Шрам (СИ) - Волхарин Ник - Страница 30

– А по твоему мне есть что?

– Клайд, то что случилось... – она запнулась на секунду и быстро продолжила – наша разлука это не конец жизни и не повод все гробить.

И это было последней каплей. Может она и права в чем-то, но мне уже было плевать. Алкоголь и забытые обиды не позволили больше трезво мыслить, выпустив, как дикого зверя, на свободу гнев.

– Вот значит как! – рявкнул я в ответ – Ты все сводишь к себе и своей персоне. Так было всегда.

Она хотела ответить, попытаться успокоить меня, но я прервал ее, не дав ничего сказать:

– Знаешь что? Ты права. Все изменилось из-за тебя. Но теперь уже это неважно. И я могу лишь сказать тебе спасибо. Спасибо за то, что указала мне нужное направление! Спасибо, что заставила что-то поменять, показала насколько пуста и глупа жизнь в этом городе! Ты была права, у каждого свой путь, и ты помогла мне найти его. Вот только больше мне от тебя ничего не нужно, милая.

– Клайд, прошу, не говори так – на ее глаза навернулись слезы.

– Почему нет? Ты ведь хочешь правды? Так вот она, правда. Я не тот, кем ты меня считала. Но и ты не та, кем считал тебя я.

Она плакала, но ее слезы только разжигали во мне еще большую злобу. Злобу на все, что между нами было. Я ненавидел ее в тот момент. Все ушло. Ушла любовь, ушли страдания, но гнев, он никогда не покидал меня, и сейчас у меня появился шанс сказать в лицо все то, что я думал, и что так долго терзало мне душу.

– Ты думала, что вернешься, а я тебя жду? Все тот же, все там же? Так ты хотела?!

– Я просто хотела вернуться и все – почти шепотом говорила она сквозь слезы – вернуться домой. И надеялась, что тут меня ждут, понимаешь? Мне было это нужно. Я не знала, что будет, когда я вернусь, я просто хотела вернуться. И хотела снова увидеть тебя.

Не могу сказать, что эти слова не тронули меня. Но все же гнев был сильнее жалости и сострадания. Гнев был сильнее всего. Я сидел напротив Джулии, глядя на ее слезы, и борясь со своим внутренним зверем, которого уже не возможно было загнать обратно в клетку.

– Ну вот ты и увидела – сказал я – Что теперь? Что будем делать дальше? Вернемся к тому, что было, словно ничего и не случилось? Может ты так и сможешь, но я нет. Ты не знаешь, как было больно тогда – последние слова словно сами сорвались с губ против моей воли. Я не хотел чтобы она меня жалела, не хотел чтобы знала, что я чувствовал после ее ухода. Хотя кого я обманывал? Конечно, она все прекрасно знала и без слов.

– Прошу, Клайд, пожалуйста, прости меня за все. Я не хотела причинять тебе боль. Я просто, словно в тюрьму попала. Я должна была освободиться, подумать, переосмыслить свою жизнь.

– Ну вот и я тоже, подумал и переосмыслил свою жизнь. Что тебе не нравится?

– Клайд, охота – не игра. Нужна подготовка, нужны умения. Я не знаю как ты выживал все это время, но все может измениться, понимаешь? – она уже не плакала, она рыдала, и я никогда не видел Джулию такой прежде.

– Хватит говорить так, будто ты все знаешь и можешь судить обо всем!

– Я не хочу, чтобы ты погиб!

– Если я и погибну там, за стеной, то это будет мой выбор. Мой, понимаешь?! И если ты винишь себя в том, кем я стал, то можешь быть спокойна. Ты ни в чем не виновата. Я тот кто я есть, и мне по нраву такая жизнь. Я нашел в ней самого себя, понял наконец на что способен и чего стою.

– Я не хочу потерять тебя! Ты что, не можешь этого понять?! – закричала она сквозь слезы и закрыла ладонями лицо.

И все вдруг оборвалось. На смену буре пришел штиль. Я выплеснул все и стало так спокойно. Вот для чего нужна была эта встреча. Сказать все, что хотелось сказать, все что накипело в груди и освободить душу. И гнев ушел. Я сидел рядом с ней, понимая, что больше всего на свете хочу уйти, оставить ее и больше никогда не видеть. Злости и обиды уже не было, просто говорить нам было не о чем.

– Кажется, ты уже потеряла – сказал я спокойно – а я потерял тебя. У нас был шанс, Джул. Мы его упустили.

Она подняла на меня глаза, покрасневшие от слез.

– Мы ведь имеем право на ошибку.

– А ошибки не было. Но только я не сразу это понял. А ты поняла. Ты была права, Джул. Во всем. Мы и правда разные, и теперь наши пути разошлись.

Я старался не сталкиваться с ней взглядами, не хотел смотреть ей в глаза.

– Что тебя так изменило?

– Не знаю – искренне ответил я – Может ничего. Может я всегда был таким, просто нужно было снять скорлупу?

И на этом разговор был окончен. Зависло молчание. Я сидел, глядя в зал, на танцующих людей, которым было глубоко плевать на все наши душевные терзания. А она вытирала слезы и... может тоже раздумывала о том, как закончить этот разговор. В итоге я просто сказал то, что нужно было сказать:

– Я тоже рад видеть тебя, Джул, но кажется мы сейчас не готовы о чем-либо говорить. Прости, что все так получилось – я поднялся.

– Удачи тебе, Клайд – сказала она, не поднимая на меня глаз.

– И тебе.

Я пошел прочь, как когда-то уходила она. А в груди вдруг что-то заныло и стало так мерзко, так противно от всего это разговора. Мне было стыдно за свой гнев, за то, что выплеснул все это на нее. И было ощущение грязи и отвращения, не к ней или себе, а к самой ситуации. И зачем мы только встретились, зачем вскрыли лишь недавно зажившую рану? Было так противно осознавать, что она плакала и я был тому причиной. А ведь меньше года назад я так ее боготворил, я столько бы отдал за эту встречу. Нас столько связывало, нам так хорошо было вместе, сколько планов и надежде. И как грязно в итоге это закончилось. К горлу подступил ком тошноты, и я не сворачивая прошел в туалет.

Плеснув на лицо холодную воду, я оперся руками о раковину и стал всматриваться в собственное отражение в зеркале. Я пытался понять, насколько сильно изменился, но не видел перемен в отражении. На меня смотрел все тот же Клайд, которого я видел и год назад. Но что-то ведь изменилось, и неужели только внутри? Ощущение отвращения и грязи не покидало и неожиданно нахлынуло острое желание напиться вдрызг,как напивался когда она ушла, так чтобы не помнить ничего о сегодняшнем дне.

За спиной моего отражения появилось обеспокоенное и заметное захмелевшее лицо Джима.

– Ты куда пропал, приятель? – спросил он, когда я обернулся – Выглядишь дерьмово.

Я ухмыльнулся в ответ:

– Да, тут встретил старого друга.

– Я видел как ты болтал с той рыженькой. Решил не мешать – он внимательно оглядел меня, слегка покачнулся и очень серьезно спросил – Ты в порядке, дружище?

– Да. Просто... – я запнулся, не зная чем продолжить фразу. Мне не хотелось ни с кем говорить о произошедшем.

– Понимаю – кивнул Джим, словно услышал все несказанное мной – Мы с тобой люди удачи, дружище. Сегодня плохо, завтра будет хорошо. Пойдем, я познакомлю тебя с девчонками, и они быстро заставят забыть обо всем.

– Я бы лучше просто напился.

– Так в чем проблем? Пошлем их к черту и напьемся! – на его лице вновь просияла свойственная Джиму улыбка, слегка отдающая нотками неадекватности и безумия – Ты только знай братишка, если что, я всегда с тобой. Мы же команда, черт возьми.

Он обнял меня за плечи и повел к столу. А я весь этот недолгий путь размышлял о том какой же он особенный человек. Ведь я точно знал, что он все понял, он знал кто такая Джулия по моим рассказам и, несомненно,догадался кто была "та рыженькая". Но он не стал ни о чем спрашивать, и не захотел лезть ко мне в душу. Он просто сделал то лучшее, что мог – напоил меня до беспамятства.

И последняя мысль, которую я запомнил в своей голове в тот вечер, была о том, что Джулия ошибалась на счет охотников. Да, может всем другим они и кажутся жестокими безумцами, которым не о чем жалеть и нечего терять, но я увидел их жизнь изнутри. Они такие же как и все прочие, просто не всем хотят это показывать. Ведь разве может простой человек сражаться с тварями и побеждать? Кто же поверит в них, если они будут такими же как и все? Нет, нужно поддерживать статус сверхчеловека, которому не знакомы ни любовь, ни жалость, ни страх.