Девушка в шляпе и собака на трёх лапах (СИ) - Лабрус Елена - Страница 31

— Кто бы говорил, — хмыкнула Генка.

— Да, я — убийца, — убедился Вайс, что на террасе они одни. — Хладнокровный, беспринципный, циничный. Но я просто умею абстрагироваться от своих жертв. Думаю о них, как о дичи, на которую охочусь. А вот как ты справляешься с этим, когда неделями живёшь чужой жизнью, а потом обрываешь её одним ловким движением?

— Мне не приходится с этим справляться, мои клиенты неоднократно убеждают меня в том, что это правильное решение. Я приношу им избавление, просто исполняю их волю. И мне хватает мужества это сделать. Сумел бы ты убить свою безнадёжно больную мать?

— Нет, — покачал он головой и скривился, — до такой степени человеколюбия мне никогда не дойти. Я просто люблю деньги. К тому же у меня была скверная учительница, насколько я понял. А у тебя, видимо, это в крови.

— В крови?

— Да, я обещал тебе рассказать, я расскажу.

Официантка принесла вино. Вайс пригубил бордовую жидкость и согласно кивнул. Попросил ведёрко со льдом.

— Ненавижу тёплое вино, — улыбнулся он приветливой девушке, когда она исполнила его просьбу. И сальный взгляд, которым он проводил аппетитные формы официантки, заставил Генку усмехнуться.

— В общем, давай мы выпьем за твою семью, — поднял он свой бокал.

— Хорошо, давай помянем, — откинулась она на спинку со своим вином, — ведь, насколько мне известно, они все умерли.

— Возможно, — кивнул Вайс, сделав глоток. — Ты же знаешь, что твоя мать родилась в Англии?

— Да, так же как твоя, мать её была англичанка, а отец русский. Мне сказали, что она умерла очень давно. Моей маме было десять лет, когда отец привёз её в Россию.

— А ты знаешь кем был этот твой дед?

— Врачом? Бабушка говорила, он был талантливым специалистом.

— Клиническим фармакологом. Ты и этого не знала?

— Моей маме было девятнадцать, когда он умер. А мне пять, когда умерла мама. Кто ещё мог мне это рассказать? Только бабушка. Но с их семьёй она породнилась уже после его смерти.

— Это она тебе так сказала? — скривился Вайс.

— Как мне надоели твои ужимки, — вздохнула Генка. — Рассказывай!

— Твой дед, Роман Шахов, в общем, это он организовал сообщество врачей, выступающих за законное использование эвтаназии. Его поддержали, в Парламент был вынесен законопроект, который одобрил даже бывший архиепископ Кентерберийский, хотя англиканская церковь категорически против легализации «права на смерть». Но законопроект не был принят, и твой дед был вынужден покинуть страну вместе с малолетней дочерью.

Официантка принесла закуски. Вайс отклонился, давая ей возможность поставить на стол тарелки, но не замолчал.

— В России он тоже нашёл сторонников своей точки зрения, но здесь уже он пошёл другим путём и создал закрытую организацию, которая не боролась с системой, а просто исполняла последнюю волю умирающих. И твоя бабка, Лидия Мендринос стала его правой рукой. И Александра Львовна тоже стала членом их команды.

Генка молча моргала, пытаясь уложить эту информацию в своей голове. Она даже не знала, что спросить. К счастью, после бокала вина Вайсу и не требовались наводящие вопросы.

— Но в России в это время было тяжело. Перестройка. Девяностые. А твой дед имел единомышленников и в других странах. И его способная ученица Александра по его рекомендации перебралась работать в Америку. Но её «американская мечта» как-то не сложилась. Твой дед умер, его влиятельные друзья быстро забыли все свои обещания, и Алекс пришлось искать работу самой. Какую придётся, чаще среди русских эмигрантов. Так она и познакомились с Еленой и моим отцом. Елена взяла её в няньки к Лизи. А после её смерти она взяла меня в свои ученики.

— Она до сих пор состоит в этой организации и исполняет заказы? — ковырялась Генка в салате.

— Не знаю на счёт заказов, но у неё была формула состава, которую придумал твой дед, она общалась время от времени с твоей бабкой, возможно, и с другими членами этого сообщества. И, возможно, вырастить достойную замену было одним из условий этой организации, а возможно, она что-то во мне увидела, что решила передать свой опыт. А твоя бабка решила воспитать тебя.

— Но я первый раз слышу об этом тайном ордене, — сделала Генка глоток вина.

— Значит, или твоя бабка на него уже забила, или просто решила идти своим путём, независимым. К тому же стала зарабатывать на этом деньги. Насколько я запомнил, дед твой всё же был подвижником.

— Значит, у меня с ним намного больше общего, чем с кем-либо ещё из моей семьи, — улыбнулась Генка. — Как жаль, что ты не рассказал мне этого раньше.

— Гентана, — пожал плечами Вайс. — Я понятия не имел, что ты не в курсе. Да и права говорить об этом у меня, конечно, не было. Но сейчас, когда Алекс перешла все границы, я не считаю нужным хранить её секреты.

— Как она ожесточилась за эти годы, — покачала головой Генка. — Возможно, ей действительно не сладко жилось.

— И есть ещё кое-что. Думаю, ты и этого не знаешь. Твоя мать вышла замуж за сына Лидии Мендринос не просто так. Твой дед поставил это условием. И если Алекс он передал секрет формулы как своей ученице, то твоя бабка получила его взамен на то, что её успешный сын женился на твоей молоденькой матери.

— Не удивительно, что этот брак не был счастливым. Хотя отец к ней очень хорошо относился. И вообще, судя по маминым записям, был человеком порядочным и добрым.

— Мне жаль, — снова протянул руку Вайс, и воспользовавшись Генкиным замешательством, накрыл её ладонь. И это было такое тёплое, дружеское рукопожатие. — Жаль, что так вышло с твоими родителями. Жаль, что, когда я встретил тебя первый раз, я не думал ни о чём другом, кроме этой дурацкой формулы, которую ты довела до совершенства. Твой дед гордился бы тобой.

— Ты знаешь, Вайс, мне тоже жаль, — ответила на его рукопожатие Генка. — Мне всегда казалось, что ты просто такой же сумасшедший, как и я, поэтому мы понимаем друг друга. Но теперь я знаю, что у нас просто общее прошлое и всё в наших жизнях удивительно неслучайно.

— Ты права, — стиснул он её руку. — Можно сказать, мы знакомы с детства. И, знаешь, что бы не было, мы ведь можем остаться друзьями.

— Ну, мы же члены одной банды, — улыбнулась Генка. — Мы обречены дружить.

Принесли горячее. И пока Вайс снова любезничал с официанткой, Генкина память исправно подсовывала факты для ещё одной невероятной истины.

Формула, которую создал дед. Это не Генка, это он её придумал от начала до конца. Но в той тетради, что стала маминым приданым, некоторые соотношения и вещества были умышленно искажены. И знания Алекс были даны с ошибками. Чтобы никто не смог пользоваться гением деда в корыстных целях. Чтобы его состав не использовали во вред, не имея согласия клиента и неутешительного диагноза.

Поэтому убийство составом Алекс и Вайса мог вычислить любой хороший патологоанатом, его приходилось маскировать, что-то придумывать дополнительно. А то, что сумела почерпнуть из тетради деда и правильно сложить Генка, было идеально, как всё гениальное.

«Наверно, дед действительно мог бы мной гордиться, — вздохнула девушка. На глаза навернулись непрошенные слёзы. — И не только тем, что я разгадала его загадку, но и тем, что я ни разу не пошла против совести».

— Спасибо, Вайс, — улыбнулась Генка, когда официантка ушла.

— Не за что, Гентана, — улыбнулся парень в ответ. — Я надеюсь, ты будешь завтра на похоронах?

— Возможно, — пожала плечами девушка. — Не вижу смысла больше вмешиваться в дела вашей семьи. Хотя наши судьбы и переплетены сильнее, чем хотелось.

— Есть планы? — поправил он салфетку.

— Да, кое-какие есть. Они обычно сами меня находят.

— Понимаю, — кивнул он. — Меня в последнее время находят одни неприятности. Впрочем, надеюсь, мы когда-нибудь свидимся? Может, в этот раз ты дашь хотя бы номер телефона?

— Конечно, ведь я как раз собралась его менять.

Протянутой ручкой она нацарапала цифры на салфетке.

— Как ты старомоден, Вайс.