Враг - Лисина Александра - Страница 19

— Нет, — снова покачал головой староста. — Они действовали как единое целое, в жизни такого не видел! И готов чем угодно поклясться: волки четко понимали, чего хотят! Отсекли нас от леса, как неразумных детей! Но вожака я нигде не заметил.

Рыжий и Аркан озадаченно переглянулись, а Молот почесал затылок.

— Хочешь сказать, вас тут заперли? — недоверчиво переспросил герр Хатор, и старик удрученно кивнул.

— Держат, как курей в клети, но каждую ночь все равно приходят. Будто развлекаются. Ров копать ни разу не помешали, бревна для тына тоже позволили взять, и мы уж понадеялись, что дело выгорит — отобьемся, справимся. Но когда три дня назад Ивар попытался к реке пробиться — мигом появились. Еще большим числом, чем прежде, и моментально перекрыли дорогу. Хорошо хоть, что не сожрали.

— Звери были крупные? — негромко поинтересовался из темноты новый голос, и от ближайших домов бесшумно отделилась стройная фигура.

— Нет, господин, совершенно обычные, — с почтением поклонился староста, моментально сообразив, с кем свела его судьба. — Только действовали очень уж слаженно. Почти по-военному четко.

Таррэн подошел ближе, сделав вид, что не заметил вспыхнувших гневом глаз: Белик при его появлении только что не зашипел, однако суровый дядька следил очень внимательно, и лишь поэтому недовольный пацан смолчат.

— Среди них были самки? — снова спросил темный.

— Да мы как-то не проверяли… — откровенно растерялись селяне.

— Первым напал самец?

— Нет, господин, — совсем непонимающе посмотрел на эльфа староста. — Они все сразу накидывались, а в последние дни стали приходить каждую ночь, и воют, воют…

— В какое время это происходит?

— Да, почитай, ровно в полночь.

— Надо же, какие грамотные волки! — язвительно заметил Белик, благоразумно держась от ненавистного эльфа подальше, но тот его снова проигнорировал.

— За забор рвутся?

— А как же! Каждую ночь, считай, к домам лезут… Ох, простите, господин. — Под пристальным взглядом зеленых глаз Аарон испуганно вздрогнул. — Простите дурака, что сразу в дом не пригласил! Пожалуйте, располагайтесь. Мы всем, чем можем…

— Не надо, — едва заметно поморщился эльф. — Укройте лучше коней, да семьи спрячьте, пока еще есть время. А сами оружие берите — все, что найдете, и отправьте кого-нибудь к забору, чтобы следил за лесом.

Снаружи, как услышали, истошно завыли сразу на несколько десятков голосов — пронзительно, злорадно, с каким-то предвкушением и едва сдерживаемым нетерпением.

Таррэн удовлетворенно кивнул и обернулся к встревоженному купцу:

— Боюсь, нам не удастся сегодня отдохнуть, герр Хатор.

— Да я уже понял. Аарон, собирай всех, кто еще держится на ногах, — будем решать, как быть дальше. Гаррон, укройте коней и займитесь обороной. До полуночи есть немного времени, мы должны успеть.

— Сделаю, — кивнул южанин и умчался в темноту.

— Белик, ступай в дом, — приказал Дядько. Строптивый юнец скривился, но возражать не стал и послушно направился за одним из местных, обогнув по широкой дуге задумчивого сверх меры эльфа и обоих его светлых собратьев. Тревожно принюхивающегося Карраша сноровисто расседлал сам, после чего знаком велел отправляться в конюшню, шепнул что-то коню на ухо и, наконец, скрылся в дверях двухэтажного бревенчатого дома. Следом торопливо юркнули обе дочери купца, побледневшая до синевы Лилька, которой все это ужасно не нравилось, и решительно поджавшая губы повариха.

В доме, куда староста определил гостей, было опрятно, сухо, тепло, но как-то тоскливо. Не горел огонь в очаге, не трещали весело поленья, не томился в печи горшок с кашей, не слышался гомон детских голосов. Даже вездесущие мухи сновали под потолком так тихо, будто боялись привлечь к себе внимание.

Милейшая донна Арва вошла внутрь с таким видом, словно намеревалась грудью перекрыть все входы и выходы и, если понадобится, любимой скалкой так отходить возможных налетчиков, чтобы мерзкие твари навсегда зареклись связываться с невинными дамами, к которым она, безусловно, причисляла и себя.

— Почему печь не топлена?! — с ходу накинулась она на обомлевшую от такого напора хозяйку.

Усталая, измученная постоянными тревогами женщина в застиранном сарафане аж подпрыгнула на месте от неожиданности и испуганно обернулась к гостям.

— З-здравствуйте…

— Я спрашиваю, почему у тебя печь не топлена?! — грозно придвинулась дуэнья. — Девочки с дороги, устали, да и помыться надо, а тут даже воды нет!

— Тише, тише, драгоценная моя донна, — успокаивающе сказал Белик, направившись к лестнице, ведущей на второй этаж. — Просто в деревне кончаются дрова, и милая женщина не может в полной мере оказать гостеприимство, которого вы, несомненно, достойны. Дерево у них сейчас на вес золота, а с едой и вовсе беда. Скажите, сударыня, когда вы в последний раз нормально ели?

— Н-не помню… — сдавленно прошептала женщина. — Месяц уже, как волки проходу не дают. Муж на охоту выйти не может, зерна в этом году еще нет, овец и почти всех кур задрали, корова осталась одна-единственная, да и ту в доме приходится держать. А сына… моего Митяя…

У нее вдруг сорвался голос, и грозная толстуха сразу сдулась: давить на измученную страхами женщину было, по меньшей мере, низко. Переменившись в лице, Арва поспешно закрыла рот и отвела глаза, бочком протиснувшись в дверной проем. Белик же спрыгнул с нижней ступеньки и совершенно неожиданно обнял задрожавшую от пережитого женщину, усадил на ближайшую лавку и сочувственно погладил напряженные плечи. Хозяйка безвольно обмякла и, не выдержав, всхлипнула, а затем разрыдалась в платок — тихо, обреченно.

— Не знаю, сколько это еще будет длиться… дети уже не встают с лавок… только вчера еще один малыш погиб… полгодика всего… совсем кроха. Остальные тоже слабеют, но терпят. Если начнут падать мужчины, не выживет никто. Их только и кормим… а волков с каждым днем все больше. Каждую ночь уже приходят, скребутся снаружи, кого достанут — задерут, но никогда не едят. Просто убивают. Будто издеваются…

— Какой ужас! — вздрогнула Илима и, присев рядом, порывисто обняла плачущую женщину. — Не бойтесь, с нами сильные воины. И эльфы, а лучше них нет никого во всем мире. Они непременно помогут, да и мой отец не оставит в беде. Честное слово!

— Эльфы? — Хозяйка неверяще подняла заплаканные глаза. — Настоящие?! Да зачем мы им…

— Они отличные воины! И не останутся в стороне, когда гибнут невинные люди! Белик, скажи! Они ведь не бросят нас, правда?

Юноша сжал челюсти так, что на скулах заиграли желваки, но под умоляющим взглядом красавицы все-таки с усилием выдавил:

— Да. Наверное.

— Спаси вас небо! — прошептала хозяйка. — Меня зовут Сильва. Хоть и в недоброе время Создатель привел сюда ваш караван, но я все равно рада вас видеть. Будьте как дома. Пойдемте, я покажу комнаты… берите, какие хотите, все равно нас только двое и осталось: я да Ивар.

Сильва быстро поднялась и торопливо направилась на второй этаж, где обнаружилось сразу пять уютных комнат — просторных, тщательно убранных, с удобными кроватями и простой деревянной мебелью. Осмотрев предложенное, девушки с благодарностью заняли две ближайшие комнаты рядом с лестницей, донна Арва выбрала смежную, чтобы иметь возможность неусыпно бдеть за подопечными даже здесь, а Белику неожиданно приглянулась дальняя комнатушка. Совсем небольшая, но очень уютная, какая-то по-домашнему теплая, с затейливой резьбой на ставнях и заботливо связанными половичками на тщательно оструганном полу. С потолка свисали деревянные фигурки зверушек, на столе стоял засохший букетик цветов, а яркие занавески навевали смутную мысль о ласковом и беззаботном детстве.

— Это Митяй делал, — тихо призналась Сильва, с нескрываемой нежностью оглядывая старательно вырезанные фигурки. — Он жениться хотел по осени, деток завести, вот и… славный был резчик.

— Простите, я, пожалуй, переночую в другой, — вдруг попятился Белик.

— Нет-нет. Я буду рада, что хоть кому-то эти стены подарят спокойный сон. Нам-то теперь все равно, а ты оставайся. Митяю было бы приятно.