Звёздные войны. Последствия. Конец Империи - Вендиг Чак - Страница 49

И на помощь ему приходит небольшая ложь.

Я близок к Канцлеру. Я ее советник. Могу вас заверить, что мы немедленно распространим защиту со стороны Новой Республики на вашу планету. Мы не оставим вас без помощи, но только если вы согласитесь. Если вы сообщите мне то, что я хочу знать, мы вам поможем. Если вы откажетесь — для вас все кончено. Можете забыть о членстве в Сенате. Ваша планета станет добычей чудовищ, а мы только и сможем, что грустно помахать вам ручкой на прощание. Ваш народ покроет вас позором за то, что вы его подвели. Хотя вашей вины в том нет, ситуацию нужно исправлять, так что либо вы нам поможете, либо двери закроются и для вас не останется ничего, кроме изгнания.

Все просчитано. Синджир знает о фронтах немногое: их планета расположена в окраинной системе с тусклой звездой и они мало что могут предложить Галактике помимо некоторых фруктов, пряностей и пресной воды. Но он знает, что фронги ведут замкнутую жизнь в пределах своего клана, имея практически кровосмесительные родословные. Когда речь идет о позоре и изгнании, фронги прекрасно осознают, что означают данные понятия. Это отражается и на лице Ритало — при словах Синджира г таза его становятся все шире.

Я... я расскажу.

Кто это сделал, сенатор? И где они?

Не знаю где. Не знаю! Но я знаю кто. «Черное солнце» и «Красный ключ» заключили союз. Они... стали партнерами.

Два синдиката — почтенное «Черное солнце» и недавно возникший «Красный ключ». Их объединение может быть разумным. В случае окончательной победы Новой Республики криминальным синдикатам придется направить все свои усилия на борьбу с растущей угрозой со стороны правительства, которое не потерпит их незаконных делишек.

И тут до Синджира доходит: если Новая Республика действительно одержит победу на Джакку, Империи конец. Чем дольше свирепствует война, тем больше шансов, что синдикатам удастся выжить, воспользовавшись образовавшимся хаосом и копя силы. Вот в чем дело. Голосование за отсрочку войны — вовсе не политический вопрос. Просто преступные группировки хотят оставаться на плаву.

Спасибо, сенатор, — говорит он, вставая. — Мы переправим вас в безопасное место.

Синджир нисколько не кривит душой: если «Черное солнце» и «Красный ключ» догадаются, что один из их сенаторов скомпрометирован, они тут же всадят лазерный заряд ему в глаз. Остальные что-то говорят, но он не слушает, пытаясь придумать, как найти Кондера, ребенка Нима Тара и дурацкую призовую джербу Сорки. Остались ли их похитители здесь, на Накадии? Наверняка они где- то поблизости, чтобы проследить, что сенаторы проголосуют именно так, как требуется. А это значит, что они либо на планете, либо в космосе возле нее...

На корабле.

Они могут быть на корабле, — выпаливает Синджир.

Верно, — тут же понимает Соло. — Верно! Корабль Дора Ваидо покинул посадочную площадку.

Значит, они именно там. Но они должны быть где- то рядом. На орбите.

Что ж, устроим «Соколу» небольшую прогулку, — улыбается до ушей Хан.

Периоды, когда Толвар Вартол погружен в размышления, сменяются мгновениями ярости, направленной на Канцлера. Тогда он встает и начинает расхаживать вокруг, угрожая разнести ее в прессе в пух и прах за то, что он именует «грязными трюками» и «политическими играми».

Мон спокойно напоминает Вартолу, что он волен делать любые публичные заявления.

Уверена, Голосеть крайне заинтересует история о том, как вся ваша политическая машина застопорилась из-за одной-единственной женщины и маленького плода.

Он злится, а потом садится и снова замолкает.

Внешне Канцлер невозмутима, словно поверхность безмятежного чандрильского озера. Но внутри у нее все бурлит. Она знает, что с каждой минутой времени остается все меньше, потому что задержка не может длиться вечно.

На борт поднимаются накадийские инспекторы в толстых защитных комбинезонах с воздушными масками. Они начинают медленно и размеренно прочесывать корабль как снаружи, так и внутри. Вартол, к его чести, безукоризненно вежлив, несмотря на готовый выплеснуться наружу гнев. Он не бранит их, не требует поторопиться. Проверяющие водят ручными сканерами по всем закоулкам и щелям корабля, обшаривая их изумрудным лучом в поисках загрязнений. Главный инспектор, женщина по имени Рекья, подробно объясняет, что для Накадий’ охрана окружающей среды стоит на первом месте и край' не важно поддерживать баланс ее экосистемы, не допуская на планету агрессивные виды. С легким раздражением она напоминает, что все сенаторы должны были получить сообщение об этом в свои персональные цифровые папки.

Демократия начинает буксовать, когда нарушается протокол, — заявляет Рекья. — И уж поверьте, в данном случае протокол был нарушен.

Все это время Мон кивает и улыбается, внимательно ее слушая и надеясь, что задержка того стоит. Агенты Леи на планете должны что-то найти, и чем скорее, тем лучше — поскольку, когда инспекторы уходят, корабль вновь начинает двигаться в сторону Накадии.

Ну вот, — говорит Вартол, — ваши глупые трюки ничем вам не помогли. — Он сообщает своим охранникам, что сразу же после посадки вместе с Канцлером немедленно направится прямиком в Сенат. — Больше никаких задержек. Пора смириться со своим поражением, Канцлер.

«Сокол» висит в космической пустоте. Большинство кораблей над Накадией уже сели — голосование в Сенате должно было состояться час назад, а это означает, что к моменту, когда разберутся с задержкой, организованной Канцлером по плану Леи, все голосующий уже давно будут на планете.

В иллюминаторе виднеется корабль Вартола.

Два четырехместных накадийских звездолета, похожие на когти, отходят от трехпалубного ганойдианского судна и, оставляя за собой горячий след, вновь входят я атмосферу.

Следом за ними к поверхности планеты направляется ^и корабль Вартола.

Время почти на исходе, — ругается Синджир.

«А мы так ничего и не нашли», — думает он. Судна До- Ра Ваидо на орбите нет — либо он прыгнул в гиперпространство и исчез, либо находится где-то еще на Накадии.

Первое, впрочем, не имеет особого смысла — Ваидо и остальные должны присутствовать на голосовании, то есть им не остается ничего другого, как вернуться на планету.

Мы лишь впустую потеряли время, поднявшись сюда. Это ошибка. Моя ошибка.

Он обращается непосредственно к Хану, который сидит в пилотском кресле, уставившись прямо перед собой.

Соло? — обращается к нему Синджир.

Угу, я тебя слышу. — Голос контрабандиста спокоен, как будто он где-то далеко, хотя сидит прямо тут. Не требуется особых усилий, чтобы понять, в чем дело. Соло считает, что ему отлично удается изображать из себя крутого негодяя, — он всегда окружен щитом самодовольства и хвастовства.

Но Синджир видит, как тот смотрит на приборную панель, на кресло второго пилота. Ему в самом деле не хватает того вуки. Сперва Синджир никак не мог понять — ведь эго же вуки. Да, Чубакка симпатичный и все такое, но он всего лишь громадная гора шерсти, от которой воняет как от мокрого брюха гандарка. Да еще это его бессмысленное рычание и его объятия...

И все же он был вторым пилотом Соло. Его другом. Членом семьи.

«У меня тоже есть... вторые пилоты», — осознает Синджир, хотя для этого ему требуется некоторое время. И тех, кто его окружает, совершенно точно можно считать друзьями и членами семьи.

Но все же есть еще один второй пилот, которого сейчас с ними нет.

Кондер Кайл.

«Проклятье, чтоб тебя, проклятье!

Я не должен был его бросать».

Кондер помог Синджиру стать лучше — так же как Чуй помог Соло. «Похоже, нам обоим не обойтись без вторых

пилотов».

Надо что-то придумать, — говорит Синджир. — Я должен вернуть Кондера. Он слишком мне дорог, Соло. Понимаешь?

Еще как.

Зачем его вообще схватили?

Возможно, в качестве разменной фишки. Или потому, что он нужен им как хакер.

Разменная фишка... да, пожалуй. Поскольку, даже если нам удастся перехватить других сенаторов до голосования, в их руках будет Кондер. В этом-то и состоит их план? «Он у нас, так что не лезьте в голосование, или ему несдобровать».