Побратим змея (СИ) - "Arbiter Gaius" - Страница 46

Молодые, уже валившиеся с ног от усталости, были с ворчливыми напутствиями отпущены по домам. Их место занял вождь Марух, который, не выдержав неизвестности, появился на пороге лекарской в поисках хоть какой-то информации. Увидев через плечо Фетхи лежавшего без сознания сына, он побледнел и едва заметно покачнулся.

– Ты сможешь помочь? – едва слышно спросил он.

Фетха отвела взгляд.

– Твое сердце должно стать больше за него, – ответила она. – Никто и никогда не делал того, что сделал твой сын.

Вождь печально покачал головой.

– Если он уйдет в Холмы предков, мое сердце разорвется, – ответил он. – Постарайся, прошу.

– Будто сама не вижу. Иди, – она неожиданно положила ладонь ему на плечо, мягко заглянув в глаза. – Иди... Его жизнь не в твоих руках, и не в моих.

Марух еще раз кивнул и, слегка коснувшись ее руки, пошел прочь.

Вернувшись в лекарскую, знахарка взглянула на устроившегося в дальнем углу хижины Кныша. Мелькнула было мысль выпроводить и его тоже: рана его была обработана и в срочном лечении больше не нуждалась. Однако, перехватив отсутствующий, погасший взгляд Взывающего, Фетха передумала: пусть лучше будет на виду, чем снова ввяжется в какое-нибудь злоключение.

Зачерпнув ковшиком немного воды из колоды, она протянула ее Кнышу.

– Выпей. Ты потерял крови-крови, ее нужно восполнить.

Молчаливый отрицательный жест. Упрямый мальчишка!.. Неужели так сложно выполнить распоряжения того, кто пытается тебе помочь?!

– Слушай, Взывающий, у меня и так забот полон рот! Не заставляй еще с тобой возиться! Пей давай!

Кныш поднял на нее глаза, и знахарка невольно вздрогнула: они напоминали выжженную пожаром пустошь, в которой не осталось ничего живого.

– Ты никогда больше не будешь говорить со мной так, – голос Кныша звучал тихо и глухо, но знахарка ясно почувствовала, что это не пустые слова, порожденные лишь болью и гневом. – И никто не будет. Никто больше не будет указывать мне, что делать.

Фетха некоторое время молча смотрела на него, затем грузно опустилась рядом.

– Такую отповедь не устраивают из-за ковша воды, – понимающе протянула она. – Что-то произошло По-Ту-Сторону? Ты принес нам оттуда лето – но, похоже, потерял больше, нежели приобрел, – она заметила, как Взывающий при этих словах бросил быстрый взгляд на неподвижно лежащего Тура, а затем, словно обжегшись, поспешил отвернуться. – Это из-за сына вождя? Ты ведь говорил сейчас ему, а не мне, верно?

По лицу Кныша скользнула тень.

– Что тебе до этого? Я потерял гораздо больше, чем ты можешь увидеть... И не только По-Ту-Сторону. Он... – Взывающий еще раз взглянул на Тура и слегка покачал головой, словно признавая невозможность закончить свою мысль.

– Ты говоришь с ним, даже когда он одной ногой в Холмах предков. Думаешь, это ничего не значит?

Лицо Кныша исказила гримаса боли и ярости, которые он до той поры тщательно сдерживал:

– Ты не видишь! – выкрикнул он. – Ты не можешь даже близко увидеть, что именно он...

– Я вижу одно, Взывающий, – прервала его Фетха. – Вижу, что ему очень плохо, и я не знаю, смогу ли помочь ему. А когда один из Рослых оказывается в шаге от Холмов предков – это повод для всех других задуматься и увидеть, что именно они теряют. И действительно ли все потеряно безвозвратно.

Кныш, не ответив, резко поднялся и молча стремительно вышел из лекарской.

====== Глава 3 ======

Ким устроился на невысоком пригорке у Ближней реки и задумчиво смотрел на речную гладь. Погода радовала вот уже третий восход: тепло, Лучезарная греет щедро, от души. От ласковых прикосновений ее лучей ожила, пошла в рост молодая трава, быстро распускались почки и бутоны на деревьях и кустарниках. В их ветвях, как сумасшедшие, пели птицы, изредка раздавалось топотание зайцев. Охотники, ушедшие прошлым восходом в лес, вернулись уже к вечеру, с добычей пусть не огромной, – но вполне достойной. Хорошо!

Воцарившаяся благодать, однако, не радовала сероглазого охотника. С того момента, как родитель сообщил ему, что вождь и старейшины Румар и Айн решили сосватать Лару Шоху, его вообще ничего не радовало. Разговор с родителем предсказуемо ничего не дал: тот был и не против союза сына с Ларой, но не мог уяснить, почему из-за такого пустяка, как личность избранницы, нужно портить отношения с Марухом. В конце концов, не все ли равно? Все молодые красивые, здоровые, сильные и работящие – неужто же свет клином сошелся?..

«Сошелся», – с горечью констатировал для себя получивший от ворот поворот Ким. – «Еще как сошелся...»

Не у него одного, впрочем. По селищу ползли упорные слухи о скандалах в хижинах вождя и старейшин, а также о драке Шоха с Туром, во время которой последний был ранен, а после и вовсе исчез в неизвестном направлении вместе с недавним соперником и новым Взывающим. В одночасье вернувшееся лето дополнило картину странностей и убедило Кима в том, что творится нечто небывалое.

Вот только на его положение и планы эти странности никак не влияли.

Охотник вздохнул и, откинувшись на спину, бесцельно следил за плывущими по яркому, словно свеже-умытому небу, облаками.

«Не отпущу», – думалось ему. – «Костьми лягу – но не отдам ее другому»...

Шорох за спиной заставил его быстро подняться. Рука непроизвольно легла на рукоять ножа – но уже в следующий момент Ким с облегчением и радостью увидел ту, что была ему хороша.

– Все селище оббегала, пока тебя нашла! – Лара опустилась рядом с ним на траву, закинула голову, подставляя лицо потоку тепла, исходящему от Лучезарной. Затем, однако, нахмурилась, словно что-то не давало ей покоя, и повернулась к Киму.

– Ты правда хочешь заключить со мной союз?

Неожиданный вопрос заставил охотника озадаченно поморгать.

– Конечно.

– И на все пойдешь для этого?

Поворот разговора почему-то встревожил Кима.

– Что случилось?

– Я тяжела. Ты сам знаешь, что говорят нам традиции предков об этом. Ты согласишься?

Ким молчал, ошарашенный новостью – и открывшимися в связи с ней перспективами. Мелькнула мысль, что костьми лечь было бы как-то проще...

– Ким? – взгляд Лары стал требовательно-напряженным, она нервно сжала ладони.

– Я... Я не знаю... – наконец ответил он, отводя взгляд. – Это... Это ведь...

Он не успел закончить фразу: звук поспешных шагов и мелькнувшая тень ясно дали понять, что слушать его больше некому.

Вождь Марух, хоть и был отправлен Фетхой восвояси, далеко не ушел. Отдалиться от хижины, в которой боролся за жизнь его сын, было просто выше его сил. Отойдя на некоторое расстояние, он тяжело опустился на теплую землю в тени раскидистой сосны и принялся ждать. Какими ни будут новости – он должен узнать их первым.

Довольно долго не происходило ничего. Затем из лекарской донеслись неясные голоса. Слов Марух разобрать не мог, но по интонации догадался, что молодой Взывающий о чем-то спорит с Фетхой. «Может, о Туре?» – эта мысль заставила сердце вождя тревожно забиться. Он поднялся на ноги – и как раз в этот момент полог лекарской поднялся, пропуская стремительно вылетевшего наружу Кныша. «Что это они не поделили?..» – мелькнуло в душе вождя мимолетное любопытство. Впрочем, не до того. Марух ускорил шаг, стараясь догнать своего желательного собеседника, который перешел почти на бег.

– Взывающий! Взывающий!.. – Маруху пришлось повторить зов еще дважды, в конце сменив официальное обращение на привычное – по имени.

– Кныш!

Тот резко остановился и оглянулся, только сейчас, видимо, то ли услышав, то ли сообразив, что обращаются к нему.

– Что?

Марух приблизился, встал напротив него, тяжело дыша: погоня, пусть даже и не такая долгая, дала о себе знать.

Вопросов было много – гораздо больше, чем можно задать, стоя посреди селища, на виду у всего Рода. Знает ли он, что с Туром, и может ли ему помочь? Как вообще случилось, что его сын настолько тяжело ранен? И что за история со внезапными исчезновениями и возвращениями из Запретного леса?..