Враг - Лисина Александра - Страница 24

— Точно! Отходят! — гаркнул от окна Весельчак, на мгновение высунувшись наружу. — Ирбис, ты слыхал? Можешь просыпаться — они бегут! Иди догоняй, а то так и не зарубишь никого!

— Идиот, — мрачно констатировал перемазанный до ушей волчьей кровью воин и смачно сплюнул на загаженный пол. — Сейчас я тебя выкину наружу и посмотрю, действительно ли они ушли или там осталась парочка недобитых.

— Злой ты, хоть и лысый… Скольких мы забили? Сто? Двести?

— Торк знает. Я насчитал полторы сотни, но это только с нашего окна, а сколько еще осталось снаружи… сходи и проверь.

Схватка как-то сама собой затихла. Последние звери в последний раз сунулись внутрь, но схлопотали по мордам, обиженно взвыли и убрались обратно. Больше никто не полез.

Таррэн медленно опустил клинки, на которых почему-то не осталось ни малейших следов крови, и, убедившись, что никто больше нападать не собирается, обернулся к настороженно озирающемуся Стражу:

— Как считаешь: все?

— Похоже.

— Но почему они ушли? — нахмурился эльф, чьи чуткие уши различили удаляющийся шорох множества лап. — Может, ты ошибся, Урантар, и скоро будет третья волна?

Дядько покачал головой и убрал меч.

— Поверь: они больше не придут. Можно выходить и добивать тех, кто не успел убраться.

— Почему?

— А ты разве не слышишь? — насмешливо хмыкнул Страж.

Люди и эльфы с одинаковым непониманием переглянулись. Снаружи, словно в ответ, послышался тоскливый, но уже удаляющийся вой, словно звери неожиданно передумали уничтожать деревню и теперь растерянно бродили по опустевшей улице, не совсем понимая, кто они и зачем сюда явились.

Кто-то из них недоуменно озирался, кто-то угрюмо щерился, кто-то подыскивал достойных кандидатов, чтобы сорвать накопившееся раздражение. Вскоре до застывших в страшном напряжении людей донеслись первые звуки свар, вполне узнаваемый шум от сталкивающихся тел, раздалось жалобное повизгивание… Жуткие противники всего за несколько минут из слаженной команды, способной в лепешку раздавить небольшую деревеньку, превратились в банду мародеров. Причем это случилось так неожиданно, что заставляло усомниться в реальности происходящего.

— Оборотень заткнулся! — ахнул Гаррон, наконец-то сообразив, что именно не так. — Его больше не слышно! Ирбис, послушай-ка!

— Точно! — приятно удивился мечник, выставив ухо в окно. — Похоже, ушел. Обломал о нас зубы, ирод мохнатый.

Присутствующие с непередаваемым облегчением выдохнули.

— Туда ему и дорога, проклятому!

Дядько неторопливо вытер испачканное лицо, закрыл измочаленную в щепы заднюю дверь и прошел через горницу. Конечно, по пути ему пришлось немало потрудиться, распихивая гору трупов, что осталась после недолгой «разминки» темного, но он, поднатужившись, справился. Затем толкнул повисшую на одной петле створку, брезгливо отряхнул рукав и, выглянув наружу, с нескрываемым удовольствием втянул носом свежий воздух.

— Вот и ладно…

Люди, поколебавшись, гурьбой высыпали следом, настороженно озираясь и инстинктивно сгрудившись вокруг невозмутимого Стража.

Неужто справились? Выжили? Одолели волкодлака с его кошмарным войском?!

При виде гигантских завалов из мохнатых, изрубленных до неузнаваемости тел, оскаленных морд, обрубленных лап и хвостов селяне звучно сглотнули. И только сейчас, похоже, поняли, от какого ужаса их избавили неожиданные гости. Повсюду виднелись разломанные заборы, разрушенные будки, подрытые стены изб, клочья шерсти и горы всяких вещей, вытащенных зверями из соседних домов и нещадно попорченных острыми клыками. Забрызганные кровью до самых окон стены осажденного дома имели такой вид, будто волки в бешенстве глодали прочное дерево, намереваясь хотя бы так добраться до ненавистных смертных. В одном месте нашелся незаконченный лаз, по которому волки намеревались попасть в подвал. Если бы звери только сумели…

Староста побледнел и плавно опустился на изрытую когтями землю.

— Спаси нас боги!

— Так, разбейтесь на группы по трое и внимательно осмотрите дворы, — властно распорядился Дядько, сделав недвусмысленный знак переглядывающимся воинам. — Всех, кого выловите, убивайте на месте, но если сбегут — гнать до победного не надо. Проверьте подвалы, подполы, амбар, хлев и все до единого сараи. Закройте ворота и успокойте людей. Аарон!

— Да, господин, — уважительно отозвался староста.

— Бери своих мужиков, возвращайтесь на стены на случай, если я ошибся и волки все-таки рискнут снова появиться. Если возникнет хоть малейшее подозрение — крикнете. Да… и скажи своим, чтобы на конюшню не совались. Я проверю сам.

— А оборотень?

— Как раз иду за ним.

Староста во все глаза уставился на седовласого, но Дядько лишь перехватил поудобнее ножны и направился к наполовину распахнутым воротам. Таррэн недолго подумал, но решил не упускать шанса узнать о Страже побольше и последовал за ним.

— Неразумно, — дружно вздохнули светлые.

Ну куда его понесло? Зачем опять рисковать? И ради кого? Ради смертных, с которыми по жизни никогда больше не встретишься? Но терять собрата таким глупым образом они не собирались, а потому поколебались и, оставив давнюю неприязнь, присоединились к небольшой процессии.

Дядько только хмыкнул, заметив, что совершенно неожиданно обрел компанию, но деревню покинул не сразу — сперва, как и обещал, заглянул на конюшню. Вернее, осторожно приоткрыл тяжелую створку, тоже изрядно попорченную волками, расслышал изнутри предупреждающее ворчание и негромко бросил в темноту:

— Карраш, это я. Ты там как?

В ответ послышалось сердитое фырчанье, а затем — цокот копыт, сопровождаемый всхрапыванием дорассцев и той части скота, которая не вместилась в амбар и которую предусмотрительный Страж посоветовал запереть именно здесь. Кажется, свирепый гаррканец не подвел: с теми хищниками, что все-таки сумели прорваться внутрь, он отлично справился.

Эльфы машинально попятились, когда поврежденные волчьими зубами ворота разлетелись от мощного удара изнутри и на улицу вырвался… нет, по здравом размышлении они все-таки сообразили, что это был Карраш. Но в самый первый миг, когда на них грудью поперло покрытое с ног до головы липкой кровью чудовище — с грозно оскаленной мордой, всклокоченное, с торчащей дыбом шерстью, злое, как сто хмер сразу, и чем-то дико недовольное — они смогли воочию убедиться в абсолютной верности недавнего изречения Дядько: на миг гаррканец действительно показался им настоящим демоном.

— Тихо, тихо, Карраш. Все хорошо, волки ушли, — преувеличенно ласково повторил Дядько, не делая попытки подойти ближе. — Тебя не ранили? Все нормально? Ничего не болит?

Завидев знакомое лицо, конь перестал щерить зубы.

— Ну и славно. Все в безопасности, а ты просто молодец. Траш будет тобой гордиться. И Белик тоже… ну, не сердись, не надо. На тебя же можно было положиться? Вот видишь. Ты и в самом деле молодец…

Карраш глубоко вздохнул и наконец прекратил гневно сопеть, как-то весь сдулся, ужался до прежних размеров. После чего несильно куснул Стража за плечо, помотал головой, стряхивая с морды багровые капли. А потом неприязненно покосился на застывших в полном изумлении перворожденных и, сверкнув хищными глазами, внятно рыкнул. Словно предупредил: не лезьте!

Седовласый смело потрепал могучую холку гаррканца. Тот, в свою очередь, позволил проделать с собой эту вольность, и напряжение сразу спало.

Таррэн мельком заглянул в конюшни, но даже так в глаза бросились страшные разрушения. От стойл, когда-то разгораживающих немаленькое пространство, теперь осталось одно название. Деревянные обломки в бесчисленном множестве валялись на полу, старая солома была нещадно вытоптана, а местами еще и заляпана бурыми пятнами. Точно такими же, что в изобилии виднелись на стенах, стропилах и даже на покрытой дранкой крыше, будто тут резали стадо свиней. Причем делали это одним и очень тупым ножом, из-под которого кровь хлестала, как из переполненного бурдюка. Посреди всего этого разгрома сиротливо возвышались две горки исковерканных волчьих тел, по которым будто рыцарская конница прошлась — хорошая такая конница. Рядом алели огромные лужи крови и валялись обрывки конской упряжи (видимо, сорвали с крюков во время боя). Чудом уцелевшие овцы, несколько десятков перепуганных скакунов и две буренки нервно дрожали в дальнем углу, не в силах не то что голос подать, а даже просто пошевелиться. И над всем этим плавно витала густая пыль, невольно наводящая на мысли о недавно бушевавшем урагане…