Супергерой (СИ) - Беннет Меган "MeganBennet" - Страница 74

Кейт хмурится, смотря на девчонку, которая наглоталась таблеток и утонула в своей ванне. Пенелопа Купер.

После неё спустя год умирает Тина Хэзевей со своим парнем, да почти вся их компания умирает. Потом Кэролайн, Энни и Шон.

В чем связь?

Кейт начинала злиться, пролистывая от смерти Тины, до смерти Шона, который был последним.

Как они все связаны? Почему именно они?

— Почему Джереми и Тина первые? — Роудс уже начинала говорить сама с собой, внимательно смотря на монитор.

Она случайно открывает вкладку с Пенелопой.

— Пенелопа Купер, — блондинка поджимает губы. — Вы с Триной похожи в чем-то.

Милые, маленькие девочки.

Пенелопа.

И тут Кейт будто резко ударяют по голове, потому что она вспоминает о том, как Хэзевей издевалась над этой девчонкой. Вспоминает, как Кэролайн и Энни рассказывали о том, что на одной из вечеринок они вместе с самой Тиной Хезевей поливали пивом эту девчонку.

Кто-то мстит за Пенелопу, но кто?

Кейт начинает искать информацию о Пенелопе, но ничего толкового не находит. Психанув, она выходит из библиотеки, попутно звоня Лее, которым абсолютно точно игнорирует её.

Когда блондинка проходит мимо стенда спортсменов, она резко останавливается, а потом медленно к нему подходит, заинтересовавшись одной персоной. Эта персона стояла на краю линии баскетболистов, почти не привлекая к себе внимания. Его знали все, но в тот же момент его не знал никто.

Николас Купер — один из лучших баскетболистов школы. Кроме того, он неоднократно занимал первые места по бегу и убивал людей.

Девушка громко охает, когда к ней приходит осознание всего произошедшего.

Как она сразу не вспомнила о том, что у Купера была сестрёнка? Как вообще все об этом забыли?

Николас Купер — Благодетель.

Теперь все становилось на свои места.

***

Легче было умереть, нежели проснувшись после наркоза, видеть всех твоих родственников, которые думали, что уже потеряли тебя.

Пробыв без сознания больше суток, ты пока не понимаешь как течёт время и куда делся один день из твоей жизни.

Я ничего не знала и успела хорошо достать свою медсестру, пока ко мне не впустили моих родителей.

Было забавно видеть, как медсестра злится, когда я начинала спрашивать о каждой трубке, что из меня торчала.

— А катетер противно менять каждый раз или вы уже привыкли? — спрашиваю я женщину лет тридцати в медицинской форме.

— Бывает по-разному, — устало отвечает она, помечаяя что-то в своём планшете.

На мне кроме сорочки, что даже не прикрывала задницу, больше ничего не было, отчего я странно себя ощущала. Вроде свободно, а вроде и… Нет, я вполне нормально себя в ней ощущала, все проветривалось. Конечно, я успела и этим поделиться со своей медсестрой, отчего она закатила глаза и как можно скорее от меня убежала.

Вообще, мой врач очень удивился, что я такая бодрая, потому что обычно пациенты с моим случаем еле как разговаривают. Да, при разговоре было тяжело дышать и отдавалось болью, но я могла это вытерпеть.

Как только родители вошли в палату, мама тут же разревелась. Им разрешили ко мне войти, когда я ещё была без сознания и думаю, зрелище это было не для слабонервных. Но сейчас я чувствовала себя хорошо, поэтому не понимала, почему Мия заливается слезами.

— Я так боялась, — слезы стекали по её уставшему лицу.

— Вы не были дома, не так ли? — понимаю это по лёгкой щетине отца, что так быстро появилась.

— Мы не могли тебя оставить, — говорит Джексон, беря меня за руку.

— Ника и Трину посадили? — тут же спрашиваю я.

Мама с папой переглядываются, а потом Мия кивает.

— Трину отправят в колонию для несовершеннолетних. Полицеские ждут, пока ты очнёшься, чтобы взять показания, — мама носовым платком вытирает слезы со своего лица и улыбается мне.

— Как я сразу не догадалась? — тут же начинаю задумываться.

Действительно, как я могла сразу не сообразить что здесь и к чему? Высокий спортсмен, у которого была форма с эмблемой школы и у которого были мотивы для мести и убийства.

Всё было прямо перед носом, но я не заметила этого.

— Кто знал, что такой милый парень будет убивать людей? — задаёт риторический вопрос отец, смотря в окно.

— Ты так напугала нас, — Мия снова начинает плакать.

Я многозначно смотрю на отца с улыбкой. Тот улыбается мне в ответ, хотя глаза у самого были на мокром месте, и приобнимает свою жену за плечи, стараясь успокоить.

— Нейтан хотел к тебе зайти, — говорит Джексон, улыбнувшись.

— А вы уже уходите?

— Если мы не позволим твоим бабушкам зайти в ближайшее время, то нас точно растерзают на мелкие кусочки.

— Я вас люблю.

Мама целует меня в лоб, а отец подмигивает, после чего они оба выходят из палаты.

Их сменяет Нейтан.

Я была удивлена видеть его таким растеряным. Его волосы неаккуратно собраны на затылке в пучок. Мешки под глазами и уставший вид. Что-то подсказывало, что он здесь просидел вместе с моими родителями.

— Привет, — первой здороваюсь я.

— Ты как? — сразу же спрашивает он, садясь на стул рядом с моей больничной койкой.

— Вполне себе хорошо, — пожимаю плечами.

— Знаешь, твои друзья дежурят около твоей палаты с момента, как тебя привезли. Блондинка так вообще море слез тут пролила, — лёгкая усмешка слетает с наших губ.

— Кейт в своём репертуаре.

— Знаешь, — Нейтан хмурится, смотря на свои руки. — Я не был хорошим отцом, чего уж там говорить? Не знаю, просто я так переволновался и боялся, что потеряю и тебя… Ты ведь единственное хорошее, что у меня есть.

Он не поднимает взгляда, но я слышу, как он всхлипывает. Мне было не по себе и была готова прямо сейчас сама разрыдаться.

— Ну вот, теперь я готова заплакать, — как бы возмущаюсь я, отчего отец усмехается.

— Ага и медсестра придёт и надаёт мне по макушке, раз я заставил тебя волноваться, — он вытирает слезы своей потрескавшейся от тяжелой работы рукой.

— Я уже успела её достать, — усмехаюсь и решаю перевести тему, спрашивая о том, как у него дела на работе.

Нейтан сидит со мной ещё минуты две, потому что бабушки с дедушками прямо-таки рвались ко мне. Когда родители Мии ушли, а родители Джексона входили, я почувствовала, что ужасно устала. Я лишь надеялась, что они не обиделись, когда я прямо во время разговора заснула.

Снова я проснулась лишь ночью. Часы, что висели на стене, показывали два часа ночи.

Я потираю глаза, немного путаясь во всех этих проводах и трубках, и громко зеваю, при этом придерживая свою трубку в носу, что искусственно обогащала мои легкие кислородом. Не самая крутая штука, поэтому хотелось бы от неё как можно скорее избавиться.

Нажимаю на кнопку на рукояти своей койки, вызывая медсестру. Уже приходит совсем другая женщина. Она старше предыдущей, у неё тёмная кожа и волосы заплетены в множество косичек. Выглядело красиво.

— У вас красивая причёска, — тут же говорю, как только медсестра Маргарет входит в мою палату.

Женщина расплывается в улыбке и подходит к аппаратам, чтобы проверить мое состояние.

— Можно мне стакан воды? — прошу я.

Она кивает и наливает из графина воду в стакан, который приподносит ко мне и помогает выпить. Я осушаю полный стакан и в наслаждении откидываю голову обратно на подушку.

— А мои родные уже ушли?

— Я выгнала их всех, как только пришла сюда, — Маргарет подмигивает мне, и я ей благодарно улыбаюсь. — Только мальчишку никак не смогла выпроводить. Я разрешила посидеть около твоей кровати немного, а потом он испарился куда-то.

— Мальчишка?

— Да, Джастином представился.

Я улыбаюсь.

— Парень?

— Друг, — я не могла скрыть улыбки. — Хотя, все сложно.

— Ох, молодежь, — женщина мотает головой, усмехаясь. — Ты вообще себя как чувствуешь?

— Вроде всё нормально, — я все думала о том, что Бибер сидел около моей кровати пока я спала.

— А ты храбрая девчушка, — хмыкает медсестра, и я озадаченно на неё смотрю. — Про тебя уже вся больница болтает. Дала отпор самому Благодетелю!