Укроти мое сердце (СИ) - Соловьева Елена - Страница 42

Ах, как бы хотелось забыть все, что связано с Лаэсом. Просто отрезать часть памяти и вернуться домой, как ни в чем не бывало. Не помнить и не сожалеть.

Своей новой бредовой идеей я поделилась с Аром. Специально подкараулила его после репетиции и отвела в сторонку.

- Что случилось, Пантера? - спросил он, удивленный моим поведением. - Или ты хочешь устроить бунт на корабле и выступать вместе со мной вопреки решению капитана?

Какие глупые домыслы! У меня и в мыслях не было подобного. Что у мужчин за странная склонность ― делать поспешные выводы в свою пользу?

- Нет, дело вовсе не в этом, - отмахнулась я. - Хотела поговорить кое о чем, но не хочу, чтобы это стало известно другим членам команды.

- Не вопрос, киска, - расплылся в улыбке Ар. - Идем ко мне в каюту. Там нас точно никто не побеспокоит.

Я слегка поколебалась, прежде чем согласиться. Наше уединение могли истолковать неверно. С другой стороны, друзьям лучше не знать о том, что я собираюсь выбросить их из головы.

Как два заговорщика, мы закрылись в каюте Ара, и я задала вопрос, который обдумывала полночи:

- Скажи, ведь существует способ избавиться от ненужных воспоминаний?

Лицо Ара вытянулось. Он пригладил бородку и кашлянул.

- Понима-а-аю, - протянул задумчиво. - И не осуждаю.

- Так ведь есть способ? - поторопила я. - Мне не рассуждения нужны, а факты. Ирон как-то вскользь упоминал о такой возможности. Говорил, что и сам подумывал почистить память, но ему запретили. Он слишком долго пробыл на Твирене, и если удалить столько сведений, последствия могут быть непредсказуемы.

- Боевая ты девчонка, Пантера. И решительная, - Ар словно не услышал предупреждения. - Способ есть: довольно болезненный и...

Он не договорил, но я поняла, о чем речь.

- И наверняка нелегальный, - закончила его фразу. - Так ведь?

- Ага, - поддакнул Ар. - Выбирай: дорого и безболезненно. Или больно и дешево. Насколько я понял, ты пробыла в космосе меньше года, так что есть шанс вырезать этот отрывок времени из памяти без опасных последствий.

- Лишних кристаллов у нас нет, - вздохнула я, - так что придется потерпеть. Выбираю дешево и болезненно. Переживу. Зато забуду все...

- Как страшный сон? - уточнил Ар.

- Большей частью, - уклончиво отозвалась я и поерзала на стуле, на котором сидела. - Надеюсь, медики не ошиблись, и у Матисы действительно не было никакого вируса. Я все утро чешусь, как блохастая.

Ар расхохотался. Отстранился и выставил вперед руки:

- Если заразишься бешенством, придется везти тебя на Землю в клетке.

- Прекрати, не смешно, - дернулась я. - Случай с Матисой - одно из первых, что мне хочется поскорее забыть.

- Прости, - мгновенно опомнился Ар. - Это для меня, бывшего гладиатора, смерть вполне привычное явление. А для тебя, пай-девочки, трагедия.

Я примирительно улыбнулась и протянула руку дружбы:

- Ну, про пай-девочку ты, конечно, загнул. Но о Матисе лучше лишний раз не вспоминать.

- Давай, гляну, что у тебя там так чешется? - предложил Ар. - Не врач, но болячек видел много разных.

Предложение меня немного смутило. Но ведь я не собиралась раздеваться полностью, а посмотреть зудящую спину кто-то должен. На Лаэсе, к сожалению, туго с зеркалами, и осмотреть себя самостоятельно я не смогла бы при всем желании.

Я расстегнула платье и, придерживая его на груди, повернулась к Ару спиной.

- Ох, ничего себе! - завопил он. - Нежданчик...

Я круто развернулась на месте и напустилась на напарника:

- Чего там? Ну же, не делай вид, будто увидел привидение. Неужели все так плохо? Я умру?..

- Это вряд ли, - фыркнул Ар. - Жить будешь долго, но вряд ли счастливо.

В тот момент мне захотелось его прибить. Разве можно так издеваться?

Я схватила Ара за грудки и тряхнула. Заглянула в блестящие хитрецой глаза.

- Что? У меня? На спине?! - спросила, чеканя каждое слово.

- Да пустяки, раздражение, - улыбнулся Ар. - Постельным бельем натерла или что-то вроде того. Пройдет, только не расчесывай.

- Чего тогда охал? - надулась я и принялась застегивать платье.

- Пошутил, - буркнул он.

- Зря, - сообщила я и направилась к выходу. - Смеяться над чужими страхами подло.

- Согласен, - послышалось в ответ. - Прости мне эту небольшую подлость.

Но я уже закрыла дверь. Чтобы нос к носу столкнуться с Ханом.

- Ты что тут делала? - спросила он так, словно имел на это право.

Ни «здрасьте» тебе, ни «до свидания». Как в первый день знакомства, укротитель пытался командовать и контролировать каждый мой шаг.

Я, как и прежде, не собиралась поддаваться.

- А ты? - переспросила сердито.- Что тебе понадобилось в этом отсеке?

Хан перемялся с ноги на ногу и как-то смущенно произнес:

- Тебя искал.

Странно было видеть его таким. Видимо, смерть Матисы повлияла на нашего бравого капитана сильнее, чем он пытался показать. А, возможно, дело в чем-то другом. Как вариант, в том поясном украшении, что порвалось по время схватки с кошкой.

- Для чего? - спросила я, теряя бунтарский тон. - Если ты о тренировках, то не волнуйся - все движения помню прекрасно. Могу даже изобразить кое-что новенькое.

Он посмотрел так, точно тоже хотел предложить нечто особенное. Не имеющее никакого отношения к выступлениям. Обхватил ладонями мое лицо, повертел из стороны в сторону. Заглянул в глаза.

- Как твое здоровье? - спросил тоном эскулапа. - Ничего необычного не чувствуешь?

- Да нет, вроде, - соврала я.

Не признаваться же в том, что чешусь, как сумасшедшая. Еще посоветует пойти помыться. Или посмеется - как Ар.

Хан кивнул и оставил мое лицо в покое. Отошел на шаг и засунул руки в карманы брюк, но мне показалось, будто пальцы его предательски дрогнули. А еще лицо стало грустным и отчужденным.

- С чего ты взял, что мне должно быть плохо? - спросила я на всякий случай.

- Не плохо, хорошо, - сообщил Хан. - Мне бы захотелось, чтобы тебе было хорошо. Всегда.

- Что? - опешила я.

- Да так, не обращай внимания, - нерешительно улыбнулся он. - Последние события разбередили старые раны, вот мерещится то, чего не может случиться. Не обращай внимания.

Легко сказать. Говорит загадками, ведет себя странно и ничего не объясняет.

- А с тобой все хорошо? - я решила проявить вежливость.

- Жить буду, - пообещал он. Повернулся ко мне спиной и направился в сторону отсека с ареной, бросив на ходу: - Через земной час жду тебя на тренировку. Не опаздывай.

Я не ошиблась, мое тело не позабыло, как выполнять команды дрессировщика. А сердце помнило, как трепетать при одном звуке его голоса. Вновь пришлось полностью сосредоточиться на работе и выбросить из головы остальные мысли. По крайней мере, я постаралась это сделать.

Мы с Ханом больше не разговаривали и упорно делали вид, будто не помышляем о близости. И все же напряжение между нами все возрастало. Стоило соприкоснуться руками или позволить себе быстрый взгляд, и между нами пролетали искры, готовые в любую секунду разжечь неукротимое пламя страсти.

Меня преследовал сладковатый с примесью мускуса запах. От него кружилась голова, и подгибались колени. И вместо того чтобы репетировать номер, я постоянно оглядывалась в поисках источника чудодейственного аромата.

И каждый раз наталкивалась взглядом на Хана. Принюхивалась, подавляя желание замурлыкать. Точно пантерка, увидевшая поле с кошачьей мятой, я мечтала позабыть о благопристойности и резвиться, подрагивая от счастья и возбуждения.

Все происходящее только убедило меня в верности принятого решения. Самостоятельно забыть о Хане я не смогу никогда. Оставалось надеяться, что медицинские препараты инопланетян действуют на разум землян как надо. Не хотелось бы превратиться в овощ или забыть не то, что собиралась.

После долгой тренировки я приняла душ, переоделась и направилась в столовую. Пора отменять траурные настроения и воссоединять коллектив. Замкнутые в себе и удрученные артисты не заработают не то, что на корабль - на кошачий корм.