Кольцо судьбы. Том 1 (СИ) - Семёнова Диана - Страница 17

Я не стала его останавливать ни в тот день, ни в другие дни. И не спрашивала, что именно произошло - кто и что сказал или сделал, почему всё так. Мы оба знали, что произошло, но, предпочли не говорить об этом. Мы делали вид, что всё нормально. «Мы просто общаемся - ничего такого» было отговоркой не только для окружения, но и для нас самих. Мы виделись почти каждое утро, когда я тренировалась, а полковник выходил курить. Но и в другое время порой сталкивались. Последующие три года мы тщательно следили за целомудренностью наших разговоров. Старались не давать повода для слухов, не проводили часы вместе. Просто порой сталкивались, говорили минут пятнадцать и расходились. Уилл всегда был инициатором окончания разговора, он всегда ограничивал наше время. Я полюбила полковника с первого взгляда, даже раньше. Это не было подростковым увлечением, я знала это с самого начала. С каждым днём, с каждым годом моя любовь к нему становилась только сильнее. По большей степени, я не страдала от своей любви к нему, порой казавшейся безответной. Но иногда, конечно, бывало - пробирало до костей, разрывало душу в клочья. От его случайных прикосновений кружилась голова, сводило судорогой всё тело, от его взгляда закладывало в ушах. И порой хотелось всё решить - обрезать, сжечь мосты. Он не отталкивал меня и не подпускал ближе. Иногда накрывало и раздражало! Я психовала. Но всё это было минутными психозами. В остальном, он лишь делал мой мир лучше. И даже несмотря на душевные муки, я не страдала от любви к нему... по большей степени. Душевная боль такого рода - это то, отчего хочется избавиться и так не хочется этого делать. Боль - следствие жизни. Пока ты чувствуешь боль, ты живой! Он не притронулся ко мне за три года и даже не намекал на что-либо. Даже в разговорах он не пошлил. Уилл не слонялся по территории академии постоянно, пропадал на недели, порой на месяц. Работа на базе для командиров есть всегда, но они могут подменять друг друга на выходные и отпуска. Уилл часто покидал базу на несколько дней, а в августе мы оба покидали Центр на весь месяц. Это были самые ужасные, сложные три месяца моей жизни. Три августа... Я не знала, где он, с кем, что делает. И меня это изводило...

1 сентября 2005 года...

Вход на базу в семь утра. Медосмотр включает в себя общий осмотр, опрос, выявление возможных проблем со здоровьем. В восемь утра вводная речь генерала о том, что всем нам и без того давно известно. Общий сбор на центральной тренировочной площадке в девять утра. В числе сорока участников роты я не гнушаюсь первого ряда, но в углу. Напротив нас располагаются командиры - полковник Руссо и капитан Оливия Браунинг. Женщина тридцати пяти лет на вид с заплетёнными в хвост светлыми волосами. Командиры не носили формы на базе, несмотря на то, что имели официальные армейские звания, но и в джинсах расхаживать себе не позволяли. Они были в футболках и болоньевых штанах с множеством карманов. Лишь сегодня я впервые вижу полковника Руссо. Строгого и дисциплинированного, прошедшего огонь и воду, но от того не разучившегося сопереживать. Его красивые глаза - в них поблёскивала боль утрат, потерь и разочарований. Боль живёт в нём так давно, что он счёл её своим лучшим другом. Боль и одиночество. Он одинок, несмотря на то, что почти всегда окружён толпой. Сегодня его укрывала маска строгости и хладнокровия. По его выправке и выражению лица было сразу видно - он военный. Несмотря на военные звания и некоторые уставы, местные командиры вели себя не совсем так, как должны на военной базе. Не было такого, знаете, «Вы все - куски дерьма!». Полковник заговорил первым, представив Оливию и себя.

- С сегодняшнего дня вы не учащиеся академии, вы - рядовые, - сказал Руссо. - Вы все уже укомплектованы в одну роту, ваш непосредственный руководитель - капитан Браунинг. Сегодня не будет занятий, но это не значит, что вы будете отдыхать. В первый день на базе проверяется ваша индивидуальная норма - это значит, что с вас никто не требует бежать дольше, чем вы можете, и прыгать выше своей головы. Но существуют минимальные нормативы, и если вы не дотянетесь даже до них, то вам будет тяжело здесь последующие двадцать месяцев. Сразу предупреждаю, капитан выделяет самых слабых в первый день на базе, и на всё время обучения они становятся её страстью, - полковник поменялся в лице, нарочито мило разулыбавшись, - единственной любовью, за которой надо бежать и подначивать. - Оливия не проявила видимых эмоций на высказывание полковника, но я увидела усмешку в её глазах. А Уилл на мгновение притих, глянув на неё. Вытянул губы трубочкой и причмокнул. - В этой роли она весьма криклива, - заверил он, - и истерична. Так что, если вы сами не застрелитесь через месяц другой, то, как минимум, оглохните. И возможно немного сойдёте с ума. - Оливия чавкнула, смирив полковника пренебрежительным взглядом. Уилл в ответ беззвучно заржал, нарочито вытаращив глаза и качнув головой. Но это действо было мимолётным, почти неуловимым для кого угодно, но не для меня. - Стоит упомянуть о том, что дополнительные баллы присуждаются не только за скорость, но и за качество выполнения того или иного упражнения. К примеру, делая приседания, лучше сделать десять раз, как полагает - с прямой спиной и, не отрывая пяток от земли, чем двадцать раз, как попало - скрючившись пополам. В течение следующих пяти часов капитан будет объявлять упражнения, которые вы должны выполнить. Ещё раз повторяю - делайте так, как умеете и сколько можете, но стремитесь к наилучшему результату. В два часа - у вас перерыв в один час...

- Капец! - прокомментировал кто-то из роты неподалёку от меня.

Руссо тут же умолк. Находясь в трёх метрах от роты, он пригляделся ко второму ряду, где-то неподалёку от меня. То ли у него слух как у дельфина, то ли интуиция заточена подобно мачете. Вот уж не знаю, но он моментально понял, откуда дует ветер. Вскоре и я поняла, кто нарушил устав по спалившемуся выражению лица Лоуренса.

- Лоуренс! - выдохнул полковник. Том скривился, мысленно чертыхаясь. - Из строя, - приказал Руссо, прошагав вперёд и встречая блондина. С отсутствием желания делать это, Лоуренс-таки вышел вперёд. Уилл остановился слишком близко от него, но не совсем в упор. Окинул парня взглядом и вздрогнул в чересчур милой улыбке. - Я забыл сказать, что я тоже выявляю любимчиков, - произнёс интригующе полковник. - Им я уделяю очень много своего рабочего времени. И те любимчики удостаиваются особенных привилегий. Именно их я использую в качестве наглядного пособия в занятиях по рукопашному бою, например. - Руссо оживлённо вздёрнул головой. - Я тебя поздравляю, мой блондинистый друг! Ты только что занял первое место в моём списке. Считай, что мы поженились! - брякнул он, отчего полроты накрыло тихой истерикой. Уилл давно знает, что большинство здесь не переносит Лоуренса, поэтому простил им их злорадный смешок, тем более что они все вели себя очень тихо. Том тем временем был крайне зол и недоволен, но не смел, ничего сказать. - Но это я так... - весело встряхнулся полковник, - немного проспойлерил. А возвращаясь к нашему инциденту: в строю вы все - глухи и немы как рыбы.

- Простите, - буркнул Лоуренс.

Уилл передёрнул желваками:

- Незаконченное предложение.

Парень ненадолго растерялся, но потом сообразил, что именно с него требуется.

- Простите, сэр.

Уилл удовлетворённо моргнул вместо кивка.

- Я сегодня добрый, и поскольку ты поспешил нарушить правила до их объявления, я тебя прощаю. Но на будущее: в строю вы - немы, во время занятий у вас не существует личных разговоров. Вопросы начальству задаются только с предварительным обращением «Разрешите обратиться», и вопрос должен касаться лишь занятий. Все личные проблемы решаются исключительно в ваше свободное время - графики будут вам предоставлены сегодня. Встань обратно, - брезгливо сказал полковник Лоуренсу. И как только тот скрылся с его глаз, Руссо продолжил говорить с ротой. - В начале этого года я вас предупреждал о том, что ожидает вас на базе и советовал заняться спортом. Если вы этого не делали - это не мои проблемы, и ваше негодование неуместно. Я ещё раз повторяю - вы больше не учащиеся академии, а значит, никаких неуставных разговоров. Мне плевать, если вам плохо, если вам тяжело, если вы умираете. Делайте всё это тихо! А то добью. - Руссо замолчал на пару секунд, переведя дух. - В два часа дня капитан проводит вас в столовую. Через час она вас заберёт, проведёт для вас экскурсию, объяснит правила пребывания на базе. С четырёх часов возобновится проверка вашей нормы, но уже не физической - будет работа с оружием и транспортом. - Полковник окинул нас взглядом, добродушно улыбнувшись. - Добро пожаловать на базу!