Держи меня, Земля! (СИ) - Лабрус Елена - Страница 18

То, что торс у него обнажённый, его не сильно волновало. А вот Леру — да, хоть и совсем немного. Она старалась лишний раз не смотреть ни на его непривычно гладкую грудь, ни на аккуратные кубики пресса, чтобы не представлять то, чего представлять не следует.

— Та самая, — занялась Лера разглядыванием цветного пластикового подноса в своих руках. — Заявилась вчера утром на бровях. И не сознаётся, где была.

— Так они же с ещё одной девушкой, Люсей, познакомились в Эрмитаже с иностранцами, — подтянул Кирилл одеяло с ног и запахнул его, как набедренную повязку. — Не знаю, как они там дальше друг с другом общались — парни кое-как по-русски, девчонки со школьным английским. Но раз пришла на бровях, видимо, разобрались.

— А ты откуда знаешь?

— Она попросила меня уточнить, правильно ли поняла, где они остановились. Ну, и ещё мне пришлось решить кое-какие организационные вопросы. Честно говоря, мне особо и некогда было с ними, я уже опаздывал на самолёт. Даже не понял, то ли парни из Дании, то ли из Голландии, — развёл он руками.

— Так, никуда не уходи. Я сейчас, — помчалась Лера на кухню. Она переживала, что пропадёт у Кирилла аппетит, пока он болтает. А нежнейшее мясо заслуживало того, чтобы он его попробовал. Оно и так уже остыло. Пришлось греть, пока Лера собирала свежую порцию салата.

— Всё, «Бавария» однозначно в финале, — радостно сообщил Кирилл, когда Лера вернулась. — Или ты болела за «Порту»?

И он снова открыл рот, когда она поставила перед ним тарелку.

— Я вообще ни за кого не болею. Мне нравится процесс, — она присела рядом.

— Вот ты коварная. Сказала, что у меня пищевые галлюцинации, — укоризненно покачал головой Кирилл, глядя на мясо.

— Я надеюсь, ты не передумал?

— Я бы ни за что не передумал. Мяско, с пряностями, — он довольно потёр руки, а потом поднял глаза на Леру. — А сама что? Мне как-то даже неловко, что я один.

— Я поела, пока ты спал, — кивнула Лера.

— Точно поела? Или просто нанюхалась?

— Не сомневайся.

— Ну, судя по твоей фигуре, я недалёк от истины. Что же, интересно, тебе нравится в готовке, когда сама ты так мало ешь?

— Процесс, — пожала она плечами. — А ещё кого-нибудь кормить. Это прямо особый шик.

— Я уже говорил, что завидую твоему мужу? — Кирилл отрезал кусочек мяса, засунул в рот, прикрыл глаза от удовольствия. — Мн-н-н…

— Никогда, — улыбнулась Лера в ответ.

— Расскажи мне про него, — он открыл один глаз. — Ты обещала.

— Что именно?

— Какой он? Если одним словом.

— Если одним словом, — она задумалась. — Наверно, ревнивый.

Кирилл перестал жевать и покосился на неё.

— Мне уже бояться? Сильно ревнивый?

— Очень. И вспыльчивый, зараза. Сначала бьёт, а потом спрашивает.

— Тебя бьёт? — он положил вилку и уставился в упор на Леру.

— Нет, нет, господи, — всполошилась она. — Вижу, неудачно я пошутила. Я вообще имела в виду, что он как сухой порох. Вспыхивает моментально. Но руку на меня никогда не поднимал, нет, ты что.

Кирилл облегчённо выдохнул, словно не дышал всё то время, пока она говорила.

— Просто я так хорошо запомнил, как ты закрылась тогда руками, когда я сорвался на тебя у машины. Словно боялась, что я тебя ударю. Я потом так много об этом думал.

— О чём? — удивилась Лера. — Смог бы ты ударить на самом деле?

— Нет, — он уверенно покачал головой. — Однозначно бы не смог. Но я думал, как это смотрится с той стороны. Когда здоровый дядя вот так выходит из себя.

— Страшно. Когда на меня орёт мой двухметровый муж, мне порой страшно.

— Двухметровый? — Кирилл было взялся за вилку, но снова отложил. — Чувствую, зря я расслабился. Во мне всего метр восемьдесят два. Бояться всё же стоит. Вспыльчивый ревнивый двухметровый мужик. Есть о чём задуматься. А чем он у тебя занимается?

— Монтирует высоковольтные линии электропередач. Только не спрашивай меня, что это такое. Я понятия не имею.

— Охотно верю, — он подхватил на вилку салат, отправил в рот. — Потрясающе вкусно. Без шуток. И мясо изумительное.

— Которое снова остыло, пока ты болтаешь.

— Оно не стало от этого хуже, — он отрезал кусочек. — Сколько лет вы женаты?

— Пять, Кирилл, пять. А как ты познакомился со своей женой?

— Это нечестно, я первый спросил.

— Тогда не так. Какая она? Одним словом.

— Мн-н-н… — он задумчиво жевал. — Пожалуй, строгая. Такая ответственная, принципиальная, серьёзная, очень основательная. Но «строгая» подходит ей больше всего.

— Даже не могу представить, — откинулась Лера на спинку.

Она как-то внезапно устала. Всё же день выдался насыщенный.

По спортивному каналу началась подборка лучших голов Рональду. Не то, чтобы ей не нравился Криштиану, но комментатор оценивал его достижения как нападающего по рейтингу Форбс. Это Лере стало не интересно.

Она потянулась к пульту и тыкала по каналам, пока Кирилл ел и рассказывал про жену.

— Мы учились в институте в одной группе. И она была старостой группы, а я вечно болтался где-то в отстающих и прогуливающих, — он улыбнулся. — Не веришь?

— Просто слушаю.

— И она меня вечно отчитывала и поучала. И мы как-то вместе отдыхали в одной компании, где в шутку кто-то сказал, что из нас вышла бы идеальная пара. Но шутки шутками, а мы именно с той вечеринки с ней и вместе.

— Так и держит тебя в строгости? — улыбнулась Лера.

— Ещё как, — засмеялся Кирилл. — На самом деле, она хоть и строгая, но очень умная. С ней интересно. И она такой танк или буксир, в хорошем смысле слова. Всё время заставляет меня расти, меняться, к чему-то стремиться, двигаться.

Он тяжело откинулся на диван рядом с Лерой.

— Фух! Вот это называется заморил червячка, — он повернул голову. — Очень вкусно. Спасибо!

— Не за что, — Лера хотела подняться, чтобы убрать со стола, но Кирилл остановил её рукой.

— Не суетись. Посиди со мной. Не надо меня обслуживать. Я сейчас передохну и сам всё уберу. Ты и так простояла у плиты весь вечер, пока я там отсыпался.

— Кир, да мне не трудно. Даже наоборот. Я люблю готовить. Мне хотелось сделать что-нибудь для тебя.

— Вот и сделай. Просто побудь со мной, — он отпустил её руку и, отодвинув посуду, сложил ноги на стол. — А то сейчас уберёшь и сбежишь.

— Не сбегу. Меня уже и в гостиницу-то не пустят.

— Ты даже не представляешь, как я рад это слышать.

— Как раз представляю, — вздохнула Лера.

Кирилл хотел что-то сказать в ответ, но у неё в кармане зазвонил телефон, и Кирилл замолчал, давая ей возможность поговорить.

Лера всё поняла по первому же маминому вздоху, что раздался в трубке. И всё, что она говорила потом, было уже не важно. Лера отключилась, отложила телефон и закрыла лицо руками.

— Папа умер.

Лера плакала на плече Кирилла, подложив угол уже промокшего от слёз одеяла под щёку.

Наверное, чувствуя рядом живое человеческое тепло, переживать горе легче, чем уткнувшись в равнодушную подушку. Застань Леру эта новость в гостинице, выбор бы и не стоял. Но печальное известие настигло её здесь и сейчас, и Кириллу досталась нелёгкая участь принять на себя этот первый удар Лериной скорби.

Как Лера ни настраивалась, как ни ждала этих страшных слов, а всё равно они прозвучали оглушительным выстрелом. И грудь болела, словно пробитая насквозь. И слёзы душили. Но дружеское плечо и простые слова поддержки — лучшее, что помогает в такие минуты. А то, что это были надёжное мужское плечо и сильная мужская рука — просто стечение обстоятельств.

— Пришёл в себя на пару секунд, посмотрел на маму и умер, — всхлипывала Лера.

— Они долго прожили вместе? — Кирилл обнимал её двумя руками, сцепив их в замок.

— Всю жизнь. Почти тридцать лет. Но жили по-разному. И в общаге ютились, и перебивались с хлеба на квас. Было время, когда отец пил. Но взял себя в руки, бросил. Другим человеком стал. Квартиру ему дали на заводе. Должность хорошая, зарплата. Казалось бы, именно сейчас жить да жить, но диагноз, в который так не хотелось верить, оправдался.