Босс знает лучше (ЛП) - Старр Матильда - Страница 11

Языком играю с горошинами сосков. Чуть прихватываю зубами, тогда как хочется прикусить, потому что мое, только мое — сейчас и здесь в этом чертовом сне. Его руки лежат на моей талии, сжимают при каждом моем движении, а я спускаюсь все ниже, собираясь добраться до самого главного. Царапаю ноготками торс, считаю кубики, довольно улыбаясь. Снова нахожу его губы и снова целую, задыхаясь от нежности. Моя рука соскальзывает вниз — к пряжке ремня. Пальцы не слушаются, но остановить себя уже не в силах.

— Инна… Вы уверены? — эти слова явно даются ему с трудом, да любые слова сейчас давались бы с трудом, ведь для этого нужно разрывать поцелуй, который кажется невероятной необходимостью, величайшей потребностью.

— Конечно… — я тихонько смеюсь, крепче прижимаясь к нему. — Это ведь просто сон. Во сне можно всё…

Я снова его целую. Никаких сомнений! Наяву поцелуи не бывают такими восхитительными, такими желанными, страстными и одновременно нежными.

— Нет, Инна, — он нехотя отстраняет меня и смотрит в глаза. — Это точно происходит наяву. Даже не сомневайтесь. Я лучше знаю.

Я снова смеюсь. Ну и глупый же! Наяву он гораздо умнее.

Я целую его в щеку, коротко и нежно.

— Босс знает лучше, да? — улыбка не сходит с губ. — Ну подумайте сами, Дмитрий Викторович: мы пошли инспектировать склад ночью, считали тут коробки, оказались заперты, и вместо того, чтобы вызывать МЧС — улеглись спать прямо на тюках с продукцией. Такое может быть только в очень дурацком сне!

Кажется, он немного переменился в лице.

— Нет, вы не подумайте… Все что было потом уже не дурацкое… — попыталась я спасти ситуацию. — Это…

Черт, в предыдущих снах все было проще. Там Дмитрий Викторович не пытался вести со мной беседы, а сразу срывал одежду и мы окунались в пучину страсти. Почему же сейчас он ведет себя так нетипично?

Ох ты ж черт!.. Догадка, которая меня озарила, была ужасна.

— Инна, это не сон, — снова глухо повторил Дмитрий Викторович.

И я почувствовала, как медленно сползаю по тюку вниз, на пол — куда-нибудь туда, где я могу спрятаться от его взгляда — серьезного и уверенного.

Этот Дмитрий Викторович не станет срывать с меня одежду и забрасывать мои ноги к себе на плечи. Потому что сейчас он говорит чистую правду. Это совсем не сон. Мамочки… как же я вляпалась!

Мысли кружились вереницей — одна другой ужаснее. Все, что случилось, теперь выглядело совершенно в другом свете. А ведь он спал… Это я первая начала, я перебралась к нему и прижалась во сне, я сама его поцеловала — и целовала до тех пор, пока он не откликнулся.

Ох ты ж черт!

И что теперь он обо мне думает? Он-то знает, что у меня есть жених. Да и как не знать, если я о нем часто говорила… И звонила ему с работы, чтобы узнать, как дела, сказать что-нибудь хорошее, напомнить, что суп в холодильнике.

И за кого он меня теперь принимает? О боги, как теперь смотреть ему в глаза?

Дрожь охватывала тело, а колкий страх мурашками изрисовывал спину, пробираясь диким ужасом куда-то прямо в душу. Хотелось проснуться. Вот сейчас мне действительно хотелось проснуться и облегченно выдохнуть, что все это был всего лишь кошмар. Дурацкий кошмар, в котором я сама накинулась на своего начальника!

Паника захлестывала, топила благоразумие. Хотелось немедленно спрятаться, скрыться, да хоть сквозь землю провалиться, лишь бы избежать оправданий, невнятного разговора, самой ужасной беседы в моей жизни.

— Инна, вы же не собираетесь прятаться там вечно… — раздался голос Дмитрия Викторовича, а следом за этим — характерный скрип. Так, кажется, босс собирается извлечь меня из убежища. А я совсем-совсем не готова встретиться с ним взглядом. Да я же сгорю от стыда. Просто вот вспыхну как спичка!

Вот бы сработала сигнализация и сюда воровался отряд ОМОНа. Или пусть бы землетрясение, наводнение, нападение инопланетян… В общем, все что угодно, только бы не объяснять боссу, с чего это я на него набросилась и почему считаю, что во сне лезть к нему под рубашку и расстегивать брюки — совершенно нормальное дело.

Помощь подоспела вовсе не со стороны стихийных бедствий и правоохранительных органов.

Не успел босс добраться до меня и заглянуть-таки в глаза, как в двери заворочался ключ, а через минуту на пороге склада появился здоровый бородатый мужик — видимо, тот самый Алексей, который помогал Дмитрию Викторовичу в его расследовании.

Обнаружив нас на тюках, он даже не удивился. И тому, что я рядом, — тоже. Он, похоже, вообще мало чему был способен удивляться. Мне бы сейчас его спокойствие!

— Ну как, не замерзли? А что вы так скромно сидите? Надо было пошустрить тут. Вон у кладовщика в подсобке и чайник, и кофе, и сахар, и пледы какие-никакие есть… Могли бы с комфортом устроиться!

Никогда ни одному человеку я не была так рада, как этому шумному говорливому бородачу. Необходимость объясняться с боссом прямо сейчас отпала. А потом… потом будет потом. Зачем об этом думать сейчас?

Я сдержанно поблагодарила спасителя, Дмитрий Викторович пожал ему руку, и все закончилось благополучно. Не считая того, что теперь, наверное, я никогда больше не смогу посмотреть в глаза своему боссу. Впрочем, нет. Один раз это сделать все-таки придется.

Отзывчивый Алексей вызвался доставить нас в гостиницу. И это тоже было очень кстати. Я тут же прыгнула на переднее сидение — чтобы не находиться рядом с начальником. Это было бы просто невыносимо.

Но мое везение закончилось сразу же, как только мы выбрались из машины Алексея и вошли в холл гостиницы.

Дмитрий Викторович ухватил меня за плечи и мягко, но уверенно развернул лицом к себе.

— Инна, может быть, мы все-таки обсудим то, что случилось? Или вы и правда теперь собираетесь от меня прятаться?

— Я… — смотреть в глаза босса было невыносимо, но я это сделала. — Простите, но я не могу. Может быть, вы отпустите меня. Домой… Я хочу уехать.

Уехать и разобраться, что происходит в моей чертовой голове! И ведь это уже даже не психоаналитик! Это прямой путь к психотерапевту!

— У меня там… — я не договорила.

У меня там жених, о котором я совершенно не помнила этой ночью.

— Хорошо, — сказал босс. — Отправляйтесь домой.

Вот так просто? Почему-то я почувствовала глубокое разочарование. Оно омыло сердце холодной волной, вынуждая плечи окончательно сникнуть. А на что я, собственно, рассчитывала? Что он будет уговаривать меня остаться? Глупо.

— Пересчитывать коробки уже не придется. Местный филиал ждут кое-какие кадровые потрясения, но с этим я вполне справлюсь сам. Так что вы правы, отправляйтесь домой в офис, будете держать круговую оборону и объяснять всем, почему начальство отсутствует.

Он улыбался своей обычной улыбкой, будто подписывал молчаливое согласие считать инцидент исчерпанным.

— Спасибо.

Я даже толком не знала, за что говорю спасибо. То ли за то, что отпускает меня из командировки на день раньше, то ли за то, что не настаивает и не обсуждает то, что произошло сегодня ночью. Не заставляет меня краснеть и сбивчиво объясняться.

Собраться было нетрудно. Поменять билет — тоже. Я выехала из гостиницы пораньше. Лучше уж проторчать полдня в аэропорту, чем быть приглашенной, к примеру, на обед (заботливый босс запросто мог решить, что питание подчиненной — это зона его ответственности) и там опять чувствовать себя так неловко, что хуже не бывает.

Я летела в самолете, надеясь, что все, что произошло в этом провинциальном городке, где-то там и останется. Как там говорится? Все, что происходит в Лас-Вегасе, остается в Лас-Вегасе?

Но, как ни странно, оно не хотело оставаться. Воспоминания лезли в голову непрошенно и настырно. Ведь это я думала, что все — сон. Боже, какая глупость…

А Дмитрий Викторович? Нет, не тот, который мне снился, а настоящий? То, как он целовал меня, то, как он меня касался, то, как у меня от этого перехватывало дыхание… Все это тоже было таким настоящим, таким естественным…