Не единственная (СИ) - Миленина Лидия - Страница 55

… А вот здесь были правдивые воспоминания о том, что произошло. Не глупая свара из-за женщины, что показал ему Эдор, пославший лишь картинку, но не открывший разум.

Кай ин Ви выдохнул, опустил глаза и снова их поднял.

— Прости нас, старший брат, — с уважением сказал он. — Мой сын неоднократно ослушался наставника. Более того — он пытался овладеть женщиной, бывшей под твоим покровительством, и напал на тебя. Этим он опозорил и обесчестил наш народ, чтящий уважение к наставнику и презирающий насилие в любви. Он будет наказан. А наш договор остается в силе.

— Я рад, — кивнул головой Эль. — И, Кай, я хотел сказать… Ад все больше просыпается. Я не справлюсь один, а люди здесь плохие помощники. Нужно организовать постоянное слежение за активными щелями. Вашему народу пора вспомнить свою роль.

— Хорошо, — кивнул Кай. — Ты прав, старший брат. Мы были хранителями этого мира, и нам пора вернуться к былому.

— И еще я хотел спросить, у тебя самого когда-нибудь было Сокровище? — с интересом спросил Эль.

— Нет, эта судьба меня миновала.

— Но наверняка ты видел соплеменников, сходящих с ума после убийства Сокровища. Поэтому не суди сына слишком строго, не наказывай бесповоротно.

— Разумеется, Эдор ин Ви сохранит свою жизнь, — снова кивнул Кай. — Но далее я сам знаю, как наказать сына. По нашим законам его ждет позор…

— Твое право — право Правителя и отца, — согласился Эль. — И еще… позволь узнать, почему ты дважды назвал меня старшим братом?

Кай рассмеялся.

— Странник, у моего народа могут быть секреты, неведомые тебе. Позволь нам хранить их. Рано или поздно ты узнаешь. Хоть не сейчас и, может быть, даже не в этой истории.

— Хорошо, — кивнул Эль, а Кай взлетел в седло, склонил голову на секунду и помчался обратно. Эль показал ему и то, что теперь заставляло сердце саднить от упущенной возможности. Рональд Эль ценил ученика, и, если бы все пошло хорошо, планировал со временем отдать ему кольцо. Кай знал, что это значит для архоа. Что это значит для любого из драконов — возвращение к возможностям далеких предков, которые были Хранителями Вселенной задолго до расы Рональда.

— Вы хотели рассказать мне о себе, — напомнила Аньис и сильнее оперлась на его руку. Не ради кокетства, а по необходимости. С того дня, как она очнулась, они гуляли в саду уже в третий раз. Он аккуратно водил ее по дорожкам, сажал на скамейки в самых приятных частях сада, следил, чтобы она не слишком уставала.

А Аньис чувствовала постоянную слабость и навязчивое головокружение. За прошедшие две недели они стали меньше, но ей так надоело это постоянное недомогание… У нее всегда было хорошее здоровье. Лишь два раза в детстве переболела легкой простудой, когда в холодный сезон бегала в прятки и стояла на ледяном ветру.

Теперь же Аньис знала, как это — устать от болезни, от того, что постоянно плохо себя чувствуешь. От того, что не можешь много ходить, не можешь пронестись по улицам на телебести, не можешь долго и сосредоточенно рисовать эскизы… От того, что руки слабые и неверные, рисунки расплываются перед глазами, а ноги не всегда держат.

Господин Рональд рассказал, что она выжила лишь чудом, и благодаря искусству какого-то бессмертного лекаря из дальних краев. А подобное состояние, которое к тому же скоро пройдет — лишь малая плата за возможность жить. Но Аньис уже очень устала… Всегда полная сил девушка, сейчас она чувствовала себя уставшей и далеко не такой молодой. Да и картинки с огнем и болью, порой всплывавшие перед внутренним взором, тоже утомляли. Можно было попросить господина Рональда убрать их. Но ей хотелось научиться справляться самой.

— Я мог бы полностью стереть тебе память об этом эпизоде, — задумчиво сказал он однажды. — Но это изменит твою личность еще сильнее. Мне бы не хотелось.

— Я тоже не хочу, господин Рональд, — ответила она. — Мне кажется, сохраняя память, даже самую страшную или горькую, мы больше остаемся сами собой.

— Мудрая моя девочка, — улыбнулся он.

Сейчас он приобнял ее и усадил на скамейку под кустом с душистыми белыми цветами. Аньис облегченно откинулась на резную деревянную спинку.

— Что ж, Аньис… Ты хотела узнать, кто я такой. Но для этого мне придется рассказать тебе, и как устроена Вселенная.

— Вселенная? — удивилась Аньис. — То есть «космос», то огромное пространство, где находятся звезды и планеты, включая нашу?

— Нет, Вселенная намного больше, — улыбнулся он. — Вселенная — это огромное пространство в форме шара. И состоит она из множества таких «космосов». Их можно назвать отдельными мирами. Вот в одном из таких миров мы с тобой сейчас и находимся.

— В одном из? Получается их много? — еще сильнее удивилась Аньис.

— Да, в нашей Вселенной больше миллиона миров. А есть еще и другие вселенные. Но в них не был даже я.

— А в других мирах вы были? — все, что Аньис знала о мироустройстве, переворачивалось с ног на голову. Она привыкла к постоянному головокружению, но ей показалось, что голова кружится еще сильнее — от того, что сущее вдруг стало намного больше, чем она себе представляла. Как будто смотришь вниз с огромной высоты. Или, напротив, — запрокинул голову вверх, и небо кружится над тобой.

— Да, способность перемещаться по разным мирам — основное свойство моего народа. Да и ты была в других мирах, — вдруг лукаво улыбнулся он. — Просто не помнишь этого. Тот бессмертный лекарь, что спас тебя, живет совсем в другом мире. А чтобы попасть туда, я сменил около трех десятков миров.

— Невероятно… — прошептала Аньис. Представить себе, что она, пусть и в беспамятстве, находилась в каких-то других мирах, она пока не могла. — А что ваш народ делает в других мирах?

— Не торопись, Аньис… Сейчас расскажу. Я очень хочу, чтобы ты поняла. Ведь это позволит тебе лучше понять и меня… Вселенная состоит из множества миров, и, чтобы она была целой, существовала благополучно, нужно, чтобы миры в ней пребывали в гармонии. Все компоненты в мирах и в целой Вселенной должны быть сбалансированы. Как чаши весов, когда на них лежат две равные гири. Или как сочетание цветов, фактур, тканей, форм и линий в тех нарядах, что ты создаешь — гармоничное, в балансе друг с другом.

— Я понимаю, господин Рональд, — улыбнулась Аньис.

— Хорошо. Так вот, когда баланс в норме, миры красиво и гармонично колеблются, создавая своего рода вселенскую музыку. Но порой какая-либо сила в одном из миров берет слишком много власти, и баланс нарушается. Тогда появляется дисгармоничная нота. И, как сбой в работе оркестра, ошибка одного музыканта может выбить из колеи и других — другие миры тоже могут потерять баланс. И чтобы хранить его, во Вселенной были народы, которые назывались Хранителями Вселенной. Потому что сохраняя и восстанавливая баланс во Вселенной, они хранили ее целостность и благополучие. Они ощущали дисгармоничные колебания, ходили по мирам и вмешивались там, где это необходимо для восстановления баланса.

— Так вы и есть Хранитель Вселенной? — спросила Аньис. — В этом ваша работа?

«Надо же, а я совсем не удивлена, — подумалось ей. — Всегда ощущала, что он хочет чего-то большего, чем благоденствие Альбене».

— Да, Аньис. Последней расой Хранителей Вселенной был мой народ. Мы жили на далекой планете в одном далеком мире и называли себя Древние роды или Древние. Основными свойствами, делавшими нас Хранителями, была способность перемещаться по мирам. И очень большой срок жизни — десятки тысяч лет, дающий возможность набраться опыта и освоить необходимые навыки. Но есть и дополнительные свойства. У нас абсолютная память и высокая скорость мышления. Мы сильнее и выносливее людей. Обладаем большей склонностью к магии и телепатии — то есть чтению мыслей и внушению. Но некоторые из нас имели еще и врожденный дар, особый талант в какой-либо из сфер. Так, у меня ментальный дар — я считался самым сильными телепатом в своем народе. У моего отца был дар эмоционального внушения, вы называете это «харизмой». У троих из Древних был дар предсказаний — они видели, что произойдет в будущем. Примеров может быть много… Так или иначе, наши свойства давали возможность хранить Вселенную…