Смертельная ртутная ложь - Кук Глен Чарльз - Страница 20

«Сейчас мне просто хочется выспаться» – моя обычная фраза, когда я работаю и смыкаю веки часа на три за ночь.

Боги продолжали свои шутки – по пути домой на меня никто не напал. Поэтому я долго не мог уснуть, ожидая, что вот-вот кто-нибудь начнет ломиться в дверь. Где-то там, наверху, а может быть, внизу, а может, и в середине какой-то не пригодный ни к чему другому божок создает себе имя, изголяясь надо мной самыми разнообразными способами. Если он преуспеет в этом деле, его могут повысить в чине и назначить директором всех сточных ям рая.

Я так и не смог отдохнуть как следует. Проснулся взвинченный и принялся проклинать Дина за то, что он уехал из города. У меня не осталось никого, кому можно было бы отравить существование.

Всю глубину своего гения я вдруг оценил, начав готовить мерзопакостный завтрак из лепешек. Оказывается, я забыл спросить Торнаду о парне, следившем за мной по дороге на Холм.

Кто-то постучал во входную дверь. Что за черт? Впрочем, уже почти наступило время для цивилизованных визитов. Стук был настолько деликатным, что я едва расслышал его. Слегка поворчав, я бросил лепешки на сковородку и направился к двери.

То, что я увидел, посмотрев в глазок, изумило меня. Я широко распахнул дверь, чтобы сияние светловолосой красоты озарило меня всего, с головы до ног. – Не ожидал увидеть вас так скоро, док, – проговорил я, изучая улицу за спиной милашки на случай, если она приволокла с собой взвод не понимающих шуток служителей Бледсо. Я никого не заметил, но это ничего не значило. На Макунадо-стрит царила такая толчея, что среди прохожих мог скрыться весь персонал больницы.

– Вы сами пригласили меня. – Она выглядела так, будто явилась прямо с работы. Наверное, бедняжке пришлось потрудиться две смены, разгребая следы содеянного мною. – Ваша рослая подруга заставила вас забыть обо всем?

– Я просто не ожидал, что вы примете мое приглашение. Послушайте, я в самом деле сожалею о вчерашнем безобразии. Просто зверею, когда со мной играют в такие игры. Отправить в психушку, ха!

– Вы могли бы выбрать и более уважительные слова, – скривила она губки.

– Прошу прощения. Попытаюсь.

Я тут же поведал, как люди отзываются о моей профессии. (Надо сказать, что подавляющая часть отзывов мне совсем не льстила.) Гостья несколько утешилась.

– Грязный трюк, сыгранный с вами, и заставил меня прийти. А чем здесь так пахнет?

Я торопливо обернулся. Из кухни валили клубы дыма. Испустив вопль, я помчался к источнику запаха. Леди Прекрасные Ножки величественно последовала за мной.

Я вывалил обуглившиеся лепешки в мойку. Они посылали дымовые сигналы, возвещая о моей непригодности в качестве шеф-повара. Проклятие. Я настолько плохой кулинар, что вполне мог бы работать на кухне у Морли, благо там открылась вакансия.

– Ничего, их можно использовать для ремонта крыши, – пробормотал я.

– Слишком хрупкие.

– Вы думаете? А кстати, вы завтракали?

– Нет. Но…

– Хватайте передник, детка. Протяните мне руку помощи. Маленький кусочек порадует роточек. Так что вы хотели у меня узнать?

Она действительно взяла мой фартук. Удивительная девушка!

– Мне не понравилось то, что вы говорили прошлой ночью, и я решила все проверить. Записей о вашем поступлении в больницу не было, хотя служители, которые вас несли, заверили меня, что вас доставила Гвардия и все документы в полном порядке.

Я издал нечленораздельные, но грубоватые звуки, приступая к формированию нового поколения лепешек.

– Проверить было несложно. Один из высших офицеров Гвардии – старый друг нашей семьи. Полковник Уэстмен Туп.

Я икнул несколько раз, прежде чем сумел спросить:

– Полковник Туп? Они сделали его полковником?

– Он очень высоко отзывается о вас, мистер Гаррет.

– Еще бы.

– Уэст сказал – его люди вас в Бледсо не посылали, хотя и пожалел, что такая мысль не пришла ему в голову.

– Это в его духе. Туп игрив, как клубок кобр.

– Он хорошо отзывался о вас как о профессионале. Но одновременно посоветовал мне быть осторожной во всем остальном. – Оказывается, и в ее серьезном тоне можно уловить смех.

– Как вы отнесетесь к бекону?

– Вы только начинаете его жарить? Бекон следовало первым отправить на сковороду.

– Я всегда все жарю раздельно и, таким образом, за раз сжигаю только один продукт.

– Весьма смелый подход.

– Уменьшает расходы.

Мы приготовили завтрак вместе, вместе его съели. Я с умилением наблюдал за гостьей. Леди, кажется, не возражала.

Когда мы начали убирать со стола, она сказала:

– Я не потерплю подобных вещей. Не потерплю коррупции, когда все становится возможным.

Чуть отступив назад, я посмотрел на нее другими глазами.

– Вы, видимо, недавно там работаете? Трудно найти другое место, столь же коррумпированное, как Бледсо.

– Да. Я там новенькая. И постепенно узнаю, как прогнило все в этом заведении. Каждый день там что-то происходит. То, что случилось с вами, – пока самое худшее. Ведь вы же могли провести там остаток жизни, без всякого на то основания.

– Естественно. И был бы не одинок в своем несчастье. А вы, оказывается, идеалистка и борец со злом.

В последнее время Танфер буквально кишит подобными людьми.

– Вам не следует говорить таким тоном, будто я полоумная.

– Прошу прощения. Но большинство утопистов мало что смыслят в жизни. Они происходят из богатых семей и ничего не понимают в людях, существование которых зависит от Бледсо, не понимают, как живут люди, работающие в Бледсо. А для этих людей весь смысл работы в больнице – получение взяток и продажа гуманитарной помощи. Они, в свою очередь, не поймут, отчего вы поднимаете вокруг этого шум, или решат, что вы намерены таким образом извлечь для себя пользу где-то там, в высших сферах.

Она бросила на меня полный отвращения взгляд:

– Вчера кто-то уже высказал подобное предположение.

– Вот видите. Держу пари, что вы тут же полезли на стену, вместо того чтобы отнестись ко всему спокойно. И теперь все в больнице считают вас сумасшедшей. А денежные парни наверху наверняка считают вас даже психопаткой. Их беспокоит ваша связь с Гвардией, и они думают, как все устроить. Для коррумпирования реформаторов требуется время.

Усевшись с чашкой чая и добавив в него немного меда и мяты, она задумчиво протянула:

– Уэст сказал, что вам можно доверять.

– Очень мило с его стороны. Не знаю, могу ли я сказать это о Нем. – Суть дела вот в чем. – Она внезапно помрачнела. – Уже сейчас я для кого-то представляю опасность. Не так давно из больницы исчезли медикаменты на несколько тысяч марок. Я приняла на работу двух санитаров. Это люди, известные мне лично, которым я доверяю.

– Понимаю.

Учитывая ее связь с Гвардией, это были люди Тупа. На него работал один тип по имени Шустер – очень неприятная личность. Шустер руководил тайной полицией.

Если этот человек заинтересовался Бледсо, то могут полететь головы, а многие получат пинок под зад. Шустер не позволяет бюрократическим барьерам и юридическим тонкостям встать на его пути. Он добирается до сути и приводит в чувство заблудших.

– Вам следует быть предельно осторожной, – сказал я. – Если они решат, что вы привели соглядатаев, то мгновенно забудут о своих манерах.

Она внимательно изучала меня, потягивая свой чай. Я чувствовал себя не очень уютно. Нет, в принципе я не возражаю, чтобы красивая женщина меня оценивала. Я для этого и рожден. Но у этой красавицы на уме было что-то совсем иное.

– Я не столь наивна, как вы полагаете, Гаррет.

– Вот и хорошо. Это избавит вас от ненужных переживаний.

– Вы, случайно, не помните, кто принимал вас в лечебнице?

– Нет. Я был в отключке. Но знаю имя принца, который оплатил это. Его зовут Грэндж Кливер.

– Кливер? Грэндж Кливер?

– Вы его знаете?

– Один из попечителей больницы. Получил назначение благодаря императорской семье. – Изучив меня еще немного, она добавила: – Я сказала, что не так наивна, как вы могли подумать. И понимаю, что могу сейчас находиться в опасности.