Единственная для Барса (СИ) - Караюз Алина - Страница 32

– Травяной чай? – мечтательно улыбнулась она.

– Любишь? – Дождавшись от гостьи кивка, Ева добавила: – Здесь эти травы не растут. Пришлось выписывать с материка.

Лика не ответила. Прикрыв глаза, она тихонько пригубила горячий напиток, чей полузабытый аромат напомнил ей вечерние чаепития в далеком детстве. Вспомнилась мать. Красочная жестяная банка из-под дорогого чая, в которой она с сосредоточенным видом смешивала травы в равных пропорциях. Как она заваривала эти травы, как плыл по кухне душистый запах…

На глаза навернулись слезы. Непрошенные, нежданные. Слезы отчаяния и жалости к самой себе. Лика ненавидела их, но сдержать не могла. Силы, позволившие ей бросить вызов Каховскому, внезапно исчезли. На стуле перед Евой осталась сидеть маленькая девочка, которой нужна была помощь.

Ева тоже молчала, понимая, что гостье нужно время. Она почти не сталкивалась с женщинами-верами. Если не считать ее триумфального появления на благотворительном аукционе. Но за время жизни с Лукашем она многое узнала. И о так называемой «течке» тоже. Ее коробило это слово, но найти ему замену она не могла.

Так они и сидели вдвоем, в абсолютном молчании, нарушаемом лишь гудением холодильника, да приглушенными голосами мужчин, доносившимися из гостиной. Ева задумчиво щипала пирог, прислушивалась к спору мужчин и следила за гостьей.

Лика молчала, потому что все слова, с которых она хотела начать разговор, казались ей глупыми и банальными.

– Скажи, как ты попала на Тайру? – Ева первой решила прервать затянувшееся молчание.

Казалось, Лика была рада, что хозяйка сама завела разговор.

– По распределению. В этом году я закончила кафедру ксенопсихологии. И когда с Тайры пришел запрос на специалиста, ректор предложил несколько кандидатур. Выбрали меня.

В ее голосе мелькнули нотки гордости. Мелькнули – и тут же пропали. Нагнув голову, Лика добавила уже совсем другим тоном:

– Как оказалось, моей заслуги в том не было. Профессор Нейман сознательно выбрал меня.

– Потому что ты вер? – Ева подбодрила ее улыбкой. – Он знал о тебе, ведь так?

– Да.

– Значит, все это время ты жила на материке и в резервациях ни разу не была?

Лика нехотя кивнула.

– Ты не хочешь говорить об этом, – констатировала хозяйка. – Понимаю. Тебе повезло, что Нейман знал о тебе и смог устроить твой перевод на Тайру. Страшно представить, что было бы, если бы твои изменения начались на материке. Тебя могли изнасиловать.

– Какая разница, здесь или там?

– Ну, знаешь, – не выдержав, Ева фыркнула, – у веров, в отличие от людей, развит не только инстинкт размножения, но и инстинкт моногамии. Они легко сходятся, не видят ничего предосудительного в сексе, но у них есть свои неписаные табу. Если девушка не является парой вера, он никогда не принудит ее к сексу во время овуляции. Если только не хочет создать с ней семью и завести детей. Секс во время течки – верный способ стать отцом. А своих детей они не бросают.

В последних словах Евы было столько горячности, что Лику снова, в который раз, пронзил укол зависти. Пряча взгляд, она уткнулась в недопитую чашку. В душе бурлила обида.

«Веры своих детей не бросают? А как же я? – хотелось ей крикнуть. – Мой отец меня бросил! Так что что-то не сходится в ваших теориях!»

До боли закусив губу, она приказала себе молчать.

– Значит, если бы я была в резервации, мне бы ничего не грозило? – спросила она после паузы.

– Нет, почему же. Внимания было бы хоть отбавляй. Женщин там всегда не хватает.

– Да, я знаю. На десять мальчиков рождается одна девочка.

– Ну, веры приспособились. Ты знаешь, – Ева подалась ближе, точно собиралась поведать какую-то тайну, – я слышала, что уже появились агентства по доставке звериных невест.

Лика пожала плечами:

– Люди на всем делают бизнес.

Она пыталась казаться спокойной, уверенной, но ее искусанные губы дрожали, слезы готовы были вот-вот сорваться с ресниц. А еще этот зуд… Этот проклятый зуд, который ни на секунду не давал забыть о себе! Он как будто стал еще сильнее, еще невыносимее. Если бы Лика не знала, что это, она бы решила, что подцепила инфекцию. Жаль только, от этой инфекции никто не придумал лекарства.

Ева заметила, как она, вздыхая, елозит на стуле, чтобы найти удобное положение. Но мудро промолчала. Захочет – расскажет сама. Было видно, что девочка нервничает. Лика очень близко к сердцу принимала все, что творилось с ее организмом.

– Скажите, – внезапно Лика вскинула на Еву умоляющий взгляд, – а если вер сказал, что девушка – его пара, и у нее эта… течка, – при этих словах она вспыхнула, как маков цвет, – что тогда?

– Ну, можно сказать, что ей повезло.

– Сомнительное везение…

– Так может рассуждать женщина, которую предавали, – Ева наградила гостью проницательным взглядом, – но не молоденькая девушка, которая только жить начинает.

Лика пристыженно втянула голову в плечи.

Ева была не на много старше ее самой, но в этот момент она казалась взрослой и умудренной опытом, в то время как сама Лика ощущала себя потерявшимся ребенком. Но как бы она не пыталась отрицать очевидное, в словах хозяйки дома была львиная доля правды. И Лика знала об этом. Она же несколько лет изучала веров. Их инстинкты, обычаи. Пусть даже и по бумажкам. Но столкнувшись со всем этим лоб в лоб, оказалась неспособной принять.

– Есть один… – заговорила она и запнулась, – он считает, что я его пара…

– И… – Ева выжидающе глянула на нее.

– Он вер. Но никто не знает об этом, кроме меня. И это все началось со мной после встречи с ним… Не знаю, как описать, но когда думаю о нем, или когда он рядом… у меня внутри что-то переворачивается…

– Сердце замирает, а потом начинает стучать в бешеном темпе. Ладони становятся влажными от волнения, воздух спирает в груди… И внизу живота все сладко сжимается, – с легкой усмешкой добавила Ева.

– Да… – выдохнула Лика едва слышно. – Откуда вы знаете?

– Давай-ка на «ты», – Ева поморщилась. – Я еще не такая старая. А откуда знаю? Так это классические симптомы влюбленности. Ты влюблена, дурочка. И я просто не понимаю, почему мучаешь себя, сидя здесь.

Девушка покраснела. Ева, сама того не осознавая, попала в точку.

– А что же мне, по-вашему, делать?

– Бежать к нему!

– Но… я его едва знаю…

– И что? – Ева рассмеялась. – Лукаш понял, что я его пара, когда мне было семнадцать. Тогда он ушел, всего лишь напугав меня, но когда мы снова столкнулись через десять лет, у него уже не было ни сил, ни желания давать мне время, чтобы я узнала его поближе. Он просто взял то, что считал своим. И поверь, мне это не сильно понравилось.

Глаза Лики расширились от понимания.

– Он вас…

– Да, – с обезоруживающей простотой улыбнулась блондинка, – инстинкт затмил ему разум.

– Но вы простили его?

– Как видишь, – Ева развела руками, как бы показывая мир вокруг себя. – Сначала он получил мое тело, потом сердце и душу. Правда, ему пришлось постараться, чтобы завоевать их. К сожалению, я не единственная, с кем это произошло. И поверь, меньше всего ты захочешь, чтобы это случилось с тобой.

– В смысле?

– Тот вер, который признал тебя своей парой, вряд ли он захочет долго ждать твоего согласия. Он будет сходить с ума от желания, пока не получит тебя. Именно потому веров и не пускают на материк.

– Из-за неумения сдерживать себя, – кивнула девушка. – Я всегда хотела понять, почему это происходит с ними. Ведь они почти люди…

– Они? – Ева нагнулась к ней, и Лика увидела в ее глазах озорные искры. – Нет, вы. Ты тоже одна из них.

Глава 17

– Слава богу, Каховский тебя принял, – подытожил Нейман, когда они вернулись в корпус. – Удивительно, что он не учуял в тебе кровь Андрулеску. Но ты, смотри, не вздумай сказать, кто твой отец, иначе я ни за что не ручаюсь.

– Почему?

– У него с твоим отцом сложные отношения. Лучше в присутствии Лукаша про Андрулеску вообще не упоминать. Кстати, я тебе кое-что обещал. Сейчас принесу.