Что-то не так (СИ) - "gaisever" - Страница 39

Вдруг море трупов и океан снега вокруг оборвались. Ддейхерг и Марк ввалились в какое-то помещение, размеры которого так же не определялись как те загадочные подземелья. Ддейхерг, в своих «линзах», заскакал дальше; Марк был вынужден двигать за ним, не разбирая вообще ни зги.

– Знал бы ты, мой хромающий друг, как все это мне надоело. То слепнешь от света, то слепнешь от тьмы. И, что характерно, ни единственный шаг, ни в свете, ни в тьме, не приближает тебя к пониманию сути происходящего. О, как...

– Мокхе́йммде!

Марк споткнулся обо что-то опять мягкое и упал, выставив руки вниз. И левой ладонью чуть не порезался – то ли ножи, то ли лезвия, как-то хитро изогнутые, то ли... Пальцы нащупали тонкую грань. Похоже, шлем «черных» – Гиттаха, иже с ним Ддейхерга, кого еще там иже с ними! А рядом, похоже, труп бывшего обладателя.

– То́неммд’ендде́ймгем, мокхе́йммде, – Ддейхерг вздернул за воротник, вцепился в плечо, потащил, заскакав на здоровой ноге.

Через три метра Марк споткнулся об очередного лежащего. Перескочив, наступил на некий предмет – хрустальный звон рассыпался по подземелью (эхо – стены, значит, недалеко); предмет откатился, звон стих.

– А́йвессе́ммде, – Ддейхерг притормозил своего спутника, взял ладонь и протянул вперед – холодный шелк кладки.

Затем потянул вправо, запрыгал; Марк поплелся за ним, следуя рукой стене.

– Мокхе́йммде!

Опять труп.

– Ххо э́йнеле́ммдерт.

Через минуту значение реплики прояснилось – впереди обрисовался серо-фиолетовый прямоугольник – выход из мрака в сумерки. Наконец вышли на свет. Они оказались в узком проеме, метра три; с запада и востока – высоченные стены; над головой – полоска далекого неба, серо-сиренево-синего, с юга на север; в стене напротив – такой же прямоугольник, ведущий в очередной мрак.

Ддейхерг потащил Марка направо, снова на север. Они скакали так минут пятнадцать – ничего кроме полированного перламутра кладки под ногами, по стенам, и полоски неба в огромной выси. Опускался очередной вечер, снова становилось темно. Небо в выси сливалось со стенами, кладка по сторонам – словно стекала под ноги, вместе с последним угасающим светом, и растворялась в полотне пола.

– Мы где? – не выдержал, наконец, Марк, и свободной рукой обвел над головой круг.

– Ле́йнгерге́ммех Рейсс-сойте́дде.

– Вот как?! – Марк даже остановился. – То есть – мы все-таки здесь? – заковылял дальше. – Все-таки я сюда попал?.. Куда, вроде, и шла Эйнгхенне?.. Знаешь как мне надоело уже тут шляться! Даром что по таким дорогам. Но сколько можно ведь... Как неприкаянный... Вы-то все тут вроде как дома... Все, я тоже буду искать себе угол. Жить где-то надо. Раз уж сюда попал. Блин, как тяжела, оказывается, судьба попаданца. Вроде читанешь что-нибудь про попаданцев – тут тебе в принцы, там в демиурги, все пред тобой трепещут, все под тебя ложатся, все местные королевопринцессы в частности. А у меня в жизни все через анус. Вот, раз в жизни попал – и опять что-то не так. А то и вообще все не так. Все не как у людей. Даже попасть по-человечески не получается! Какой-то я, блин, убогий. Но ничего не поделаешь. Видать, все-таки карма.

Ддейхерг все внимательно выслушал, но ничего не сказал.

И вот вечер снова сгустился и перешел в ночь, и снова стало темно хоть выколи глаз. Небо в проеме над головой затянуто тучами; нереально густых и сочных здесь звезд и туманностей, от света которых кладка мерцала словно светилась сама, – ничего нет. Здесь, сейчас, под небом при полном отсутствии света, Марку ясно представилось как жили люди в доэлектрический век.

– Ты знаешь что такое факел? – он напрягся, припомнил: – Рехх... Кажется так. Огонь, только на палке, – отцепился, очертил жестами воображаемый факел.

– А́йсеке́нгдетт ведхе́тт, – Ддейхерг указал большим пальцем за спину. – Айка́тт-ре, – указал еще раз, – рга́ххеммдетт.

– А́йсек, понятно. Ну да, откуда тебе знать про факел. Деревня. Я ничего не вижу! Меня все это достало! Я хочу, наконец, покоя! Хочу поучить язык, наконец! Если уж я тут останусь... Я уже и писать даже умею! Не веришь? Смотри!

Он достал из внутреннего кармана заветный свиток – и снова остолбенел. Свиток светился. Развернул лист – горящий серебристым жемчугом фон, на нем мягко-сочные буквы (емкие, лаконичные, какие-то даже «скупые» в своем начертании) – глазу комфортно, не хочется отводить, так бы смотрел и смотрел...

«Экран» светился достаточно ярко – глазам, прекрасно привыкшим к мраку, он мог послужить полноценным «фонариком», вполне помогавшим идти во тьме. Светился ярко и чисто – кладка по сторонам заискрилась неизбывным узором. И вот впереди проявился очередной прямоугольник входа, и снова стало понятно, что дальше снова придется идти одному. И что-то – сейчас для Ддейхерга – снова делать.

– Ну, я все понял. Но ты не забывай, что у меня твой шарик, ттайргес, – он тронул карман. – Куда я его должен воткнуть сейчас?

Ддейхерг просунул руку за пазуху – вынул цепочку, замерцавшую в мягком свете листа характерным багровым золотом. На цепочке засияла «монета». Герб-схема на ней отличалась от до сих пор встреченных – на той первой «монете» Гессеха, на «станциях», на воротах города, на том «офисе» с башней. И рисунок, и цветовой узор здесь были другие.

– Ненге́йсете́йт! – Ддейхерг поднес «монету» аверсом Марку к глазам, затем постучал пальцем себе по лбу. – Кайли́ссарг. Кай-лисс-арг.

Марк повторил – так же медленно и отчетливо. Ддейхерг кивнул, забрал «стилус» и мерцающий лист, начертал, поддерживая лист ладонью, девять букв.

– Эре́тт э́йллетте́ртентдем, – сунул «монету» Марку почти в самый глаз. И затем убрал обратно, за пазуху.

– Э, ты что!... Это что – не подарок?! За все оказанные услуги? Сколько я тебя волоку? Хотя ты меня да, тоже...

– Ките́йммед тта́йргес эре́хх, – Ддейхерг указал на карман с шариком. – Кайли́ссарге́хх-тхеэ.

– Тта́йргес эре́хх – ха, а я понял! Шарик отдать ему! Мне надо найти этого чела и отдать ему вашу стекляшку. А эта батарейкомонета, или монетобатарейка, я понял, – как бы пароль? Или типа наводка? Если ты забираешь свою, то, надо думать, показал просто, чтобы я знал этот герб. Хотя это больше покатит за какое-то наноустройство. В общем, у него должна быть такая. Где этого чела искать? Твоего Кайли́ссарге́хх-тхеэ?

Ддейхерг подковылял к проему. Марк за ним, выглянул. Пространство за очередной стеной было организовано очередным необычным образом. Прямоугольник выводил на площадку-квадрат со стороной девять метров; напротив, в такой же бесконечной (вверх, вправо, вниз, влево) стене – такой же черный проем. Поперечная щель, между стенами, шириной равнялась стороне квадрата; таким образом получалось, что западный и восточный края площадки образовывали балконы – характерный ажурный парапет высвечивается листом на угольном фоне бездны. По углам – обязательный шахты «лифтов»; сверху – обязательный эйргедд – паутина алмазных граней блестит в агатовом мраке.

– Се́йместтест, айне́хх та́хдеххе́ммдетт-со, – Ддейхерг указал на очерченный паутиной невидимый многогранник.

– Можешь не объяснять. Мне нужно найти типа которого зовут Кайлиссарг, и отдать ему тта́йргес. Два вопроса. Первый – где искать типа которого зовут Кайлиссарг? Ключ, ориентир? Или герба на твоей монетке достаточно? Второй – Эйнгхенне?

– Ка́йлисса́ргде ддаассо́стгет Э́йнгхеэнне́йм, – Ддейхерг усмехнулся – и на этот раз усмешка была добродушной (а, может быть, даже не собственно усмехнулся, а такая усмешка была у него вместо улыбки). – Отт кисто́стде ка́йггенгге, эра́нгде-ла. Таахейнгет! – он толкнул Марка вперед.

– Ладно. Эра́нгде-ла – как скажешь. Но ты хорошо понимаешь что с тобой будет, если ты меня прокинешь. Ладно, бывай! – он хлопнул Ддейхерга по плечу.

– Ладно бывай, – сказал тот и так же хлопнул в ответ.

– Надеюсь у меня также сносный акцент, когда я пытаюсь по-вашему... Все, я двинул.

Марк отвернулся, воздел светочем мерцающий лист, и стал пересекать площадку. Эйргедд над головой сверкал всем миллионом граней. За плоскостью новой стены лист вдруг погас. Глаза, хорошо привыкшие к этому свету и различавшие все детали, снова стали беспомощны.