Чёрный вдовец (СИ) - Успенская Ирина - Страница 31

– Вот, мадам, – Магда несла книгу перед собой, словно корону на подушечке. – Какая она тяжелая-то! А камни, небось, настоящие брульянты!

– Алмаз, берилл и хризолит, – машинально поправила ее Ринка, разглядывая замысловатые застежки. – Клади на стол.

Эксперимент удался. Наверное. То есть чешуйка чуть-чуть поцарапалась. Больше пострадали Ринкины пальцы от соприкосновения с острыми гранями.

– Ай, зачем же! Мадам! – камеристка искренне переживала. – У вас такая нежная кожа, а вы… сейчас сбегаю к фрау Шлиммахер, принесу примочку!

– Да ерунда, – отмахнулась Ринка. – Стой! Скажи-ка лучше, знаешь ли ты магазин, где продается научная аппаратура?

– Научная абра… что?

– Штучки для ученых и магов, – перевела Ринка на понятный язык.

– Так конечно, мадам! – обрадовалась Магда. – Туточки близко совсем, три квартала всего! Я туда бегала диковинки смотреть. Все такое блескучее и сверкучее – страсть! И до жути непонятное! А продавец ужасно солидный мужчина, говорит не по-нашему. Бриттский альв, вона как! – она закатила восторженно глаза.

Ринка не стала выяснять, относится восторг к бритту или к диковинкам.

– Отлично! Пойдем туда.

– Что, прямо после завтрака? А, я знаю, это про маринад! – гордо сообщила Магда, вытаскивая из шкафа нечто голубое, переливчатое и с кружевами.

– Какой еще маринад? – не поняла Ринка, разглядывая платье: невероятной красоты, но совершенно явно вечернее.

– Так благородные завсегда прогуливаются после завтрака! Про маринад называется. Туда кавалеры с цветами ходят, дамам дарят. Ежели их страстью обуяло, то, значит, алые розы или вот гибасаксус…

– Гибискус. Цветок – гибискус, а прогулка – променад, – хмыкнула Ринка и покачала головой. – Нет, это не подойдет.

– Так красиво же! Вона, как блестит!

– Блестит – это на вечер, Магда. Разве ж ты видела, чтобы благородные дамы на утренней прогулке блестели?

Магда на мгновение задумалась, забавно сведя бровки и прикусив губу. И тут же обрадованно заявила:

– Конечно! Вот хозяйка моя, она завсегда, как пойдет в бакалейную лавку поутру, так блескучую юбку и наденет! А еще бусы и шаль с кистями! Так она-то простая фрау, у ей только юбка, а вы, мадам, целая герцогиня!

– Значит, надо блестеть, как новогодняя елка?

Магда закивала так, что непонятно было – как голова не оторвалась. А Ринка не выдержала, рассмеялась.

– Давай вон то, темно-голубое… хотя… брюки тут есть?

– Не-а, их светлость тут своих вещей не держат.

– Да не мужские, женские брюки. Носят у вас дамы брюки?

Теперь Магда отчаянно замотала головой:

– Да что вы, мадам, как же можно ж! Это только северные дикарки, которые по морю ходют, одеваются в мужское! А тут же столица, как же дама, и в мужском-то? Нельзя! Позору не оберешься! Но… вы ж не всерьез, а, мадам?..

– Ладно, не бойся ты так. Юбки так юбки. Давай темно-голубое. Не блестящее!

Магда, продолжая качать головой, убрала предмет своего восторга обратно и достала то, что велела Ринка. Довольно простое, закрытое и длинное платье из тончайшей шерсти. По подолу, рукавам и вороту шла изумительно тонкая вышивка в тех же тонах, какие-то растительные мотивы. И никаких жемчугов и бриллиантов.

– Прекрасно, прямо то что надо, – кивнула Ринка.

И Магда, тяжело вздыхая и косясь на торчащее из раскрытого шкафа платье своей мечты, принялась ее одевать. Буржуйство, конечно – одеваться с помощью камеристки, но, во-первых, сто и одну пуговку на спине хоть как извернись, а не застегнешь, а во-вторых, хватит уже рвать девочке шаблон и отнимать работу.

– А вы и в таком платье, все равно красивая! – решительно шмыгнув носом, заявила Магда. – Сразу видно, настоящая герцогиня!

Ринка про себя хрюкнула. Настоящая, так настоящая. Прирожденная, ага.

– Давай мне туфли для прогулок. Покрепче и без каблука, – сбила она очередную мечту Магды на подлете: та уже достала коробку с чем-то атласным, на тонюсеньком каблучке.

– Так это… ваша светлость же на мобиле поедет, а без каблука не…

– Магда, – оборвала ее Ринка.

Та сделал большие жалобные глазки и замерла, словно ее бить собрались.

– Да, мадам?

– Без каблука. Кожаные. И мы пойдем пешком.

Молча открыв и закрыв рот, Магда грустно кивнула и убрала атласные туфельки, лишь разок их украдкой погладив. А Ринка опять почувствовала себя не то хозяйкой щенка спаниеля, не то воспитательницей детского сада. Злой. Жестокой. Не дающей маленьким девочкам играть в красивых кукол и заставляющей их есть ужасную манную кашу.

Через десять минут они Ринка с Магдой были готовы к приключениям. Хотя какие там приключения-то? Пройтись по богатым кварталам мирного европейского города намного безопаснее, чем доехать до универа на автобусе. Поэтому Ринка решила, что паранойю супруга она уважит как-нибудь в другой раз, а сегодня хватит того, что она скажет Рихарду…

– …я в город на прогулку, вернусь к обеду.

Дворецкий невозмутимо поклонился, согласный с решением хозяйки – что было неожиданно и приятно. А вот кошка… Она словно задалась целью не пустить Ринку гулять. Вертелась под ногами, пыталась забраться на руки, требовала то чесать и гладить, то кормить, то вообще непонятно чего. И сейчас, когда Ринка наконец добралась до входной двери, противно замяукала и вцепилась всеми когтями в подол пальто.

– Ах ты, Собака! – ухватив мерзкое животное за шкирку, Ринка отбросила его прочь. – Рихард, заприте ее где-нибудь. Хоть в кладовке.

Магда, к своей чести, не стала охать и причитать, а тут же сбегала за другой одежкой. Больше в гардеробе пальто не было, поэтому Ринка даже не стала протестовать против вчерашнего лисьего палантина. В конце концов, герцогиня она или где? Может себе позволить прогуляться в мехах.

– А это вот магазин готового платья, для бюргеров побогаче, – добросовестно работала гидом Магда, по самые ушки довольная своими обязанностями.

Ринка тоже была довольна – и красивым городом, и свежим воздухом, и хотя бы видимостью свободы. Да и Магда ее веселила: неуклюже-наивным задиранием носа перед прохожими, ведь она теперь не какая-то там нищая помощница в цветочной лавке, а камеристка самой герцогини! И тем, как украдкой смотрелась в витрины – проверяя, как сидит на ней новенькое форменное платье неземной красоты. Не такое блестящее, как мечталось, но из отличного тонкого сукна и почти благородного покроя. А уж как она гордилась своим ярко-синим полупальто с беличьей оторочкой! Но старательно не показывала вида, мол, подумаешь, пальто! Эка невидаль! Да у меня этих пальто – завались, девать некуда! Вылитый кот Матроскин, который заливает про дядю на гуталиновой фабрике.

Интересно, откуда у Рихарда ее мерки? Наверняка именно он позаботился и о форменном платье, и о пальто с туфлями – на Магде все новенькое, куда лучше того платья, в котором Ринка забрала ее из цветочной лавки.

– А это лавка тетки Зухры, видите, по-ненашенски вывеска писана, киноварью? Такая стервь! Зато у ей гадать даже высокородные приезжают. Инкогомно!

– Инкогнито?

– Ага. Говорят, – рыжая понизила голос, – что даже ваши золовки бегали! Мне Маричка рассказывала. А ей сказал кривой Тополь, который работает дворецким у его сиятельства графа Штимлица!

«Самого графа!» – прозвучало в ее тоне. Но Магда тут же опомнилась, расправила плечи и гордо огляделась по сторонам. Вспомнила, что теперь-то она служит самой герцогине! Вот смешная девчонка.

– Вот как. Я совершенно не знакома с семьей мужа, – грустно улыбнулась Ринка. – Даже сплетен местных не знаю! Только вчера приехала, и сразу замуж.

– Как же вас угораздило? Вы такая красивая, – по-бабьи вздохнула Магда. – А замуж за проклятого герцога вышли. Совсем вас папенька не пожалел.

Ринка пожала плечами, мол, не мне судить папеньку, а про себя подумала: вот бы папа обрадовался, попадись ему Людвиг в лабораторию! Чтобы заполучить столь интересный экземпляр мутанта чешуйчатого, он бы сам Ринку ему отдал в замуж, потому что наука превыше всего.