Жнец крови и пепла (СИ) - Гринберг Александра - Страница 27

— О, убери это выражение со своего лица! — возмутилась Эстер, выдергивая из неуместных сейчас мечтаний. — Как представлю, кем оно вызвано, аж в дрожь бросает!

«Вот и меня бросает. В жар и совсем по другой причине».

— Ты часом не с папенькой моим спелась? — подозрительно прищурился Марк, явно сбивая Эстер с толку своим вопросом. Правильный ход — перевести тему, пока вновь не начали напоминать о непотребных отношениях с главной стервой некроотдела. Хотя, видят боги, ничего непотребного между ними пока и не было. А жаль.

— Да ты спятил! — Фейергольт едва не подскочила на месте от таких предположений и, кажется, всё-таки забыла о Киаре. — Во-первых, он старый, а во-вторых, не хочу в каждой грудастой молодухе его любовницу выискивать. Вон, пусть Элси его обженивает!

— Не знаю, кого мне жаль больше, — рассмеялся Марк. Представить такую парочку было сложно, хоть он и не сомневался, что в койке рыжей красотки Элси отец успел-таки побывать. Причём не раз, если припомнить частоту появления у него новеньких мантий из её магазина. И явно завышенную их стоимость, которую тот с охотой оплачивал.

— Себя пожалей, дурень! Уж не знаю, что там с твоим папенькой, а вот ты, того гляди, жениться соберешься! И на ком? На этой некромантской шлюхе! Да боги с ней, с некромантией, но Блэр! Мало ли других баб в этом вороньем гнезде?!

Настроение упало вмиг. Можно подумать, Марк и сам не задавался вопросом, какого демона его угораздило запасть (а в том, что его чувства к Киаре отнюдь не дружеские, сомнений нет) на главную стерву некроотдела с явно дурным прошлым. И о нём он обязательно спросит. Когда-нибудь.

— Для начала, не оскорбляй Киару в моем присутствии. Не в моем, желательно, тоже. У нас таких «шлюх» — полстолицы; начни с моего отца и закончи своей же сестрой. Чего ты вообще взялась в чужие койки нос совать? Да и вообще — мой пес не позволит привести в дом женщину в ближайшее столетие, так что расслабься, — попытался как можно более ровно ответить Марк — в конце концов, каждый имеет право на симпатию и антипатию к кому-либо. Хотя выслушивать от Эстер очередные оскорбления в адрес Киары было неприятно. — Давай работать.

— Маркус…

Он повел плечом, которого коснулась Эстер — работать и впрямь было нужно.

Но над чем работать? Гренвудцы не оставляли ни свидетелей, ни подозреваемых, нещадно уничтожая и первых, и вторых. Всё, что у него, в сущности, сейчас было — обмолвки гренвудца-зомби и ровный рисунок Киары, изображающий рунную ловушку.

«Сложный узор по имперскому типу, притом подстроенный под гренвудское письмо…»

«…гренвудская клинопись…»

«Кто тебе защиту рисовал?..»

«…имперский боевой маг в статусе магистра…»

Два совершенно разных разговора. Один из них был перенесен в отчет и сопровождался личными делами тех, кто попадал под описание, составленное Киарой. Второй — пьяная болтовня у реки, когда она решила полюбоваться его защитой.

«Кто тебе защиту рисовал?..»

«Магистр Крессель».

Едва не выронив саму папку, Марк лихорадочно перелистал личные дела. Магистра Эдмонда Кресселя в списке не числилось.

Рукав кителя он дернул вверх, не обращая внимания на треск алой ткани. Сразу несколько рисунков на руке отдаленно напоминали треклятую ловушку, повторяя угловатые узоры и грубые штрихи вперемешку с имперской вязью.

— Эстер, — позвал он напарницу, отодвинувшуюся на другой край стола. Она недоуменно посмотрела на него и наверняка собиралась огрызнуться. — Скажи мне, что у тебя такая же защита.

Эстер глянула с недоумением, явственно готовая кивнуть и попенять на идиотский, по её мнению, вопрос… но осеклась на полуслове и, помедлив, тоже закатала рукав.

— Не очень-то похоже, — выдала она, поднеся свою руку к его и придирчиво сравнив. В самом деле: едва ли не все символы, испещряющие кожу напарницы, Марк мог бы назвать по крайней мере навскидку.

— Зато похоже на это, — на секунду прикрыв глаза и стараясь не думать о своем же предположении, проговорил Марк. И протянул ей многострадальный листок. — Гренвудская клинопись. От хозяина рун.

— Ты думаешь?.. — заканчивать фразу она не стала и заметно побледнела — предполагать, что один и преподавателей Академии, оплота Империи, является членом гренвудской секты, было жутко. И совершенно абсурдно.

Но слишком похоже на правду, если свести воедино все ниточки. И не вспоминать, что Эдмонд Крессель — на редкость добрый малый, как и положено идеальному светлому магу, не выносящий конфликтов любого рода. Марк прекрасно помнил, как сильно тот был против службы своих студентов в полиции. И ничего странного в этом нет — светлым магам убийства, чужие и собственные, даже совершенные из необходимости, радости не доставляли. В полицию — рассадник насилия! — шли по нужде, из-за неплохого заработка да обостренного чувства справедливости — охранять порядок в родном государстве кому-то нужно, а темных боевиков и суровых солхельмцев на всю Империю не напасешься. Собственно, на вдохновенные речи коммандера Ларссона в день выпуска искренне повелся лишь Марк; остальных интересовал только размер премии.

— Не думаю. Но проверить нужно.

Он наскоро нацарапал записку для канцелярии, прося собрать папку на Кресселя.

— Марк, ты же понимаешь, что это очень серьезное обвинение?

Разумеется, он понимал. Но уже давно свыкся с мыслью, что доверие и дружеское отношение стоит оставлять за стенами полицейского корпуса. Этакое вынужденное раздвоение личности, чтобы не поехать крышей ещё до пенсии.

Документы из канцелярии пришли быстро — видимо, смена попалась расторопная. Читать их Марк не стал, наскоро запихнув в папку с делом.

— Я в некроотдел, постараюсь узнать кое-что.

— А некросы-то здесь при чём? — попыталась возмутиться Эстер, но Марк уже не слушал. Все его мысли занимал Крессель и руны на собственном теле, странности которых он не придавал значения тринадцать лет своей жизни.

«Боевик-магистр, мать твою».

Не хлопнуть со всей силы дверью кабинета вышло чудом.

Должно быть, видок у него сейчас был довольно угрожающий. Настолько, что дежурный некрос даже не поинтересовался, за каким лядом, да ещё и так резво, в их обитель направляется капрал боевого отдела. Оно и к счастью — вряд ли бы получилось не обхамить беднягу, да и объясняться не было никакого желания.

В знакомом уже кабинете нашлись Глунвич с Анни. Куда подевались Карл и Фалько, его не слишком интересовало, но вот отсутствие Киары было не ко времени.

— Где я могу найти сержанта Блэр?

— Ну, во-первых, здравствуй, — доброжелательно начал Глуни, старательно выводя что-то на листке бумаги. Судя по той самой старательности, к работе это «что-то» явно не относилось. — Во-вторых, погода сегодня хорошая, не правда ли? В-третьих, хм-м…

— В морге, — прервала болтовню коллеги капрал Рандвид. — Уж полчаса как.

«Как всё невовремя!» — мысленно прибавив пару крепких словечек, коими часто пользовался отец, Марк вышел было за дверь, но, помедлив, развернулся и подошел к девушке.

— Анни, будь добра: сообщи мне, когда наша дивная принцесса в следующий раз вздумает потащиться в морг без меня.

— Ну если «наша», то сообщу, — усмехнулась она в ответ и кивнула.

— Я у тебя в долгу.

Подобное безрассудство Киары рассердило его. Вовсе не потому, что Марк не верил в её таланты или — боги упаси! — считал её слабой девчонкой-первачком, за которой нужен глаз да глаз. Он действительно беспокоился — да и как не волноваться, когда за почти-твоей-женщиной охотится какая-то неведомая дрянь, пытается сожрать и свести с ума?! А та ещё и с завидным упорством лезет в самое пекло раз за разом, не понимая, что, при всех своих талантах, далеко не бессмертна.

«Запереть бы тебя в башне», — едва войдя и завидев её у стола перед трупом Джил, подумал он.

И, ничуть не стесняясь своего явно преждевременного собственнического порыва, повторил вслух.