Элемента.N (СИ) - Лабрус Елена - Страница 25

            - Он тебе угрожал? – озабоченно нахмурился Шейн.

            - Мне – никогда! Но за те годы, что прошли, он очень сильно изменился. И он не хотел, чтобы ты меня нашел, - ответила она мужу.

            - Это опять какая-то игра в пинг-понг, - возмутилась Ева, - Я словно слежу за мячиком, который туда-сюда скачет от одного игрока к другому, и ничего кроме этого мячика не вижу и не знаю ни кто играет, ни какой счет. Дурацкая игра!

            - А мне кажется всё предельно просто. Сколько бы мячиков не прыгало, а все они неизбежно ведут к тому, кто держит в руках ракетку. К Франкину! – ответил Дэн.

            - Нет, - сказала Эмма упрямо, - Филипп знает не всё. А я слишком мало помню. Но Ева, ты обладаешь голосом, который открывает не только двери - вся моя жизнь сейчас у тебя за спиной.

Они с Дэном невольно обернулись. За спиной у Евы была стена с книгами.

            - А, пустые книги, - равнодушно отвернулся Дэн.

Но Ева встала и вытащила с полки одну из них. Сегодня они были размером со стандартный фотоальбом и не совсем древние. Она с интересом переворачивала страницы – на них был печатный, как во всех обычных книгах текст.

            - Если бы у меня была еще одна жизнь, я бы, возможно и потратила её на изучение этой библиотеки, - сказала она, возвращаясь на место вместе с книгой в ярко-красном переплёте, - Но у меня и одна-то жизнь уже частично прожита, хотя возможно, и впустую.

            - Это же Андерсен, - неожиданно сказал Шейн, показывая рукой на Еву, но обращаясь к Эмме, - Я читал эту книгу тебе, вам, ей… - он осекся, но потом собрался, и добавил тихо, - когда ты была беременна.

            - Да, но нельзя судить о книжке по обложке, - улыбнулась Эмма, - Читай!

Она смотрела на Еву так, что у неё не было другого выбора. Она растеряно оглянулась по сторонам, но открыла первую страницу и стала вглядываться в тест.

«Не понимаю, как ребенку могут быть полезны книжки, где девочке отрубают ножки за то, что во время молитвы она думала о своих башмачках…» - прочитала Ева про себя и подняла глаза от книжки. Ничего не происходило, все молча и терпеливо чего-то ждали от неё.

            - Ева, - сказал Дэн, - Я думаю, ты должна читать вслух, иначе мы никогда не узнаем, что именно там написано.

            - Не понимаю, как ребенку могут быть полезны… - начала бубнить Ева, тяжело вздохнув.

            - …книжки, где девочке отрубают ножки за то, что во время молитвы она думала о своих башмачках!

Светловолосый парень с идеально уложенными волосами, отложил книгу, обращаясь к сидящей рядом ним на диване, приложив руки с своему огромному беременному животу, девушке, как две капли воды похожей на Эмму…

            Ева подняла глаза от книги, но картинка, которая возникла только что у неё перед глазами не пропала. И она не одна видела, как тепло улыбнулась юная Эмма недовольному чтецу, и как он поднялся на звук дверного звонка, и как сильно он был похож на Шейна. И Ева уже не читала, а изображение, возникшее на ближайшей к ним стене, всё продолжало меняться. И судя по ошеломленному виду Шейна, он узнал в нем молодого себя. А судя по ошеломленному взгляду Дэна, он понял что-то, что давно не давало ему покоя.

            - Ну, конечно! – не выдержал он, - Вот я дебил!

И главный герой того фильма, который они смотрели, уже вернулся к беременной жене, ведя с собой гостя. Но изображение так поблекло что уже невозможно было разобрать кого он привел.

            - Я думал, ты потеряла свою способность, когда пробудилась - открывать чужие воспоминания, - не обращая ни на кого внимания продолжал Дэн, обращаясь к Еве, - но я просто не понял, что ты делаешь это голосом! Помнишь, в самый первый день, когда мы познакомились! Ты читала книжку, и я слышал, что именно ты читала, потому что ты читала в слух, а я увидел в твоей памяти открытую дверь и попав туда понял, что я в Италии, и видел всё то, о чём ты читала!

Ева усиленно кивала в ответ на его возгласы - она точно понимала, о чём он говорит.

            - Но я только сейчас понял, что всё дело в том, что ты читала вслух! – своему повышенному тону он активно помогал жестикуляцией, взлохмачивая свои волосы и махая руками, - Эмма, но как ты догадалась? Ты видела её всего один раз.

            - Открывайся! - сказала она, поворачивая ручку моей закрытой двери. Давай уже! – сказала она и кирпичная стена вывалилась, - поясняла Эмма.

            - А ещё я позвала шаманку по имени, - вставила Ева, и умышленно не сказала сейчас Кэкэчэн, осознавая какой силой обладает, - И мы попали в эту библиотеку и имели возможность с ней поговорить.

            - Правда, тогда все книги были пустые, - пожал плечами Дэн.

            - Тогда и открывал их ты, а не я. Правда, я бы их и поднять не смогла наверно, - добавила Ева.

            - То есть то, что ты сейчас начала читать, - нерешительно начал Шейн.

            - Мои воспоминания, Аркаша. Мои настоящие воспоминания, - развеяла его сомнения Эмма.

Ева не знала радоваться ей или расстраиваться. Она и не знала, что сказать, и боялась говорить – а вдруг вся ерунда, что она любит говорить, вдруг возьмет и начнет оживать? Вот скажет в сердцах «Черт побери!», а он возьмет её и утянет.

            - Баз Всемогущий! – произнесла она.

             - Я по-прежнему аплодирую стоя, - услышала она знакомый голос, - Не прошло и полгода, а ты уже открыла в себе целый один талант. Браво! 

            - Баз Всемогущий?! – засмеялся Дэн, - Да ты просто настоящий алисанг! Только истинно верующие в своих богов алисанги говорят про Всемогущего Бази!

            - А что он действительно был Богом? – уточнила Ева.

            - Он был самым крутым из Богов! – подтвердил Дэн.

            - Я думала самым крутым был Ватэс Дукс, или как там ты его назвал, - не уступала Ева.

            - Ватэс?! – удивился Дэн, - Ватэс был Великолепным! По крайней мере именно так про него говорили, хотя никто не знал, как он выглядит.

            - Да, Ватэс Дукс, Бази, Сама и Пророчица, - именно этих Богов всегда упоминал и Филипп, - сказала Эмма.

            - Меня, признаться, твое упоминание Франкина, уже изрядно достало, - неожиданно резко сказал Дэн, - Эмма, ты, видимо, знаешь о нем или больше, чем мы, или до сих пор находишься под воздействием неизвестных нам его чар. Хотя, почему неизвестных? Он промыл тебе мозги настолько, что ты говоришь о нем с придыханием, как о каком-то герое, как минимум.

            - Ева, - обратилась Эмма к девушке, не взирая на гневную тираду Дэна, - когда ты узнаешь его поближе, ты поймешь, что он никакой не монстр, и всю свою жизнь он посвятил тому, чтобы то, чему завещано сбыться – сбылось.

            - Я извиняюсь, - снова вмешался Дэн, - Аркадий Виленович, вы сказали, что у Франкина всегда была эта картина. То есть еще до того, как позвать меня на эту работу Вы знали, что этот блок был поставлен именно Франкиным?

            - Да, Дэн, - виновато потупился Шейн, - я знал, что блок поставил именно Франкин. Наверно, именно это подстегивало меня сильнее всего. Я думал, что он нашел эту старуху раньше меня, и назло мне заблокировал её воспоминания.

            - Но зачем?  - недоумевал Дэн.

            - Просто потому, что мог, - пожал плечами Шейн, - Он мог поставить блок, но я не мог его снять. Мне казалось это вполне весомой причиной. Я понятия не имел что движет им на самом деле.

            - Я думаю, что ты до сих пор не имеешь об этом ни малейшего понятия, - сказала Эмма, - Я думаю, никто не знает.

Ева посмотрела на неё с сомнением, но промолчала. Молчал Дэн, молчал Шейн, замолчала Эмма. В этой гробовой тишине в Евиной голове вопил Баз, но, к сожалению, его слышала только Ева.

            - Это похоже на разговор немого с глухим. Каждый из них знает лишь часть правды, но никто не хочет ей делиться. Если бы они все не были столь глупы, то вся эта картина маслом престала бы перед вами как вышеупомянутая Шишкинская Рожь. Но видимо, не сегодня, не сегодня, - вздохнул он, - Кстати, Шейна ищет его очередная жена, беременная его очередным ребенком.