лихорадка оставила меня, не мешая здравому смыслу.

Почти полтора месяца постоянных посещений этого подвальчика облегчили мой кошелек, но при этом не только улучшили познания в языке, но и обогатили важной информацией. Начал я с географии. О том, сколько континентов имел этот мир в действительности, прочитанные мною книги умалчивали. Хорошо исследован был только один, еще об одном свидетельствовали диковинные предметы, рассказы мореплавателей и чернокожие рабы. Также ходили мифы о Восточном континенте, но это были только слухи.