Цивилизация (СИ) - Безбашенный Аноним "Безбашенный" - Страница 18

— Ага, уже сделал — аж целых три штуки. А нужно — тридцать три. Ещё лучше было бы триста тридцать три.

— Куда тебе столько?

— Для нормальной хайтечной промышленности, которую из-за всяких римских шпиенов боязно развёртывать даже в Лакобриге. Обошёлся Рим в реале без хайтека? Вот и у нас тоже пущай обходится, он нам весь самим нужен. Вот тут ему и самое место.

— И для него нужно такое сумасшедшее количество этих твоих нержавеющих жестяных термосов? Меньшим числом обойтись нельзя?

— Юля, то, что я тебе назвал — это ещё не всё, а только так, навскидку. И всё должно делаться параллельно, не мешая другим производствам. Самое узкое место сейчас — мощные выпрямители. Их я и буду делать в первую очередь с помощью вот этих трёх. Ну, не только их, конечно, а ещё и то, что будет с ними работать.

— Хорошо, поняла. Тарквиниевско-максимовский пантурдетанизм на Азорском архипелаге есть власть Тарквиниев плюс электрификация всех Азор, — после того, как мы отсмеялись, специально для Фабриция пришлось объяснять, в чём тут прикол, но зато уж, как растолковали, он ржал дольше всех.

— Власть Тарквиниев на Острова уже триумфально пришла, — продолжала эта острячка, — А электрификацию ты им за пятилетку точно сделаешь. Так ты, Макс, тогда уж поднапрягись и выполни пятилетку за четыре года.

— А что будет через четыре года?

— Дети подрастут, и в мелком "лягушатнике" их уже не удержишь. И я очень рассчитываю, что за сэкономленный год ты всё-таки огородишь все пляжи хотя бы уж на одном этом острове нержавеющей рабицей.

— Рассчитывает она… Размечталась! А ху-ху тебе не хо-хо? За год, говоришь?

— Ну, не буквально, Макс, не будь занудой! Но чем скорее, тем лучше.

— Скорее, значит, хочешь? Наташа, напомни мне, что ты там говорила насчёт дельфиньего океанариума?

Мы посмеялись, затем снова пошли купаться. Далеко, конечно, не заплывали — ну их на хрен, этих акул. Если бы не они, да ещё и не потряхивало бы время от времени, была бы вообще тишь, да гладь, да божья благодать. В целом-то ведь Азоры здесь тихие.

— Так какой всё-таки смысл в этих мелких индийских зёрнышках, которые мой агент с таким трудом раздобыл аж в верховьях Инда и с не меньшим трудом провёз через александрийскую таможню? — поинтересовался Арунтий, — Ладно бананы, они хотя бы уж вкусные, но это… Ты говорил, что каша из них вкусна, но когда мой повар приготовил её для меня, я попробовал и понял, что ЭТО я есть не буду. Ячменная — и та вкуснее…

— Я надеюсь, досточтимый, твой повар всё-же не все эти зёрна перевёл на кашу? — запрячь тестя с его весьма нехилыми связями на поиск, добычу и доставку семян гречки не просто аж из самой Индии, а вообще из её дальнего медвежьего угла, и при этом так и НЕ получить означенных семян — млять, только не это!

— Успокойся, далеко не все. Я же обещал тебе достать это индийское зерно для посевов, а когда же это я не выполнял своих обещаний? Я привёз тебе три полных мешка сухого необмолоченного зерна. Но теперь, когда я это сделал, я хочу наконец знать, для чего я всё это затеял и наворотил. Вкус каши не убедил меня в разумности этой операции.

— Каша из этих индийских зёрен очень вкусна, если её приготовить правильно, досточтимый. Твой повар, наверное, не обжарил их перед обмолотом от шелухи, а сварил прямо так, зелёными?

— Гм… А их разве ещё и обжаривать надо?

— Эти — надо, и тогда каша из них будет вкуснее любой другой, какую ты только пробовал. Не вини в этом своего повара — откуда ему было знать? Три мешка — это гораздо больше, чем мне нужно для посева, и мы без вреда для дела сможем теперь полакомиться НАСТОЯЩЕЙ гречневой кашей. Завтра ты убедишься в этом и сам…

— Охотно верю и так — иначе ведь, надо думать, и индусы бы её не выращивали. Но мой агент привёз мне и несколько стеблей с зёрнышками, и они меня насторожили — у пшеницы и у ячменя целый колос с десятками зёрен, а тут — несколько отдельных. Какого урожая можно ждать от такой культуры?

— Её урожайность, конечно, не так велика, как у пшеницы и ячменя. Но польза от неё не в одном только зерне. В севообороте она улучшает плодородие земли, и урожаи основных культур становятся больше. А кроме того, её цветы очень любят пчёлы.

— Тогда — другое дело. Мёд во много раз ценнее зерна и этим себя оправдывает, а если потом ещё и каша вкусная из зерна…

— Я прикажу, чтобы его сегодня же обжарили, и завтра ты её попробуешь.

— А я? — забеспокоился мелкий Ремд, — Я тоже хочу!

— Попробуешь и ты, и вся семья, — урезонила его Велия, — Или ты думаешь, один только дедушка будёт её есть, а мы все — только смотреть на его блюдо и облизываться? — оба наших спиногрыза рассмеялись.

— По вашему столу не скажешь, чтобы вы плохо питались, — заметил Арунтий, зачёрпывая ложкой очередной пельмень и нанося на него на кончике ножа маленькую капельку аджики, — Вот только это коровье масло — это варварство прямо какое-то. Разве нельзя было с оливковым?

— С коровьим вкуснее, дедушка, — пояснил ему Волний.

— Ну, может и вкуснее, но это получается как-то по-варварски, а ведь мы с вами — цивилизованные люди. Хотя — вкусно, согласен…

— И тоже не без помощи пчёл, кстати, — хмыкнул я.

— Вы что, пчёл туда запекли? — тесть выпучил глаза настолько натурально, что всё моё семейство от неожиданности впало в ступор.

— Нет, дедушка, там мясо, — пролепетал ошарашенный Ремд.

— Да шучу я, шучу, — успокоил Арунтий внука, — Чувствую по вкусу, что в них мелко нарубленное мясо с луком и ещё чем-то, и всё это очень вкусно. А пчёлы при чём?

— Ну, пчёлы — это ведь не только мёд, но и воск. Мясо не вручную нарублено, а прокручено на специальной машинке, — пояснил я.

— Которая отлита из бронзы по восковым моделям? — мигом въехал тесть, — Ну да, зная тебя, мне следовало догадаться. Ты ненавидишь ручной труд и механизируешь всё, что только возможно.

— Ну, смешно же напрягать людей там, где можно сделать машину и выполнять работу быстрее и легче. Если мы облегчаем работу строителей ступальным краном, отчего ж не облегчить и работу по измельчению того же мяса? Ты же видел, досточтимый, какие статуэтки отливает мой скиф? Ну так что ему после них эти несчастные детали механизма мясорубки?

— Как, как?

— Машинка для рубки мяса, — перевёл я ему на турдетанский, на котором мы и говорили, — На ней так же можно измельчать и любую пищу, но придумана она для мяса.

Устройство старой совдеповской ещё ручной мясорубки известно даже Юльке с Наташкой, не говоря уже о нас, мужиках, поскольку оно предельно просто. Литые корпус и шнековый вал, рукоятка для вращения, крестообразный нож, решётка, струбцина для крепления к столу, да накидная гайка, весь этот механизм и скрепляющая. Ну, я не совсем такой заморочился, а стационарной поварской, побольше и на четырёх лапах, крепящихся к кухонному столу болтами, дабы не ёрзала туда-сюда при работе, но механизм-то у неё абсолютно такой же, как и у маленькой семейной. Её корпус и шнек с накидной гайкой — детали, конечно, не из простых, тут только литьё и применимо, если с ума не сходить, и в наших античных условиях — исключительно из бронзы и по выплавляемым восковым моделям. Модель корпуса мы с Фарзоем вместе лепили — сборную, конечно, из отдельных частей, дабы разбить одну сложную задачу на несколько простых, а попутно он, уяснив, что одним экземпляром дело не ограничится, заодно ещё и деревянные шаблоны сделал для формовки таких же восковых моделей на будущее. Вот что значит — озадачить творца сугубо уникальных шедевров искусства какой-то вульгарной приземлённой хренью, да ещё и серийной, ну никакого тут тебе творчества, гы-гы! Теперь по ним тупо и лепят рабы те модели для литейных форм, обеспечивая уже товарную партию продукции. Тут больше секса с нарезкой резьбы в накидной гайке — приличный процент брака выходит, так что и лить их приходится побольше, да со стальными решёткой и ножом. Сталь, в отличие от бронзы и чугуния, и льётся хреново, и качество металла отливки ниже плинтуса, так что нож, например, куём, отжигаем, обдираем на станках, а затем — правильно, пилите, Шура, он золотой. Потом калим и затачиваем. Ну, я его не старого типа решил делать, а нового, с криволинейной "сабельной" режущей кромкой, которая режет гораздо легче. Решётка — ну, она и в Африке решётка. Тоже из поковки, естественно, и хренову тучу отверстий в плотной кованой стали насверлить, да развернуть для гладкости — тоже секс ещё тот, но после закалки уже проще — тупо шлифуются плоскости, и тут уже не такая квалификация нужна, как работающему вручную заточнику ножей.