Солнце Севера (СИ) - Рид Мария - Страница 36

Эллария Сэнд была весьма умной женщиной. Умной настолько, чтобы помнить о том, кем она является, умной настолько, чтобы это принимать и не обращать внимания на насмешки за спиной и косые взгляды, умной настолько, чтобы понимать — при таком положении и статусе она рано или поздно потеряет Оберина Мартелла.

И вот этот день настал… Эллария знала, что если она не выведет принца из себя и просто уйдет в тень, не докучая ему, то сможет быть со своими девочками всегда. Оберин не отберет дочерей у неё…, но только в том случае, если она не будет совершать глупостей. Сможет ли она?

Сэнд сжала губы и отпила вина. Оно было терпким и кисловатым — никакого намека на сладость, которая щекотала бы язык, заставляя жмуриться от удовольствия. Вкус этого вина был точно таким же, как и шаткое положение, в котором она сейчас очутилась.

А всё из-за робкой девчонки Сансы Старк. Неужели эта Роза Севера лучше нее?

Сэнд поморщилась. Навряд ли это так, но Оберин, судя по его поведению, считал иначе. Он становился более молчаливым и угрюмым. Поздно ложился, а когда Эллария просыпалась, то обнаруживала, что лежит в постели одна. Он не был с ней ласков, но и грубым тоже не был. Он вообще не обращал на неё никакого внимания. Эллария понимала, что стала для него пустым местом.

Они не любили друг друга, но и не относились друг к другу равнодушно. Между ними была неудержимая страсть, общие интересы и увлечения, которые позволяли вести долгие и интересные беседы, а потом родились четыре прекрасные дочери, которые связали её и принца ещё сильнее. Но достаточно ли этого? Нет. И Эллария это прекрасно понимала. Она теряет Оберина, если уже не потеряла. Женщина понимала, что проигрывает юной девчонке, которая ещё даже не раскрыла свою женственность. Сэнд казалось, что боги насмехаются над ней: Оберина уводит изнеженная невинная девица, которая едва ли способна на что-либо в постели. Неужели это правда?

Эллария вновь обратила свой взор на мужчину, который полулежал на софе и что-то читал, но сейчас задремал. Раскрытая книга лежала на коленях, а выражение лица казалось беспокойным даже во сне. Она видела его в таком состоянии только однажды: когда умерла Элия. Что же случилось сейчас? Кого так глубоко в своей душе похоронил принц Дорнийский?

Сэнд поднялась на ноги и тихо пересекла покои. Подол нежно-оранжевого платья красиво развевался, плечи и спина были обнажены. Эллария была прекрасна, как и всегда. Она и ощущала себя такой: красивой, полной сил, желанной…, но только не для Оберина.

Женщина взяла книгу и, закрыв её, положила на столик, стоявший неподалеку. Отвернувшись, она хотела отойти, но мужские пальцы внезапно схватили её за запястье.

— Что тебя так беспокоит, что ты весь вечер сверлишь меня недовольным взглядом?

Эллария чуть сощурила глаза, губы её сжались. Много едких и грубых слов, которые точно могли бы задеть Оберина, просились на язык, но сейчас не время.

Женщина приподняла полы платья и, забравшись на софу, села принцу на колени, заглядывая ему прямо в глаза.

— Я скучаю. И я боюсь.

— Чего?

— Завтра поединок…

— Не начинай, — лицо Мартелла помрачнело, — мне вполне хватило гневного письма Дорана, который приказал мне немедленно возвращаться в Солнечное Копье и не заниматься глупостями.

— Я видела Гору. Ты действительно собрался сражаться с этим… да я его даже человеком не могу назвать!

— Ты думаешь, что я проиграю?

— Я просто не могу исключить этот ход событий.

Оба замолчали, сверля друг друга взглядами. Эллария, глядя в эти черные омуты, думала лишь о завтрашнем поединке. А Оберин с растерянностью подметил, что голубоглазые женщины всё-таки больше ему нравятся.

— Почему ты вызвался защищать эту чертову Старк? — внезапно проговорила Сэнд. Руки её потянулись к застежкам на камзоле.

— Потому что я так захотел, — просто сказал Мартелл. Он не стал останавливать Элларию, когда та начала целовать его, спускаясь ниже. Она была крайне нежна и вместе с тем ненасытна. Стянув с принца камзол, Сэнд притянула его к себе, заставляя сесть, а затем впилась в его губы.

Оберин сильнее прижал к себе женщину. Возиться со всевозможными застежками и шнуровками на этом, пусть и легком, но достаточно замысловатым в плане надевания платье, ему не хотелось, и поэтому он буквально сорвал его, желая поскорее оголить тело Элларии. Женщина лишь улыбалась сквозь поцелуи. Тревоги мгновенно оставили её, и она снова почувствовала себя желанной.

Софа была слишком узкой и неудобной, именно поэтому внезапное падение на холодный пол было проигнорировано. Мартелл навис над Элларией. Платье её было безнадежно испорчено, но женщина не обращала на это никакого внимания. Сэнд задышала чаще, её обнаженная грудь быстро приподнималась и опускалась от каждого вдоха и выдоха. Она выгнулась, словно кошка, тихо постанывая, когда руки принца заскользили под ногами, задирая шелковую невесомую юбку платья.

— Ты сегодня страстная, — лукавая улыбка скользнула по губам Оберина.

— Просто кто-то уделял мне слишком мало внимания, — с претензией сказала Эллария. — Вам придется это отрабатывать, мой принц.

Она будто плавилась в его руках, прикрывая глаза в блаженстве, когда мужчина приник губами к её шее. Ей хотелось раствориться в этой неге и чувствовать удовольствие от их близости снова и снова.

Сэнд широко распахнула глаза, когда в дверь внезапно постучали. Она ожидала, что Оберин проигнорирует этот стук, но ожидания её не оправдались.

— Не обращай внимания, — сказала она, пытаясь притянуть Мартелла к себе обратно, но принц мотнул головой и поднялся на ноги.

Кто бы это ни был в столь поздний час, а предстать в таком весьма потрепанном виде перед неизвестным гостем не хотелось. Поднявшись с пола, Эллария проследовала во вторую комнату их покоев, которая служила спальней. Оберин стремительно накинул на себя камзол и попросил стучащего войти. Завидев Тайвина Ланнистера, который никак не удивил принца своим визитом, Мартелл чуть присел на край стола, складывая руки на груди.

— Лорд Тайвин, чем обязан?

Десница короля молча прошел в покои, взгляд его был холоден и тяжел, как всегда, руки сцеплены за спиной. Один только вид Ланнистера говорил о том, что разговор предстоит долгий и серьезный.

— Извините, что потревожил вас в столь поздний час, — проговорил лорд холодным тоном — так, словно и не извинялся вовсе.

— Всё в порядке.

— Готовы к завтрашнему бою?

— Я всегда готов к бою, как и к внезапной войне, кстати.

Тайвин чуть сощурил глаза и присел в ближайшее кресло. Оберин остался стоять. Некоторое время Ланнистер молчал, словно не знал, как начать разговор, впрочем, в данный момент, он и вправду был в небольшой растерянности по этому поводу. И дело обстояло даже не в деликатности, просто Тайвин хотел преподать всё так, чтобы Мартелл безо всяких претензий и подозрений принял его предложения.

— Принц Оберин, я очень долго думал об… даже не знаю, как это назвать… вражде и неприязни между нашими семьями. Однако завтра вы получите желаемое, победив сира Клигана.

— О, вы так уверены в моей победе, — прервал Тайвина Мартелл. Взгляд его стал насмешливым, как и сам тон голоса.

— Уверен, — Ланнистер сохранил ледяное спокойствие. — Более чем. Вы искусный воин, а кроме того — весьма умны. Гора пусть и силен, но ему едва ли удастся перехитрить вас.

— Да вы меня захвалили.

— Это не похвала, а констатация факта — сир Григор Клиган проиграет, другого исхода завтрашнего боя я не вижу, — сказал Тайвин, повысив голос, что, однако, никак не было воспринято Оберином. Насмешливый взгляд, как и чуть кривоватая улыбка никуда не делись. Тайвин совсем не впечатлял его своим холодным спокойствием и яростью.

— Итак, — Мартелл выпрямился и, отвернувшись от Тайвина, налил себе вина, — предположим, что завтра наступило, и я действительно выиграл. — Бросив взгляд на чашу с вином, принц вспомнил о правилах гостеприимства. — Вина?