Держи меня, Земля! (СИ) - Лабрус Елена - Страница 45

Пустая холодная квартира с порога встретила тяжёлой смесью запахов: застарелым сигарным дымом, канализацией, грязью, гниющими остатками пищи.

Прикрывая нос шарфом, Лера прошлась по комнатам, открывая настежь окна. Неубранная постель, грязная посуда на диване, разбросанные вещи. Казалось, здесь год никто не жил, а ведь Артём уехал всего несколько дней назад. В ванной «сорвало сифон», как порой говорила мама, что означало, что из гидрозатвора ушла вода, поэтому квартира и провонялась смрадом канализации.

Лера включила воду. Села на бортик ванной.

— Дом. Милый дом.

Хотелось плакать. Рыдать и бежать отсюда куда подальше. Но, повинуясь многолетней привычке, Лера переоделась и начала методично сносить грязную посуду в кухню, пустое место в которой осталось только на обеденном столе: мойка, кухонный стол — всё было завалено испачканными тарелками. Даже на полу стояли кастрюли, в которых когда-то, целую жизнь назад, Лера готовила мужу еду вперёд на неделю.

Лера полила цветы, сняла постельное бельё, трижды запустила стиральную машинку, чтобы перестирать всё скопившееся. Крупную посуду перемыла вручную. Пожалела посудомойку. Присохшие остатки пищи та всё равно не отмоет. Так что смысла делать двойную работу не было.

Шторы в зале, пропахшие табаком, Лера тоже швырнула в стирку.

«Ведь просила не курить в квартире, — шарахнула она дверцей старенькой Индезит. — Только плевать он хотел на мои просьбы».

Мешки с мусором пришлось выносить на улицу. Мусоропровод давно заколотили, жильцы сделали из оставшихся помещений у труб личные кладовки, а мусор теперь бросали в контейнеры, стоящие у подъезда. Выбросив два мешка бутылок и мусора, Лера отправилась в магазин — пополнить пустой холодильник.

— Лерочка, здравствуй, — остановила её соседка, когда Лера в сгущающихся сумерках уже возвращалась домой с продуктами.

— Здравствуйте, Галина Ивановна, — остановилась Лера, перехватив тяжёлый пакет.

— А ты давно прилетела?

— Утром, Галина Ивановна, — разговаривать с надоедливой женщиной уставшей и измученной Лере не хотелось.

— А у Артёма тут гости были, — не отставала соседка. — Я так удивилась. Думаю, жены нет, тестя недавно похоронили, а у него шум, музыка, веселье. Девица какая-то то ли смеялась, то ли плакала, визжала так, что я подумала, её убивают.

— Это жена друга нашего, — отмахнулась Лера. О том, что у Артёма были гости, она догадалась и по пустым бутылкам, и по бокалам для вина, и по количеству посуды. И кто это был, тоже узнала и по помаде на бокалах, и вот по этому смеху. — Она ржёт как рожающая лошадь.

Лера, видимо, лишила соседку такой шикарной возможности посплетничать о том, что муж ей изменяет. Хотя кто же ей запретит высказывать свои версии попойки.

И Лера даже подумала, что она сама и не удивилась бы, будь у Артёма в гостях и не Павлик с Алёнкой. Подозрительно покладистым стал Артём в последнее время. Может, и правда с кем-то спускает пар? Но если это так, то Лера глубоко в душе даже пожалела соперницу.

— Вот точно, точно ты сказала, — погладила её по плечу женщина. — Ты-то случаем не беременная?

— А что, похоже? — зло усмехнулась Лера, но потом добавила, давно смирившись с этими вопросами: — Нет, Галин Иванна, не беременна. Ладно, побегу.

— У вас, может, какие проблемы с этим? — вцепилась в её рукав соседка.

— Нет у нас никаких проблем, — рванулась Лера с негодованием. — Разводимся мы.

— Как разводитесь?! — всплеснула руками женщина, но Лера уже скрылась от неё в подъезде.

И ей вдруг резко стало легче. Словно она только что окончательно определилась. И только что озвучила своё решение не просто докучливой сплетнице-соседке, а всей вселенной. И уже не пожалела, а даже порадовалась за ту девушку, для которой Артём, возможно, скоро станет свободен.

— Нет, нет, нет, доча. Ну, как же так! — причитала мама. Она прижимала руки к груди и ходила по маленькой Лериной кухне, качая головой.

— Ой, мама, ну что ты, я не знаю, — морщилась Анька, жуя тонкий ломтик хамона, который ей явно не нравился. — Я вон уже два раза развелась и ничего. И третий раз замуж собираюсь.

— Что, опять беременна? — бухнулась мама на табуретку.

— Да вроде нет пока, — забрала Аня у младшей дочери остатки магнитика с быком, который она уже сломала. — А хоть бы и да.

— Если да, — разозлилась мама, — собирай на хрен свои пожитки, и пусть твой третий муж тогда со всеми вами и нянчится. Рожаешь для мужей, пусть они своими детьми занимаются, а не я.

— Мам, ну, чо ты начинаешь.

— Ничо, — встала она. — Спасибо, Лерочка, за подарки, за угощения. Пойдём мы.

— Мам, мы же даже вино не допили, — канючила Анька противно, как любая из её собственных дочерей.

— Человек с дороги, устал, — подхватила мама Виолетту. — Милана, собирайся, мы домой!

И Милана, увлечённая новой испанской куклой, тоже стала капризничать. Но мама не стала их слушать.

— А с Артёмом ты уже поговорила? — вздохнула мама, расстёгивая заново куртку, пока Анька невыносимо долго одевала детей.

— Я не дозвонилась. Но он на следующей неделе уже возвращается. Думаю, это всё же нетелефонный разговор.

— Ну, ты подумай ещё. Время есть, — потрясла её мама за плечи. — Чего вдруг ты взбеленилась? Ну, неужели же всё у вас так плохо? Не пьёт парень, не гуляет, работает. Всё в дом, всё в семью…

— Мам, — оборвала её Лера на полуслове. — Я не буду это с тобой обсуждать. Я озвучила тебе своё решение. И не надо меня отговаривать.

— Разобьёшь парню сердце ни за что, — открыла она дверь, выпуская детей. — Или у тебя есть уже кто?

Лера только усмехнулась в ответ, но промолчала. Улыбнулась Аньке, пославшей ей воздушный поцелуй, помахала рукой маленькой Вете. Спохватилась и, заткнув бутылку вина, успела опустить Ане в сумку.

— Дома допьёте. Пока, пока, — Лера помахала Милане в лифт.

Она перемыла очередную посуду и, упав на диван в сверкающей чистотой и пахнущей свежестью гостиной, набрала Артёма.

Гудок прошёл.

«Телефонный, не телефонный. Я скажу. И пусть он как-то свыкнется с этой мыслью до того, как приедет».

Но трубку никто так и не взял.

«Ладно, живи пока в счастливом неведении», — качнула головой Лера на везучесть мужа. Она злилась и первый раз по-настоящему обиделась на него и за оставленный бардак, и особенно за эту демонстративность, с которой он подчёркивал её место.

Лера тщетно попыталась ещё раз дозвониться, а потом набрала Виктора.

Договорились на завтра. И Лера даже обрадовалась, что поговорит с братом раньше, чем увидит Дашку. А ещё тому, что она, наученная горьким опытом смены часовых поясов, всё же оставила себе целые выходные на адаптацию.

К приходу гостя стол Лера накрыла в зале. Ну, как стол. Журнальный столик между креслами. Да и «накрыла» — громко сказано. Просто закуски, немного испанские, немного из местного магазинчика. Курица ещё томилась в духовке.

Витя принёс вино.

— Знаю, как дорого оно обходится, везти всё это стекло, — открыл он свою бутылку. — Так что оставь своё вино, пригодится.

— А ты был в Барселоне?

— Был, — разливая бордовую жидкость по бокалам, улыбнулся брат. Такой неожиданно интересный. Мужественно обветренный. Породистый, волевой, дорогой мужик.

Лера его не узнавала.

— Мы летали как-то со Светой и Дианкой. Когда отсюда ещё прямые чартеры ходили. Двенадцать часов в небе — то ещё удовольствие, скажу я тебе, — улыбнулся он.

Хорошо так улыбнулся. Не как роковой обольститель, хотя чуть скриви он уголок рта — и получится именно так. Но Леру он одарил тёплой, домашней улыбкой.

— За встречу, — предложил он.

— Я бы выпила за знакомство, — улыбнулась Лера. — У меня чувство, что я вижу тебя первый раз, а не знаю с детства.

— Я надеюсь, о детстве мы не будем говорить, — поморщился он, сделал глоток. — Тощий долговязый подросток. Прыщи, сальные волосы.

— Ну, я была не лучше в твоём возрасте. Гадкий утёнок. Сутулый, лупоглазый.