Иван Васильевич. Профессия – царь! - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 3

- Зачем ты вмешался? – Прошипела мать, когда они остались наедине и убедились, что челяди под дверью нет.

- Ты растерялась и потеряла нить беседы. Бросила вожжи.

- И что?

- Мам. Мы сделали все правильно. Немому дали почетное дело, настолько, что никто не поймет, если он откажется. Ивану – денежное. А Андрея оставили ни с чем. Думаешь в них будет единство?

- А меня кто травить собирался?

- Немой. Но успокойся. Ни ему, ни Ивану резона в том более нет. Пока нет. А Андрею они и сами не дадут дурить. Ведь если ты умрешь, начнется склока великая. Им это сейчас не с руки. Кстати, я говорил тебе, что ты красивая женщина?

Мать осеклась и подозрительно посмотрела на сына.

- Расположи к себе Андрея. Он не устоит если ты станешь ему знаки внимания выказывать. Только до близости не доводи.

- Сынок!

- Мама, я все понимаю. Ты взрослая женщина. Тебе нужен мужчина для удовлетворения естества. Но с ним – не надо доводить до конца. С ним нужно просто поиграть. Если ты понесешь от него за мою жизнь никто и полушки не даст.

- Я… я не хочу об этом говорить.

- Понимаю, - серьезно произнес сын. - Стесняешься. Но что нужно, я сказал. Дальше ты уже сама. Чай я малыш, а не нянька.

Мать поперхнулась от такого заявления. А сын, как ни в чем не бывало попрощался и удалился по своим делам, оставив ее вариться в собственном соку.

Глава 2

 1538 год – 2 декабря, Москва

Солнечный зимний день. Скрипучий снег.

Возок остановился возле небольшой площадки на берегу Яузы, и Елена Васильевна смогла понаблюдать за играми сына. Там, на импровизированном плацу с добротно притоптанным снегом сотня недорослей посадских развлекали своего Великого князя…

Выстроившись в четыре шеренги по двадцать пять человек ребята четырнадцати-пятнадцати лет пытались маршировать. Елена, правда, не знала, что именно они делают . Подростки, оперируя длинными увесистыми палками, двигались под рваный барабанный бой. Удар – шаг. Удар – шаг. И так далее.

- Странная потеха, - произнесла Елена.

- Отчего же? – Удивилась ее мать.

- А что в том хорошего?

- Ты что-нибудь слышала о ландскнехтах? Я их видела в молодость свою. Знаешь зачем палки они вот так держат? Это, мыслю, чтобы привыкнуть к весу длинного особого копья. Его пикой называют.

- Вот как? – Выгнула брови Елена Глинская. – Ты уверена?

- С нашим мальчиком ни в чем нельзя быть уверенным. Но видишь вон того человека, - указала Анна Стефановна на крутившегося вокруг внука худощавого мужчину. – Это Ганс Шмульке. На последней литовской войне  его в полон взяли. А он, сказывают, из ландскнехтов.

- И как он возле сына моего оказался?! Кто его пустил?! – Разозлилась Елена. Ее совсем не обрадовало, что какие-то проходимцы прилипают к сыну. И хорошо если ради корысти. А если их кто подослал для дела дурного?

- Так Ванюша его сам приметил. Как по всяким мастерским стал лазить, так и нашел. Он при Якобе фан Веллерштадте  был. Подсоблял в работах у избы пушечной.

- Ясно, - нехотя кивнула дочь и кивнула возничему. Тот тронул и возок «заскрипел снегом» в сторону потешной сотни…

Прошел ровно год с того знаменательного заседания Боярской думы.

Елена выжила и сохранила свои позиции регента. А вот положение Шуйских существенно ухудшилось. И это при том, что со стороны как самой Елены, так и ее людей никакого явного противодействия не было.

Андрей свет Михайлович наотрез отказался соблазняться. Видимо сказались те три года в холодном подвале, куда его Елена упрятала. Поэтому ему нашли другое приключение – отправили в Пермь наместником, нашептав, что Строгановы золото моют тишком по ручьям. Выехал он, значит, и через три месяца новость пришла о «геройской смерти» этого «славного мужчины»  . Строгановы не поняли его неуемной алчности. А места там глухие, дикие, люду лихого множество. И татары опять же. В общем – погиб Андрейка не за понюшку табака. Но Великий князь о том не печалился. Да и зачем? И врага сгубил, и со Строгановых виру вытряс. Тайно, без огласки. Они ведь понимающие, за убийство наместника, да еще из столь родовитых, можно и головы лишиться всем семейством. Заплатили. Охотно заплатили. Тем более, что Великий князь слишком много не просил.

Василий Васильевич, прозванный за риторические таланты Немым, также отправился в Страну Вечной Охоты. Шестьдесят лет – солидный возраст для тех лет. Он и так своим ходом в относительном покое должен был отойти в ноябре 1538 года, а тут Ванюша его делами нервическими загрузил по самые гланды. Подготовка большого посольства - дело непростое. Да еще в обстановке полного бардака и конфликтов с братом своим двоюродным за скудные ресурсы. Вот он в мае и преставился на глазах у многих. Как стоял, так и упал. Сгорел на службе Государя, как и Андрейка…

В результате этих бед число желающих занять престол Московский сильно уменьшилось. По сути, из совершеннолетних значимых претендентов осталось только двое. Это изрядно перезрелый Иван Васильевич Шуйский, балансирующий на пороге старости, и молодой да горячий Федор Иванович Скопин-Шуйский. Но Иван, прихватив малого сына, отправился в Англию, возглавив посольство, а Федор сидел тихо-тихо, его эти внезапные смерти родичей изрядно испугали. Очень уж они вовремя произошли.

Таким образом всего за полгода кризис власти был успешно преодолен, и ситуация на Москве стабилизировалась. А дальше? Дальше Ванюша смог наконец заняться делами более значимыми, чем попытка выжить в острой обстановке…

- Ты хотел меня видеть? – Спросила Елена, когда, заметив прибытие матери, Великий князь подъехал к ней.

- Да, - кивнул он и выразительно так посмотрел.

Мама нахмурилась, но, откинув мех с колен вылезла из возка и отошла с сыном в сторону.

- Ты не доверяешь бабушке? – Наконец спросила она, когда они удалились шагов на тридцать от всех.

- Нет. Просто там много всякого простого люда. Их обычно не замечают, иной раз и за людей не считают. А зря. Они все видят, все слышат и ежели что узнать нужно – подкупить бедняков проще и легче, чем родовитых да влиятельных.

- Что-то серьезное? – Напряглась Елена, сообразив, что сын ее вытащил в это снежное поле не просто так.

- Мне нужны деньги.

- И ты ради этого звал меня сюда?! – Ахнула мама.

- Ты не спросишь для чего и сколько?

- Обычно ты осторожен в своих тратах. Что тебе потребно?

- Вино и девицы, - «на голубом глазу » произнес восьмилетний Иван. А потом, видя отсутствие реакции, продолжил: – Ты уже поняла, зачем мне эти дети посадские нужны?

- Не до конца. Бабушка твоя сказывала что-то про ландскнехтов.

- Она умная женщина, - улыбнулся Великий князь. – Без крепких пехотных баталий нам никуда. Я хочу для них особую слободу здесь строить, доведя число потешной рати до пяти сотен. Снаряжать их надобно всем. Сама видишь – даже платья на них доброго нет. Клинки надобны, пики, пищали и прочее. Знаю, что дорого. Потому к той слободе потешной мастеровые избы приставить нужно для опытов и кое-каких дельных людей нанять. Кого подрядом взять, а кого переселить сюда, привлекая к службе.