Стрелы сквозь Арчера (ЛП) - Саммерс Нэш - Страница 7

Но Дэнни улыбнулся мне и подвинулся, стучась своим плечом о мой бицепс.

— Всё нормально. Я чертовски по ней скучаю, но всё нормально.

— Рак — сволочь.

— Так и есть, Эйс. Так и есть.

Некоторые люди могли считать, что мне будет тяжело на кладбище. Другие могли даже думать, что мне будет тяжело пойти со своим лучшим другом, чтобы успокоить его, когда он навестит свою покойную мать — но это было не так. Я не видел в кладбищах никакого личного ужаса, но и покоя мне на них не было. Мои родители не были похоронены. Для них устроили похороны на кладбище, но я не видел в этом смысла. Их там не было. Их тел там не было. Они исчезли, и никакой кусок камня не послужит осязаемым символом их памяти.

Дэнни закрыл глаза и поднял подбородок к небу.

— Я надеялся, что здесь не будет цветов.

— Почему?

Он посмотрел на меня краем глаза.

— Потому что здесь всегда есть цветы.

Я сделал краткую паузу.

— Иногда нужно время.

— Иногда нужно что-то другое.

После этого я не мог на него смотреть. Вместо этого я отвернулся и уставился на верхушку одной из гор вдали.

— Что ж, если ты когда-нибудь узнаешь, что такое это «что-то», не забудь сказать мне.

Обратно к машине мы шли молча.

Примерно на половине нашего визита, я познакомился с друзьями Дэнни.

— Пойдём сходим куда-нибудь и выпьем, — сказал Дэнни.

Мы с Дэнни начали с упаковки пива из шести банок в большой гостиной. Мы сидели лицом друг к другу на диване и двойном кресле, открывая пиво за пивом. Закончив вторую банку, я сосредоточил взгляд деревянном стуле в углу комнаты. Он аккуратно стоял между полкой и ручкой дивана. Сверху на стуле были вырезаны рога. Я не смог ничего с собой поделать и провёл по их гладким линиям.

Над каминной полкой по телевизору шёл хоккей. Дэнни жаловался о том, что это повтор, но я не замечал.

Ночью мне плохо спалось. Мне снились скрипящие по асфальту шины, скрежет металла и всё ещё знакомый звук маминого смеха. Идея выходить из дома не привлекала, даже после пива.

— Мне сегодня не особо хочется.

— Брось, Эйс. Я уже позвонил парням. Они приедут в город. Мы можем остаться дома у моего приятеля Джоша.

Я задумался, жалел ли Дэнни, что привёз меня сюда. Я не был источником веселья, когда был в таком настроении, и мы оба это знали. Честно говоря, думаю, мы оба знали, что я не особо весёлый в любом настроении. Это не значило, что мне хотелось разрушить его праздник, как и свой.

— Тебе стоит пойти.

Пиво казалось моему горлу слишком тёплым.

— И оставить тебя здесь одного сидеть в темноте?

— Твой папа скоро придёт домой.

— И он составит тебе компанию? Наверное, он говорит ещё меньше, чём ты.

В большое эркерное окно засветил свет фар. Звук работающего двигателя заполнил тишину комнаты, а затем так же внезапно исчез.

Дэнни перевернул бутылку с пивом, пока не допил до конца, вытер руку тыльной стороной ладони, затем вскочил с дивана.

— Уверен, что не хочешь пойти?

Тихо, раз уж нужно было ему что-то ответить, я сказал:

— Для меня сегодня не лучшая ночь.

Дэнни ответил:

— Тогда я останусь.

— Мне не помешала бы тишина.

И он замолчал. Сразу же. Он смотрел на меня, а я удерживал его взгляд.

Входная дверь с тихим скрипом открылась и закрылась. Мы оба повернулись посмотреть, когда Мэллори прошёл через входную дверь, а затем вперёд по коридору. Его лицо было покрыто тенью, которая возникала не только из-за темноты в комнате.

Заметив нас с Дэнни в гостиной, он улыбнулся нам маленькой кривой улыбкой.

— Привет. Вы, ребята, уходите?

— Джош и парни скоро будут здесь, — сказал в ответ Дэнни. — Но Эйс сегодня останется дома.

Мэллори подошёл к Дэнни и взъерошил ему волосы.

— Делает хороший выбор.

Дэнни рассмеялся и отмахнулся от его руки. От этой сцены у меня заболело сердце. Я попытался отвести взгляд.

В окно засветили очередные фары, после чего раздался тот же самый звук заглушающегося двигателя. Через мгновения снаружи послышался смех, а затем постучали в дверь. Дэнни позвал всех войти, в то время как я поставил своё пиво на подстаканник на тумбочке и встал.

Компания парней примерно нашего возраста заполонила гостиную, принося с собой смех, тепло и запах одеколона. Я насчитал четверых, и каждый схватил Дэнни и притянул его в объятие с улыбкой на лице. Пара из них улыбнулись и поприветствовали Мэллори по имени.

Дэнни был таким — всеобщим любимчиком.

— Парни, — сказал Дэнни, жестом показывая на меня, будто я был новенькой машиной, — это Арчер. Арчер, это парни. Джош, Кит, Мэттью и, как ты догадался, Мэттью. Того, у которого дурацкие усы, мы зовём просто Мэтт.

Мэтт показал Дэнни средний палец, а затем покачал головой. Каждый из друзей Дэнни представился.

Тот, которого, должно быть, звали Джош, был чуть выше меня и намного плотнее. У него было такое тело, что можно было сказать, что ради этого он убивается в тренажёрном зале каждый день. Его улыбка была яркой, и когда он потянулся пожать мне руку, я уставился на вены на его предплечье.

— Уверен, что не хочешь пойти? — снова спросил у меня Дэнни, просовывая руки в рукава куртки.

— Да.

И я был серьёзен. Сегодня будет не лучшее для меня время.

— Тогда в следующий раз? — спросил Джош.

— Конечно.

Компания попрощалась и начала выходить обратно, откуда пришла, присоединив к своей группе ещё одного члена. Пока они уходили, мой взгляд ненамеренно скользнул по изгибу задницы Джоша в его джинсах «Леви». Но как только они исчезли за углом, я почувствовал шеей жар.

Мэллори наблюдал за мной.

На его лице было такое выражение — это смиренное выражение «оу». Я встретился с ним взглядом, и он свой не отвёл. Тогда я заметил, какие у него тёмные глаза — такие тёмные, что могли быть цветом пятен далматинца. Его губы оставались сжаты в тонкую линию, а брови не поднялись ни на миллиметр, но было что-то в его выражении, что я мог прочитать так же легко, как страницу книги в дневном свете.

Только через несколько мгновений он, наконец, заговорил, но это были не те слова, что я ожидал услышать.

— Я разведу костёр на заднем дворе. Хочешь немного посидеть на улице?

И только потому, что по какой-то причине хотел, я сказал:

— Да.

Мэллори повернул на кухню, чтобы что-то взять, а я пошёл к входной двери, чтобы надеть ботинки и натянуть через голову большую байку. Я сделал шаг обратно в коридор и притормозил. А затем сделал ещё один шаг, но опять остановился.

Моя правая рука дрожала, совсем немного, но дрожала.

Я прижал ладони к глазам.

Когда я наконец-то вышел во двор, Мэллори сидел на большом деревянном стуле с узорчатой спинкой. Она тянулась вверх и возвышалась над его головой. Первым делом я подумал, что он похож на какого-то короля на троне. Дело было в том, как самоуверенно он опирался локтем на одну из ручек стула. Рядом с ним стояли ещё два стула, такие же красивые, но не такие большие, а в центре располагалась портативная костровая яма.

Я подошёл к Мэллори и занял стул рядом с ним. Несколько тяжёлых мгновений мы просто смотрели на вырезанных оленей, звёзды и деревья по бокам чаши для костра. Тепло танцующего внутри пламени мало помогало от холодного ощущения страха, которое поселилось во мне.

Не глядя на меня, Мэллори придвинул маленький столик, который стоял рядом с ним, и поставил его перед собой. Он открутил крышку со стеклянной бутылки, начиная разливать медового цвета жидкость по двум стаканам, и спросил:

— Ты пьёшь виски, Арчер?

— Конечно, Мэллори.

— Боже. Тебе ведь есть хотя бы двадцать один, верно? Я знаю, в Штатах другой возраст для разрешения употреблять алкоголь.

Это чертовски меня выбесило.

— И сколько мне по-вашему лет?

— Как минимум двадцать один, надеюсь.

Он подал мне маленький стакан. Я взял его и смерил Мэллори взглядом.