Жена навеки (...и смерть не разлучит нас) (СИ) - Волкова Светлана - Страница 26

Едва войдя, Морани услышала скрежет стекла с противоположной стороны дома. Она увидела огромную черную птицу, зависшую над окном. Хищный клюв ударял по стеклу. Сердце женщины встрепенулось. Она бросилась к окну и распахнула его. Птица влетела внутрь и обернулась Нолгаром. Морани порывисто обняла его.

- Нол! Как я рада видеть тебя живым и невредимым! Где ты скрываешься? Тибальд наговорил, что ты возглавляешь мятежных хевья. Не верю ему.

Нолгар крепко стиснул элатейю в ответ.

- Мора. И я рад, что в этом городе остался единственный человек, кому я могу доверять. Кого Тибальд не смог заговорить.

- Я всегда буду верить тебе, Нол. Даже если весь мир обернется против.

Морани проговорила это импульсивно и тут же пожалела - не выдала ли себя. Спросила, чтобы отвлечь внимание возлюбленного от своего излишнего пыла:

- Но кто помог налетчикам сбежать, если не ты? Как они могли беспрепятственно уйти от двенадцати магов? Если ты был не заодно с ними, ничто не мешало МагООН преследовать их, захватить или уничтожить.

Нолгар прищурился.

- Так они сбежали? Этого я не знал. Странные дела творятся в Лударе, Морани. Я нанес МагООН субментальный удар. Его силы хватило, чтобы дать уйти мне. Но не дюжине хевья, среди которых нет ни одного мага. Почему их не преследовали?

- Я не знаю, Нол...

- Сегодня, прилетев в Лудар, я пытался попасть в свой дом. Но там стоит мощный магический барьер. Что произошло, ты тоже не знаешь?

Морани опустила глаза.

- Ты расстроишься.

- Говори! Я должен знать.

- Тибальд обвинил твою семью в пособничестве хевья. Вчера маги явились в твой дом, арестовали всех и бросили в тюрьму.

Нолгар оцепенел. На лице проступил гнев.

- Вот почему хевья ушли. Тибальд послал магов арестовывать невинных ксаранди вместо налетчиков. Ему важна не безопасность Лудара и не наказание злоумышленников. Лишь свое политическое влияние. И для этого он ослабляет тех, кто может угрожать его власти. Кого глупцы из Совета выбрали Диктатором?!

Морани коснулась его руки, показывая участие. Он спросил:

- Так значит, мои дети и внуки сейчас в тюрьме?!

- Уже нет. Дома, за магическим барьером. Сегодня Тибальд привел их в Базилику, на суд. Обещал, что "окажет покровительство изменникам". Заменит тюрьму на домашний арест, если Эрени станет его женой и войдет в его род.

Нолгар оцепенел на миг, а затем гневно воскликнул:

- Что?! Эрени - его женой?! Но у него ничего не вышло?! Она отказала, да и обряд было некому провести. Тибальд - старший в роду. Он не мог обручить себя самого.

- Он заставил меня.

- Ты отказалась, Мора? Скажи, что отказалась!

Он встряхнул ее за плечо, будто надеясь выбить желаемый ответ. Морани всхлипнула.

- Прости, Нол... Я не смогла.

- Ты обручила их?! Мою девочку и этого прожженного негодяя?!

- Он не оставил выбора, Нол...

Морани отшатнулась от потемневшего взгляда мага. Она вдруг испугалась, что он сейчас схватит ее за горло. Но он лишь сжал и разжал кулаки, удерживая гнев под контролем.

- Ты понимаешь, что сделала? Теперь они - законные супруги. Никто не может воспрепятствовать их союзу, помешать мужу овладеть женой!

- Эрени дала согласие, Нол! Сомар отказал, пытался отговорить ее, но она сама приняла решение.

- Что еще она могла сделать, когда подонок угрожал ее семье?! Ничего иного от него ожидать не стоило. Но от тебя, Мора, я не ждал предательства. Увы мне. Верить нельзя никому.

Маг сделал два шага назад. Прежде, чем он перекинулся птицей, Морани взмолилась:

- Нол, пожалуйста, скажи, где ты сейчас, тебе ничего не угрожает?!

Ответом ей стало хлопанье крыльев и беззвучный, бесцветный голос в сознании:

"Этого тебе не стоит знать. Чтобы мне и дальше ничего не угрожало. Прощай, Мора".

Кондор выпорхнул в окно, стремительно понесся над волнами озера. Морани метнулась к окну и проводила его взглядом, пока птичий силуэт не превратился в черную точку. А затем разрыдалась, прощаясь с любовью всей жизни. До этого момента Нолгар мог хотя бы оставаться ее другом. Она могла видеть его, разговаривать, слышать голос, даже прикасаться и обнимать. Теперь он назвал ее предателем. Теперь она - враг. В сердце элатейи словно вонзились тысячи шипов.

Глава 12. Беглецы

Мы с Далраном сидели в узенькой расщелине у подножия невысокого холма. Дубовые корни переплелись у нас над головами; опавшие листья на дне расщелины шелестели, ежели нам вздумывалось поерзать.

Супружник предупредил, что закрыл расселину магическим барьером - никто нас не увидит, не услышит, и не почует. Ни зверь, ни человек. Даже дождь прольет мимо и не затопит нас. Но мы с мелким все равно сидели тише воды, ниже травы. Очень уж страшно нам было после прачечной Андра.

Ночь мы провели в прибрежном лесу. Супружник еле стоял на ногах после сражения со своими. Он загнал нас в первое попавшееся укрывище - ямку между тесно растущими лещинами, - свернулся калачом и вырубился, велев нам не отходить от него ни на шаг.

За ночь мы с мелким продрогли насквозь. Я дремала урывками - нормальный сон не шел от холода и страха. Мелкий посапывал ровнее - дети есть дети, им все нипочем. Хоть тоже трясся, замерзший. А супружник и вовсе проспал до полудня. Вот какие они, маги. Колданут так, что мало не покажется, зато потом валяются без мочи. Хоть глаз ему прутиком проткни во сне - ничего не сделает в ответку. Беспомощный, как бельчонок.

Признаться честно, была у меня такая мысля. Глаз проткнуть или ножик с его пояса снять да пырнуть. В кои-то веки он ничего не поделал бы. Отомстила бы за то, что он меня втравил в их глоттавскую заварушку. Пошто не проткнула? Да потому, что соображалка не совсем еще отключилась.

Что бы я потом делала одна в лесу? Ждала бы, пока мелкий меня подстережет и проткнет этим же ножичком или еще каким? Наверняка тоже мстил бы за деда. А идти некуда. Не в город же возвращаться, к Краму. Не хотела я миленка видеть после всех смертоубийств, что он натворил.

Перерезать всех глотта от мала до стара - немило моему сердцу оказалось. Хоть они бы меня тоже не пощадили. Наверняка посчитали бы подельницей Крама да этого жуткого Андра. Да и прикончили небось всех, после того как Нолгар нас увел. Подожгли прачечную вместе с Крамом и остальными, как собирались... Некому помешать теперь.

Вот и пролежала я бок о бок с супружником в лесу вечер, ночь, да утро. Как прилежная верная жена. А пополудни он оклемался. Встал, нас поднял, сбил магией да нащелкал орешков с лещины. Мы утолили голод, а потом он поводил нас по лесу, пока не нашел эту расщелину под холмом. Там велел нам сидеть смирно и не высовываться, а сам обратился птицей прямо у нас на глазах, да улетел.

У меня чуть зенки не выпали из глазниц. Нет, в доме Андра я уже видела, как он обращается из птицы в человека. Но там столько всего было, что оно затерялось в бурных событиях. А сейчас я так и обалдела, как он запросто это выделывает. Далран поглядел на меня снисходительно. Видать не впервой наблюдал, как дед-колдун оборотничает. Так и захотелось влепить затрещину мелкому паршивцу. Ишь, умный какой. Он еще добавил мне раздражения, спросив:

- Красивый Нолгар, да? Гордишься, что тебя замуж взял? Мама говорит, таким мужем женщине надо гордиться!

Тут я не удержалась и шлепнула ему подзатыльник, не больно.

- А рот держать на крючке она тебе не говорит? Мал еще учить, кому каким мужем гордиться! Подрастешь, женишься, посмотришь как тобой гордиться будут!

Малой даже не обиделся на затрещину.

- Я буду достойным мужем!

- Подрасти сначала. А то как заловят нас дружки твоего красивого деда, так до свадьбы и не доживешь.

- Или дружки твоего Крама, - ввернул Далран. Вот ведь гаденыш. Мелкий, а палец в рот не клади.

- Крамовы дружки хотя бы спалить нас не пытались. Даром что ты глотта, враг ихний. А свои тебя не пожалели.