Кровавое пробуждение (ЛП) - Доун Тесса - Страница 58

— Ты проник в мои мысли!

— Да, мой брат.

Маркус откинулся назад и скрестил руки на груди.

— За пять сотен лет ты ни разу не выразил такого неуважения, Накари. Какого черта…

— Кристина — не твоя истинная судьба. — Слова вылетели в спешке, и Накари быстро опустил взгляд.

Маркус замер. Он склонил голову, как если бы не расслышал.

— Что ты сказал?

Накари поднял глаза, все еще избегая прямого зрительного контакта.

— Я сказал, что Кристина не является твоей истиной судьбой. Это Киопори. Сальваторе использовал Древнюю Книгу Черной Магии, чтобы их поменять.

Маркус отшатнулся.

— Посмотри на меня. — Это была жесткая команда, и Накари встретился со взглядом брата. Немедля Маркус вернул долг и вторгся в сознание Накари.

А затем, задрожав, опустился на колени.

Накари медленно подошел к Древнему Мастеру Воину, который был слишком ошеломлен, чтобы говорить.

— Уже слишком поздно? — прошептал Маг, указывая на Кристину. — Она уже… беременна?

Маркус посмотрел вверх и медленно покачал головой.

— Нет. — Он подумал о последствиях и почти рухнул. — О, боги, — медленно выдохнул вампир.

А потом, без предупреждения, он схватил своего младшего брата за шиворот и потянул в сильнейшие объятия, которые когда-либо давал другому мужчине. Не в состоянии оторваться, Маркус уткнулся в плечо Мага.

— Спасибо, брат мой. — Он сжал его еще сильнее. — За то, что стал Магом. За вторжение в мои мысли. За то, что пришел сюда, чтобы меня остановить. За… для… о, черт, просто спасибо!

Накари попытался дышать, и Маркус ослабил объятия. Брат с облегчением вздохнул.

— Пожалуйста. И я тоже тебя люблю.

Сальваторе Нистор наблюдал, как Стефано Герваси, Древний Глава Совета, покачал длинным, костлявым пальцем, указывая на мужчин, сидящих за столом, а затем стукнул кулаком по изношенной известняковой столешнице так сильно, что на руке показалась кровь.

— Сколько погибших? — прогремел он, высасывая кровь из раны.

Сидевшие за столом молчали.

— Димитрий, сколько всего? — требовательно спросил Стефано.

Димитрий Зеклос поерзал на своем кожаном стуле с высокой спинкой и начал отвечать, что заставило Сальваторе улыбнуться… внутренне. Да, есть время и место для дерзости, и есть время и место для послушания. В этот раз пришла пора последнего.

— В конечном счете, двенадцать охранников, пятьдесят детей, одна бесполезная няня и восемьдесят семь солдат, — уважительно ответил Димитрий.

Стефано упал обратно в кресло.

— Восемьдесят семь солдат? — бездумно повторил он. — Как?

Милано Марандичи, другой молодой многообещающий член совета, наклонился вперед.

— Похоже, две команды наших врагов вошли из восточного и западного тоннелей, когда колония спала. Детей уничтожила первая команда (под руководством Маркуса), охранников — вторая, солдатов — Наполеан.

— В одиночку? — недоверчиво спросил Стефано.

Сальваторе вздохнул с досадой: глава слышал эту историю раз десять. Они все слышали. Да, Наполеан Мондрагон оказался куда более могущественным, чем любой из них знал. И, да, он расплавил армию Темных Солдат прямо в их собственном коридоре, используя солнечный свет. Бла. Бла. Бла. Могут они наконец смириться с этим?

— Да, сэр, — ответил Милано.

Стефано наклонился вперед, положил оба локтя на стол и свирепо посмотрел на своего заместителя, Оскара Вадовски.

— Оскар, скажи мне, вы уже разработали план ответного удара? — Не дожидаясь ответа, Стефано повернулся к Сальваторе, настолько разгневанный, что из уголков его рта вылетела слюна. — И Древняя Книга Черной Магии — Кровавый Канон — тоже исчезла, не так ли?

Сальваторе зарычал. Теперь и его отметили. Он владел Кровавым Каноном почти восемьсот лет, пока его так глупо не украли. К счастью, большая часть информации сохранилась у Темного в памяти, но все же мысль, что какой-то маленький мальчишка-Маг смог утащить книгу прямо у него из-под носа, заставила Сальваторе закипеть. Он посмотрел на Милано, у которого были такие же зеленые глаза, как у Накари, и нахмурился.

— Да, Шеф. Мне жаль сообщить, — в миллионный раз, — что Накари Силивази, похоже, взял том из логова, когда обменивал моего племянника.

Стефано по очереди взглянул на каждого члена Совета, задержавшись немного дольше на Милано, выглядевшего просто ужасно, потом снова повернулся к Оскару.

— Твой план?

Тот откашлялся и сложил пальцы домиком. Как 1400-летний Древний, он ненамного уступал по статусу Стефано, и никто не смел им манипулировать… даже их ныне царствующий Глава. Глаза Оскара бродили между Стефано и Милано, и он зарычал от отвращения.

А, так он тоже уловил странную вибрацию, идущую от старого хрыча. В самом деле, Милано был волнующе красивым для мужчины, даже со своими короткими растрепанными волосами, столь характерными для юноши младше пятисот лет. Но определенно, колония так не функционировала — мужчины так не смотрели на других мужчин.

Оскар медленно встал. Его хриплый голос упал до низкого гула, как у бас-гитары.

— План простой: мы восстановим нашу численность и нанесем ответный удар, начав охоту на короля. — Его глаза прошлись от мужчины к мужчине, прожигая дыры в их черепах, сверкая всепожирающей ненавистью. — Пятьдесят детей погибли, поэтому я хочу, чтобы двести и пятьдесят заполнили наши детские комнаты в течение ближайших семидесяти двух часов!

Димитрий ахнул, но быстро принял хладнокровный вид, обменявшись понимающим взглядом с Милано.

Сальваторе про себя рассмеялся. Бедный парень. Разве он не знал, что члены совета освобождаются от выполнения распоряжений, касающихся всех членов колонии? Маг изучал побледневшее лицо Димитрия и не мог сказать, что обвиняет его за нежелание нести ответственность за сына в триста лет. У самого Сальваторе все еще не было потомка, зато был Дерриан, за которым приходилось приглядывать. А что касается Милано, то молодой щёголь такой же дикий, как и другие юнцы, и близко не готов иметь ребенка.

— Какая-то проблема? — спросил Оскар, глядя на Димитрия.

— Вовсе нет. — Парень продемонстрировал должное уважение.

— Хорошо, — вспыхнул Оскар, — потому что я хочу, чтобы завтра вечером наши логова наполнились криками женщин. Я хочу, чтобы хор изнасилований и смертельные песни рождения стали симфонией, играющей в моих ушах. До тех пор, пока каждая душа, которую мы потеряли, не будет замещена. Это понятно?

Димитрий кивнул вместе с Милано и Сальваторе и начал писать на листе пергамента: «Итак, каждый мужчина старше пятисот лет, не имеющий потомка, должен… внести вклад».

— Те, кто младше, имеют право выбирать, воспроизвести потомка сейчас или подождать. И те, у кого есть по крайней мере один сын, тоже могут пропустить праздник, если захотят. — Оскар начал ходить вокруг стола. — Что касается кормления, я не хочу, чтобы мужчины исключили местные источники продовольствия, но я хочу, чтобы они бросили достаточно тел на улицах, чтобы ужаснуть местных людей. Я хочу ад кромешный в Лунной Долине, который разозлит тайные общества охотников на вампиров. Пусть они приходят за нашими глупыми братьями на поверхности, в то время как мы останемся надежно скрыты под землей.

Каждый мужчина за столом улыбнулся.

— А что касается книги… — Оскар посмотрел на Сальваторе, а затем сложил руки за спиной. — Накари Силивази должен заплатить за оскорбление.

Глава Совета нахмурился от отвращения. Он встал, вытянул руку, чтобы заставить замолчать своего заместителя, и заговорил сам:

— За глупость Сальваторе, за его глупую оплошность!

Оскар кивнул и сел на место, в то время как Глава задрожал, медленно разжигая огонь своей ярости. Сальваторе прикусил язык и ждал.

— Но не раньше, чем мы отомстим за наших падших, — прошипел Стефано, медленно, в театральной манере похрустев пальцами. — Наполеан Мондрагон должен быть сломлен! Унижен! Постепенно поставлен на колени в бесславии. Я хочу, чтобы он был уничтожен!