Вивея (СИ) - Пузыренко Оксана - Страница 28

— Так все же, к чему ты сам стремишься? — Спросила я у парня, убирая прядь волос с лица, так и норовящую залететь ко мне в рот. — Наберешься вдохновения на острове, а что потом?

Арчи пожал плечами и отвернулся к морю, большой палец его левой руки приятно поглаживал линии на моих руках.

— Я мечтаю о выставке. Впрочем, все фотографы мечтают об этом. Ну, или подавляющая часть… Признание. А этого уже хотят все люди. Чтобы твою работу увидели, оценили по достоинству. Ну, или раскритиковали, если ты бездарь. Тогда можно всем говорить, что «черный пиар — тоже пиар», или «эти критики ничего не понимают в моей творческой душе». — Парень с улыбкой повернулся ко мне, поправляя широкую лямку рюкзака.

Я чуть толкнула его в плечо:

— Не прибедняйся, я видела твои работы, они волшебные. Ну, или ты тщательно выбирал кадры, которые можно мне показать.

— Естественно выбирал, а ты думала, что все и сразу? Нет, мы не так хорошо знакомы, Вея. Все свои голые «селфи» я оставил на «десерт».

Я прыснула от смеха, пытаясь отогнать из своего воображения Арчи «в костюме Адама» и с губками «пю», но мой хохот оборвался также быстро и внезапно, как начался.

Ох, черт возьми.

Группа загорелых подростков, в шортах и купальных костюмах всех видов, оккупировала дикий пляж. Слишком поздно я услышала звук музыки, доносящийся из мощных колонок, которые выволокли прямо на пляж и воздвигли на импровизированную стойку.

Спереди, менее чем в ста шагах от нас, раскинулась пляжная вечеринка. Девушки все еще валялись в шезлонгах, хотя солнце уже не грело. Парни водружали огромные основы для пляжных костров. Другие таскали бочонки с пивом, или играли во фрисби. Из музыкальной установки неслась заводная музыка, в стиле реггетон*. А их лица… Лица этих людей. Нет, я не хочу их видеть. Не замечая этого, я дошла с парнем до места, где собирается самая богатая молодежь Санта-Луи. Где тусовалась раньше и моя компания.

Я остановилась как вкопанная, буквально чувствуя, что к моим ногам приросли тяжелые гири.

— Вивея? Что с тобой? — Удивленно спросил парень, вынужденный притормозить рядом.

— Какое сегодня число? — Резко ответила я вопросом на вопрос. Мои нейроны в голове бешено забились, складывая в уме картинку и перебирая даты и факты.

— Тридцатое июня, суббота. Ты что-то забыла?

О.

Нет.

Да, Арчи, я забыла. Я забыла свой чертов мозг. Последняя суббота июня. Последняя. Суббота. Чертового. Июня. Все мои бывшие друзья, знакомые, враги, одноклассники, да кто угодно — все они будут сейчас здесь. На ежегодном зажигании ночных костров, нашей традиции. Теперь их традиции. Мне тут нет места.

Я снова проигнорировала вопрос парня:

— Пошли отсюда. — Проговорила я тихо.

Так тихо, что не была уверенна в том, действительно ли озвучила мыль, которая так громко звучала в моей голове, нарастая с каждой секундой, или мне только показалось.

Кажется, я все-таки произнесла ее вслух, потому что Арчи спросил:

— Почему? Что-то случилось?

Он проследил за моим взглядом, который будто мощные магниты притягивали фигуры подростков. Нет, не смотри. Я не хочу, чтобы он смотрел! И я не хочу, чтобы он их видел! Я сама не хочу смотреть на них. Нет, плевать, главное, чтобы они не видели меня… Пожалуйста, господи… Прошу тебя.

Один из парней, играющих во фрисби, громко захохотал, когда диск приземлился на девушку в шезлонге, издавшую испуганный визг. Он сразу подскочил к ней, получив за свой смех легкий удар по голове, на который ответил нежным поцелуем в губы. Забрав тарелку, загорелый парень развернул свою кепку козырьком вперед и вернулся к друзьям. В этой паре я узнала Сашу и Сью. Внутри все сжалось так, что я всерьез испугалась, что меня вырвет.

— Пошли отсюда, пожалуйста. — Снова прошелестела я, едва сохраняя самообладание.

Оно держалось на тонкой нити, как паутина. Казалось, что если морской ветер подует чуть сильнее — это станет последней каплей.

— Хорошо, пошли. — Произнес брюнет, поворачиваясь.

Я шумно выдохнула, чувствуя, как тяжесть уходит из моей груди. Ноги, налитые свинцом, медленно повернулись за парнем. Знаете, как я себя чувствовала? Как будто столкнулась с бешеной рычащей собакой в темном переулке. Она уже ощетинилась и рычала, капая слюной на асфальт. А я почувствовала парализующий страх, сковывающий движения. И все, что ты можешь делать в этой ситуации: медленно, очень медленно попытаться уйти из зоны ее досягаемости. Но только мне осторожность не помогла, бешеная шавка уже почуяла меня.

Как будто Бог был не на моей стороне, практически передо мной и Арчи в песок упал ярко-красный фрисби. И я знала, чем мне это грозит. Просто не могло быть иначе.

— Ох, простите, этот диск сегодня решил найти как можно больше жертв. — Услышала я такой знакомы голос, но не все еще не желала смотреть на его обладателя. Я посмотрела лишь на его босые ноги, которые остановились перед нами. — Ви… Вивея?

Следующий вдох дался мне с трудом, было трудно, будто грудь жгли и раздирали изнутри. Я медленно подняла глаза на друга.

— Привет, Саш.

Мне кажется, или он вымахал за этот год? Наверное, кажется.

Саша смотрел на меня широко распахнутыми светло-светло-светло-голубыми глазами. Именно так, трижды светлыми и нереально выделялись на смуглом лице. На том самом лице, на котором читался такой шок, будто я воскресла из мертвых. Впрочем, разве не так? Глаза парня изучали меня. Он, совершенно не стесняясь, осмотрел шрам: у глаза, у челюсти, на плече… Мне стало так отчаянно тоскливо, что я захотела развернуться и спрятаться на груди у Арчи. Наверное, я бы так и сделала, если бы Саша не ошарашил меня своим следующим действием.

Его глаза снова нашли мои, пробравшись через шрамы на кожи, как через тернии, а между бровями парня немедленно образовалась складка. Он был… Расстроен?

— Господи, Вивея. — Сдавленно произнес блондин, и, сделав два быстрых шага, крепко обнял меня за плечи, со всей силы прижав к себе. — Черт возьми, Ви. Как я по тебе скучал.

Руки парня были очень горячие и слегка влажные, от моря или пота после игр на солнце. Не знаю. Зачем я вообще об этом думаю? Наверное, потому, что эти руки заняли все мое пространство и мысли, еще сильнее сжав мое тело, буквально прерывая доступ кислорода. Я тихо ойкнула и, будто осознав свою силу, парень отпустил меня, отодвинув за плечи и озабоченно заглянув в лицо:

— Черт прости, Ви… Я просто… — Он снова посмотрел на меня и озабоченность сменилась живым нетерпением. Таким простым и беззаботным, которое было свойственно моему другу, когда он, например, не мог дождаться свое любимое мороженое в кафетерии. Затем он цокнул языком и чуть ли не заскулил: — А-ай, терпи, Вивея!

С этими словами Саша снова крепко прижал меня к себе. Я с болью осознала, с каким восторгом отозвалась каждая клетка тела на прикосновение этого, когда-то настолько близкого мне человека. И одновременно с этим именно Саша был последним, кого я увидела в ту ночь…

Мысли в голове превратились в кашу, а в нос настойчиво бил запах парня. Не выдержав всего этого напряжения, я неожиданно стала хохотать. Смех просто рвался из моей груди, а в глазах защипали слезы. Ну вот, только не это. Я не знала куда деть свои руки и они, как две безжизненные плети, повисли по бокам.

— Где ты была все это время? Я так долго пытался с тобой связаться. Я совсем не знал, что делать, Вивея, честное слово. Как ты теперь? С тобой все хорошо? — Вопросы градом катились из Саши, а я, слыша их, слыша его голос, лишь сильнее зарыдала.

Когда мой тихий плач превратился в неконтролируемый поток слез, Саша испуганно заглянул ко мне в лицо:

— Эй, принцесса, ты чего?..

Я попыталась помотать головой, чтобы успокоить его, сказать, что все в порядке, но выдавить хоть слово была не в состоянии. Арчи, до этого молча наблюдавший за сценой, достойной греческого театра трагедии, аккуратно, но настойчиво, забрал меня из рук Саши, поворачивая к себе.