Жнец крови и пепла (СИ) - Гринберг Александра - Страница 40

Будь Марк более здоров, он, возможно, всё же постарался бы ту самую причину найти. Но сейчас было не до того — хотелось есть, спать и гладить свою собаку, а не выслушивать чужие вопли.

— Я защищал людей, — бросил он коротко, надеясь, что вышло убедительно.

Зря.

— Кого?! — заревел Альфард так, что наверняка услышали и во дворце. Хейдар у двери спрятал лицо в ладонях и то ли ржал, то ли всем своим видом пытался показать, какой Марк дурак. — Это некроманты, что ли, люди? Или эта потаскуха Блэр?! Гробить себя ради этой?..

Не знай Марк о железном здоровье батюшки, он бы всерьез решил, что того сейчас хватит удар. В больнице и не жаль — всё равно помереть бы не дали, зато криков стало бы меньше.

— Да, ради этой, — он послушно кивнул, хотя за «потаскуху» хотелось врезать по морде. И сказать, что по себе не судят. — Ты уже закончил орать?

— О, я только начал! — пообещал батюшка самым зловещим тоном. И, набрав побольше воздуха, продолжил гневную тираду: — Из-за этой белобрысой сучки ты можешь остаться без работы! Защитничек, м-мать твою! Будь уверен: её рапорт уже лег на стол Ларссону. А на меня она не поленилась накапать императору лично. «Ах, мои милые упыри были испорчены, я такая бедная, такая несчастная, давайте распнем Альфарда на главной площади, а кишки скормим котяткам…» А эти два олуха, Константин и Дорих, уши развесили, по головке эту мегеру гладят да конфетками кормят. Тьфу, мерзость! Извращенцы клятые! — Он опасливо зыркнул по сторонам, видимо, сообразив, что костерит самого императора. А потом уселся на любимого конька: — Маркус, до тебя доходит вообще, что ты натворил?! Я уж молчу, что из-за какой-то вшивой некромантки ты едва на тот свет не отправился! У меня что, по-твоему, дюжина наследников? Маркус, я с кем разговариваю?!

Марк устало прикрыл глаза — проникаться драмой он был не в состоянии.

— С коммандером Ларссоном я разберусь сам, — уверенности в голосе не было ни капли, но попытаться успокоить батюшку стоило. В конце концов, его чувства можно понять. — Из дворца тебя никто не вышвырнет — заменить особо некем, да и канцлеру Дориху в одиночку пить никогда не нравилось. Наследников всегда стоит делать несколько, на всякий случай. Что идиот — признаю; что больше так не буду — вряд ли. А теперь можно я уже пойду домой?

Он встал, причём самостоятельно, и вроде бы не собирался сваливаться обратно. Воистину, нет магов полезнее, чем лекари. Хейдар, мрачный и явно не пришедший в восторг от развернувшегося на его глазах скандала, тут же оказался рядом и подставил плечо под неодобрительным взглядом отца. Видимо, Альфард всерьез рассчитывал, что непослушный сын позволит утащить себя в отчий дом. Но молчал: ссориться дальше было бессмысленно — Марк уступал отцу в силе и таланте трепать языком, но вот в упрямстве запросто мог переплюнуть.

— Я напишу Кресселю, — буркнул батюшка, когда они были уже у двери. — Поинтересуюсь, что за хренотень такая случилась с твоей защитой.

О, Марк бы тоже с радостью поинтересовался, с какой радости защита боевого мага не выдержала пусть и крайне опасной, но всё же драчки. И едва не свела в могилу — в том, что такое состояние связано с гребаными гренвудскими рунами, он был уверен. Не знал, почему именно, но чувствовал. Однако разум, который, вопреки мнению Хейдара и Киары, у него все ещё присутствовал, упорно твердил, что от магистра стоит держаться подальше. Как можно дольше, а точнее — до обвинительного заключения в его адрес.

— Нет, — покачал головой Марк. — Кресселю не пиши, — он замялся, пытаясь подобрать слова и не ляпнуть при этом лишнего. — Не контактируй с ним: он сейчас идет подозреваемым по одному делу.

Стоило бы рассказать отцу больше — судя по его виду, тот очень хотел спросить, какого демона, собственно, происходит. Но говорить что-либо о деле Марк не собирался, а потому был искренне рад, что отец только мрачно кивнул. Видимо, успел выплеснуть весь свой поток многословия. Ну, или понимал, что подробностями расследования Марк делиться не будет.

— Мне нужно разобраться с парой мудаков, — наконец, проговорил он, глянув на карманные часы, — так что, надеюсь, до дома ты доберешься без приключений. Эриксен, отвечаешь головой.

Хейдар кивнул. И уже потом, когда батюшка покинул палату, больно сжал пальцы на плече Марка и сообщил тоном, не предполагающим ответа «нет»:

— А вот мне про своего Кресселя и защиту ты всё выложишь, Эйнтхартен.

Голова тут же разболелась сильнее. Но если и был кто-то, кому Марк действительно доверял без всяких оговорок, то ему.

— Хорошо. Но сначала еда.

— Ну кто бы сомневался.

Добираться пришлось порталом, о нелюбви Марка к которым знали немногие; ещё меньшее количество людей сумело запомнить это с первого раза. Немудрено — для большей части иленгардцев, независимо от того, маги они или нет, подобный способ передвижения — дело привычное и обыденное. Нет, находились и те, кто признавал лишь лошадей и повозки. Но и они охотно расставались с серебрушками, когда срочно нужно было бежать к полюбовнице, ну или спешить на рынок за шафрийскими шелками или синтарийским виски за полцены.

Марк с радостью предпочел бы любой другой способ передвижения, но в своих силах сомневался. Хейдар, хоть и типичный солхельмец соответствующего роста и стати, вряд ли согласился бы тащить его на себе через весь Иленгард. Хотя жители окрестных домов с радостью поглазели бы на зрелище в виде двух шатающихся боевых магов. А на следующий день какая-нибудь паршивая газетенка, коих в столице водилось в избытке, пафосно возвестила бы, «как низко пали стражи нашей с вами безопасности, надираясь уже с самого утра».

К счастью, в Речном районе, считай, в самом центре города, портальные точки имелись чуть ли не на каждом шагу. Выбросило их совсем близко к нужной улице, где ютилась дюжина одинаковых домиков: рыжий Дэрг (ушлый, как и все синтарийцы) сдавал их за пятнадцать золотых в месяц. Самому Марку аренда обходилась дешевле — стоило старому жадине услышать фамилию, как он тут же сбросил цену чуть ли не в два раза. Что было весьма кстати для тогда ещё новичка-рядового с зарплатой в двадцать золотых.

Прежде чем открыть дверь, за которой уже скулил и скребся Генри, пришлось поздороваться и перекинуться парой слов с выглянувшей соседкой — райя Массри, пышнотелая шафрийка весьма преклонного возраста, не упускала возможности пофлиртовать с молодым соседом. И хотя Марку при виде неё очень хотелось сбежать подальше, терять столь выгодное знакомство было никак нельзя — уж больно вкусные у неё пироги, и Генри их обожает.

— Марк, ты бы присмотрелся к даме… — протянул Хейдар, откровенно насмехаясь, — такие формы…

— О, заткнись, — буркнул Марк, толкая дверь плечом.

Пес, явно недовольный, что хозяин столько времени пропадал Бездна знает где, бросился им в ноги, стоило переступить порог.

— Генри, твой хозяин расклеился.

— И вообще чуть не помер, — ехидно напомнил Хейдар и, убедившись, что Марк в состоянии держаться самостоятельно, наклонился и погладил пса. Генри тут же добродушно заскулил и подставил пузо — как и сам Марк, он считал Хейда своим лучшим другом. Ну и тем, кто ещё ни разу не приходил в гости без вкусной косточки. — Как ты его терпишь, старина?.. А ты топай уже, я пойду приготовлю что-нибудь. Сам бы мамонта сожрал. В кладовке крысы не повесились?

— Обижаешь!

Если и было для мага что-то более важное, чем непосредственно магия, то это еда. И чем сильнее маг, тем больше ему требовалось, чтобы с напрочь опустошенным резервом не походить на ходячий труп. Потому кладовки и погреба в их домах не пустели, а таверн и лавок с едой на любой вкус в районах, облюбованных магами, было невообразимое количество.

Хейдар, кажется, приготовил на ужин всё мясо, что нашлось в кладовой. Нормального человека порция, которую он поставил перед его носом, определенно довела бы до лекарей, но сейчас даже этого оказалось мало. Пришлось отправить Хейда в ближайшую пекарню за мясным пирогом пугающих размеров.