Скелетошка: Начало (СИ) - Дмитриевич Богай Олег - Страница 47

В детстве, наверное, все боялись темноты. Это остаточные инстинкты, как говорил Чива. Да… Знатно его за это троллили в школе. Хех... Инстинкты, которые помогали нашим предкам выживать, ведь во тьме может таиться опасность…

- Знаешь, я уже лет десять не испытывал такого трепета перед чернотой, - говорил я то ли с Чивой, который посмотрит трансляцию через полчаса, то ли сам с собой, то ли вообще с тьмой. - В детстве я всегда пытался себя успокоить, - медленно шептал я, вглядываясь в непроглядную черноту, - я всегда, всегда, понимал, что за этой чернотой ничего не скрывается, что никакого Бабайки там нет, что бояться нечего. Каждый раз говорил себе, мол: “Че ты как баба, спорим там ничего нет?”. Так, может, и сейчас… - я сделал паузу. – Может, и сейчас там ничего нет?

Я выждал какое-то время. Около минуты я находился в абсолютной, давящей на уши грузом тишине. Она пыталась разъесть меня, но я усердно вспоминал все, что произошло в этом подземелье.

- Знаешь, что действительно странно? - спросил я Черноту. - Отсутствия грома, после удара молнии, - я усмехнулся, покрутил в руках кинжал, который (благодаря приобретенным рефлексам) стремительно достал из сумки. Ржавое, тупое лезвие отражало маленькие кусочки света во тьме. Те исчезали в ее объятьях. - Слушай, может ты это все специально подстроила? Чтобы я остался здесь, чтобы никуда не шел, ведь тогда никто не будет убивать мобов, никто не... Да че я вообще с тобой разговариваю?! А монстры эти ваши - простая композиция. Блин, Ляпа бы сюда проверить. - Я резко выдыхаю и шагаю вперед. Это был ход холодного бесстрашия.

Секунда, две, тьма не исчезает, тогда я делаю отчаянный шаг вперед, затем еще один и еще. Когда до моего мозга окончательно дошло, что ничего не изменится, было уже слишком поздно: три шага уже были сделаны.

Я вернулся назад, но и там уже господствовала Тьма. Я закричал, но крик не достиг ушей. Тьма и тишина вместе, что может быть хуже? Страх начал поедать меня.

В этот момент, в момент невозврата, все мои умозаключения показались такими глупыми. Я понял все и сразу, но уже было поздно. “Все бывали в подобных ситуациях, благо, у меня еще есть второй шанс”, - успокаивал я себя, но, честно скажу, не помогало.

“Эй ты! Ты меня убивать-то собираешься!?” - то ли подумал, то ли сказал я.

Ответом была тишина.

“Ну, раз так, то и мы поборемся”, - с этой мыслью я принялся бежать вперед. Сказал бы, что, куда глаза глядят, но, к сожалению, они ничего не видят.

Я натыкался на деревья, спотыкался о корни, падал в ямы, царапал себе лицо и конечности о ветки; но продолжал, несмотря ни на что, перебирать ногами.

Ничего не менялось мучительно долгое время. Тишина. Темнота. И легкая боль от увечий. Вы бы знали, как это страшно. Честно скажу, мой мозг не раз посещала одна ужасающая разум мысль: “А что если это не игра со мной играет, что если я там, в реале, ничего не вижу, ничего не слышу? Что если у меня просто-напросто перегорели те отделы мозга, что отвечают за это?”

Что может быть хуже, чем быть вечно погребенным в тишину и темноту?

Однако я относительно успешно утешал себя, уговаривал продолжать марафон. Когда я привык к темноте и тишине (если к этому вообще можно привыкнуть) Игра преподнесла мне новый “подарок”. Я перестал ощущать что-либо. И вот в этот момент я практически сломался.

Мой мозг паниковал и трубил тревогу во все стороны. Нет ничего и никого теперь для меня. Теперь я ничем не отличаюсь от трупа: ничего не вижу, ничего не слышу и ничего не ощущаю.

Я кричал: “Хватит! Хватит, прошу! Перестаньте! Нет!” - никакой реакции не последовало. Только тишина, темнота и ничего. Я даже не мог понять стою ли я еще или, может, я уже лежу, а то и вовсе - парю в метре от земли. Для меня сейчас все одинаково.

Десять секунд, может, больше. Паника прошла. Мысли восстановились. “Раз меня не убивают, значит, на то есть какая-то причина, - подумал я. - А раз на то есть какая-то причина, необходимо сражаться. Только вот как? Ладно, будем надеяться, что я лежу, тогда лучше всего будет плыть “лягушкой”.

Конечно, я не чувствовал никакой отдачи от своих действий, но все равно усердно продолжал перемещаться.

…

Страх отступил. Человек, воистину, может привыкнуть ко всему, тем более, если убедит себя, что это ненадолго.

Время для меня в состоянии изоляции от окружающей среды приобрело совершенно другой ход; поэтому сказать вам точно, сколько секунд, минут, может, часов, провел я в этом прескверном состоянии, не могу. Я полностью погрузился в свои мысли, раздумья. Я пробыл наедине с самим собой. Говорят, полезно съездить за город, полюбоваться природой и посидеть в тишине. Если позволите, то это была моя весьма странная поездка за город.

...

Я почувствовал запах. Запах бензина. Я уцепился за ниточку, даже не думая, откуда в магическом мире может взяться бензол. Говорят, у слепых гораздо сильнее развит слух и обоняние. Что же касается меня, то в этот момент я понял, что передо мной открыт целый мир запахов. Как же я его раньше не ощущал?

В моем мозгу сразу проецировалась “картина” увиденного. Во-первых, бензин находился метрах в десяти от меня; так как это самый резкий запах, строить изображение относительно него было легче всего. Рядом с топливом находилось какие-то весьма приятные цветы. Пионы, если не ошибаюсь. В реальном мире сейчас самое время для этих прекрасных растений.

Странно, запах камней или, скорее, асфальта вместе с цементом присутствовал в воздухе. Необычайно слабый аромат, поэтому точно местоположение установить мне не удалось, но то, что я практически не чувствую запаха земли, говорит об одном: под ногами камни. Еще и этот приставучее зловоние железа...

Прошла секунда, и мое новое сверхумение многократно усилилось. Теперь мне не нужно было тратить время на улавливание каждого запаха в отдельности. Теперь мой мозг сам составляет картину происходящего. И “увиденное” меня совершенно не радует.

Я нахожусь в центре города, на какой-то заправке. Лежу, если я правильно понял, в багажнике старого автомобиля. Два человека недавно куда-то ушли. Багажник открыт. Сидения в салоне обшиты дешевым кожзаменителем. Кто-то ел мятную жвачку. Запах пороха. Надо мной нависает что-то непонятное, такого аромата я еще не “пробовал” в своей жизни.

Это реальный мир.

“Эй! Это уже <цензура> не смешно! Выпустите меня <цензура> отсюда!” - эти мысли были только маленьким предисловием перед тем, что разразилось дальше. Мозг строил тысячи и тысячи теорий. Он рвал и метал молнии предположений. Он упрекнул всех в похабстве, продажничестве и алкоголизме. От праведного гнева моего главного центра управления не скрылся никто.

Удивительно, но ярость, пришедшая в тот момент, не дала протиснуться в голову куда большему врагу - страху. Мысли о моей будущей судьбе в столь прискорбной ситуации не докучали меня, и за те пять, может, десять минут я построил десятки неплохих планов отмщения всем тем уродам, из-за которых мог бы угодить в такое положение.

Скрипнула дверь. Захлопнулась. Раздался голос. Мужской, грубый, пропитанный алкоголем и куревом, бас.

- А этот точно не очнется?

- Не ссы-ы. Ему все ощущения подрезали, - ответил второй, мерзкий, отвратительный тембр. - Наши медики обещали, что он до са-амого Кладбища дотянет. Просне-ется он только с понима-анием того, что ему вот-вот вспо-орят живот, - говорящий ехидно тянул гласные в некоторых словах.

- Да я и не ссу. Просто показалось, что этот тип шевельнулся. Может лучше это… того, на-верочку грохнем его?

- Ну дава-ай, - усмехнулся водитель. - Уби-ива-ай. За труп на треть ме-еньше пла-атят. Если ты-ы гото-ов…

- Да понял, понял я, - грубо заявил пассажир. Он обладал ужасным запахом, наверняка, еще мускулистым телосложением и ростом около двух метров.

Включилась радио. Заиграла какая-то старая зарубежная музыка. В машине воцарилось молчание.

Словами нельзя описать испытываемый мной страх. Сложно представить себе тот ужас, заволочивший мою душу.