Жнец крови и пепла (СИ) - Гринберг Александра - Страница 60

«Вот кто-то уродился дивной принцессой Киарой, — подчас расстроенно бубнил Глуни, будущая мантия магистра давалась ему потом и кровью. — И спирит, и трансмутатор, и малефик… А кто-то — я. Боги и богини, за что я чистокровный имперец?!»

Киара уже и сама была не рада, что она такой уродилась.

«Особо одаренная, блин».

Были бы у неё таланты поскромнее (и самодовольства чуток поменьше), авось и не влипла бы во всю эту историю с недоожившей маньячкой Элриссой. Ну, если это всё-таки Элрисса.

Не влипла бы сама — и не втянула бы Марка за компанию.

Нет, умом понятно, что тот не по милости Киары в таком плачевном состоянии. Но иррациональное чувство стыда вкупе со злостью на собственное бессилие никак не оставляли в покое.

Видать, выражение её лица было уж слишком красноречиво. Настолько, что даже полуживой Марк заметил и слабо сжал её ладонь.

— Эй… Мы разберемся. Со всем этим.

«Дожили, Блэр. Тебя утешает мальчишка, искалеченный своим же папашей-придурком… Да, у него ещё и внезапно воскресшая мать-маньячка имеется».

— Вы оба не представляете, насколько удачно, что эта побрякушка уже сломана, — проговорила Линдтерн, усаживаясь на табурет возле кушетки. В её руках Киара заметила инструмент, напоминающий внушительных размеров щипцы, и содрогнулась. Как она надеялась, не слишком явно. — Избавиться от неё теперь несложно, но ощущения будут очень далеки от приятных. Киара, обезболишь?

Киара послушно уложила ладонь Марку на затылок, искренне надеясь, что не налажает. Тело человека — та же самая материя, что и всякая другая… И всё же некросу гораздо легче управиться с мертвым телом, нежели с живым.

— Готово, — сообщила она. — Так что это за трансформатор? Признаться, впервые о таком слышу.

Линдтерн с ответом не спешила. Вместо этого она поудобнее перехватила инструмент и склонилась над шеей Марка. Признаться, привычной ко всяким ужасам некромантке было жутковато наблюдать за подобным зрелищем — казалось, холодный металл впивается и в её кожу тоже, раздирает, тянет на себя неведомую дрянь, рядом с которой неприятно находиться. Если этот трансформатор так действует на темного мага даже в сломанном состоянии, то что все эти годы испытывал Марк? Об этом и подумать тошно.

Потому Киара и старалась просто смотреть. Она не сводила взгляда с тонкой металлической пластинки; архимаг буквально выдирала её из-под кожи с заметным усилием. Марк при этом умудрился не орать — только вцепился сильнее в её запястье, сжимая до боли, и отрывисто дышал, уткнувшись лицом в подушку.

— Так, вроде всё нормально. Кровь остановишь? — Киара молча переместила ладонь ниже, стараясь в меру своих ущербно скромных целительских талантов затянуть рану. — Что до твоего вопроса, то трансформатор — выкидыш больной фантазии гренвудских магов. Преобразует темную энергию в светлую.

— Но… зачем это нужно?

— Как вы оба знаете, в королевстве Гренвуд вовсю цветет культ единственного истинного бога — Пресветлого отца. То бишь Братство Света у власти, темная магия богопротивна, всем исчадьям Тьмы — смерть… ну и прочее радикальное дерьмо. — Окровавленная пластинка перепорхнула из рук Линдтерн куда-то на стол — послышался звук, похожий на звон ложечки в чашке. — В последние две сотни лет Братство Света вовсю распинается о своей гуманности и миролюбии. Посему темных магов там по большей части не убивают, а… переделывают.

Переделывают. Для имперского мага, считающего Свет и Тьму частями единого целого, такое звучало… немыслимо, дико, противоестественно. Ну да чего ещё можно ожидать от гренвудцев, чьи скудные, зашоренные умы измыслили одного-единственного бога и отвергают всё прочее?

— Ладно, с гренвудцев спрос невелик. Но чем Альфард думал, когда решил сотворить с собственным сыном… такое?

Госпожа Линдтерн недобро нахмурилась, что не предвещало одной конкретной огнемрази ничего хорошего — за полторы дюжины лет знакомства Киара всего дважды видела своего куратора разозленной, и оба раза ей весьма запомнились.

— Понятия не имею, девочка моя.

Её молчаливое «но непременно узнаю» буквально повисло в воздухе. Киара сочла за лучшее тему не развивать.

— Эй, ты там живой? — Она осторожно сжала плечо Марка. — Встать сможешь?

Марк, помедлив, кивнул и медленно принял сидячее положение. Выглядел он, мягко говоря, не очень, хотя и получше, чем было.

— Я хочу домой.

Киара вопросительно взглянула на госпожу Линдтерн.

— Идите, — кивнула та. — Я деактивирую эту дрянь, а потом мы с Рангрид отправимся к архимагу Джердису, допросим папашу года… Ты не волнуйся, Маркус, к утру будешь как новенький. Ну, разве что… немного нервный.

Киара скептически хмыкнула. При таком количестве темной силы, нежданно-негаданно свалившейся на беднягу, быть всего лишь «немного нервным» точно не получится.

Стоило открыть дверь, как к ногам бросился Генри и тут же принялся обнюхивать обоих по очереди. Марку досталось больше внимания, после чего пес немного отошел назад и посмотрел на Киару — вопросительно и недовольно.

— Все претензии к папаше Альфарду, он у нас виновник торжества, — буркнула она.

При звуке этого имени псина зарычала, обнюхала их обоих ещё раз и лишь затем, немного подумав, ушла с дороги. Очень захотелось погладить его, дать понять, что ничего не изменилось… Вот только Марк вовсе не был уверен, что не сделает с бедным псом что-нибудь плохое. Не потому, что и впрямь желает своей собаке зла, или вообще хоть кому-то.

Не желает. Но над этой новой, густой и душащей магией не имеет и малейшего контроля. Совсем как в тех кошмарах, где из-за него раз за разом умирают люди. Или, что пугало ещё больше, до дрожи в коленях и боли где-то под ребрами — страдала Киара.

— Я хочу побыть один, — бросил он ей, отстраняясь. Киара выразительно вскинула бровь и скрестила на груди тонкие руки.

— Плохая идея, Маркус. Неохота потом твой труп из-под руин выкапывать.

Злость, которой он совершенно не хотел, вспыхнула моментально.

— Что, в душ тоже под твоим присмотром ходить? — язвительно поинтересовался он, отворачиваясь. В ванну и впрямь хотелось — смыть с себя невидимую, но ощутимую каждой клеткой кожи грязь сегодняшнего дня.

— Раньше ты был не против. — Она изящно пожала плечами. — Впрочем, не волнует. Ты и в сортир будешь путешествовать строго под конвоем, если я сочту это необходимым.

Сказано это было без привычных желчных ноток — констатация факта, и как-то сразу стало очевидно — Киара ничуть не шутит. Этот её тон, холодный и деловой, выбесил ещё сильнее, настолько, что не удалось сдержать собственную магию, десятком крохотных искр сорвавшуюся с пальцев.

Схватить её за запястье и толкнуть к ближайшей стене, чтобы навалиться всем телом, вышло само собой.

— А если я сочту необходимым запереть тебя где-нибудь? — он сжал её руки в своей ладони. — Или вздумаю устроить второй Красный бассейн? — воздух вокруг них потемнел, когда сила, и без того неспокойная, сорвалась с поводка. — Или захочу сделать с тобой что-нибудь, чего ты не хочешь? — свободной ладонью он сгреб ткань её юбки, обнажая бедро, с нажимом огладил прохладную кожу.

Светлая девица давно бы ударилась в слезы (или полезла в драку). Темная… темная, казалось, получает от ситуации извращенное удовольствие. Киара ничуть не боялась и знай себе бесила Марка снисходительной улыбочкой, но глаза её были чернее черного, а на лилейных щеках ярко горел румянец. Невыносимо красивая и невыносимо раздражающая, она впервые так неприкрыто хотела его. Или просто теряла голову от темной магии?.. В глазах темнело от ярости при одной мысли, что Киара так же бесстыдно прижималась к какому-нибудь Фалько, и заполошно дышала, и ела его вот этим взглядом, и… и…

— Думаешь, ты теперь крутой, Марк? — вкрадчивый полушепот у самого уха немного привел в чувство; чужое дыхание приятно холодило полыхающую кожу; нежные руки скользнули ему под рубашку (и когда он успел её отпустить?), медленно оглаживая снизу вверх. — Мальчик мой, не обольщайся. Я всё ещё тебе не по зубам.